Глава 47
– Ничего себе, – восхищённо сказал Дима, с благоговением глядя на мой живот. – Это правда маленький, и он сейчас там.
– Правда-правда, – улыбнулась я.
Белов сжал мою руку, и на этот раз я была так рада, что он оказался рядом. Я представила, как держу маленькое существо, завёрнутое в одеяльце, и Диму, улыбающегося нам сверху, когда заметила вдруг, что доктор нахмурилась. – В чём дело?
Она переместила сканер в другую часть моего живота.
– Кажется, это тоже твой ребёнок.
– Он сдвинулся? Уже? Разве такое возможно?
– Нет, – ещё одно движение сканером. – Думаю, нам следует немедленно отвезти вас на внутреннее УЗИ. Кажется, у тебя их там двое.
– Двое… чего?
Доктор Морозова даже рассмеялся над этим.
– Близнецы, Катя. Я думаю, у тебя будут близнецы, – она прислушалась ещё мгновение, передвигая сканер. – Хм, интересно. Ты принимала какие-нибудь лекарства от бесплодия?
– Нет. А что? – я услышала нотки истерики, проникающие в мой голос. При слове «близнецы» Дима побледнел и теперь был призрачно-белого цвета.
– О чём вы говорите? – прохрипел он.
– Есть ли в вашей семье случаи многоплодной беременности?
– Откуда мне это знать? Я даже не знаю его семью! – почти выкрикнула я.
Доктор Морозова моргнула от моей вспышки гнева.
– Почему? Что происходит? – снова спросил Дима.
– Я пока не могу быть на сто процентов уверена… – гинеколог ещё немного подвигала сканером по моему животу. – Раз, два… Катя, я думаю, там вообще-то трое детей. Давайте сделаем вам внутреннее УЗИ прямо сейчас.
Почти случайно упомянув, что я собираюсь стать матерью тройни, доктор Морозова оставила меня и Диму на пару минут одних – худшее, что она могла сделать.
– Она серьёзно? – прошептал Белов. – Их там правда трое?
Я чуть не плакала и не отпускала своего живота, как будто это не давало яйцеклетке расколоться на трети – поздно, Катя! Всю жизнь не могла представить, что стану воспитать троих детей. Не всех сразу. Конечно, мне бы хотелось иметь троих малышей, но не одновременно же! Определённо нужно было некоторое время между ними. Я уже была немного расстроен, когда вернулась старая противная летучая мышь-доктор, толкая другой компьютер на тележке.
– Я позвонила в лабораторию, но они полностью загружены на весь день. Так что мы немного заглянем сюда, чтобы убедиться, что происходит.
– Так это не тройня? – спросила голосом, каким обычно интересуются чем-то вроде «Так это не дифтерия?»
– Я почти уверена, что у тебя тройня, но всегда нужно перепроверять такие вещи.
Она была права, конечно. В моей матке росли три крошечных инопланетных существа. Вернее сказать, окажись внутри меня настоящие чужеродные организмы, было бы меньшим шоком, чем рождение троих детей. Доктор Морозова указала на них на экране, но я словно вернулась на урок математики и пыталась решить уравнение. К тому же сквозь слёзы многого не видела, но суть того, что мне говорил врач, уловила. Примерно через полгода мне предстояло произвести на свет троих малышей.
Как такое могло со мной случиться?
Во всем виноват Дима. Этот вредитель засунул в меня не одного, даже не двух, а троих чёртовых детей! Целых троих! Мне в живот! Как?! Что?! Боже мой!
– Как это могло случиться? – слабо спросила я.
Доктор Морозова посмотрела на меня так, словно беспокоилась о психическом здоровье пациентки, но меня это не волновало. Всё, о чём я мог думать, – это как смогу одна вырастить троих детей.
– Либо одна яйцеклетка разделилась после того, как она была оплодотворена, либо вы выпустили три яйцеклетки, каждая из которых была оплодотворена отдельно, что означает, что у вас будут братские, а не идентичные…
– Всё это знаю, – отрезала я.
– Нет, – тихо сказал Дима.
– Может быть, тебе следовало понять это, прежде чем приближаться ко мне со своей… суперспособностью!
– Так это моя вина? – поразился Белов.
– Это не так, – сказала доктор Морозова так твёрдо, что я побоялась с ней спорить. – Пожалуйста, послушайте оба. Многоплодная беременность означает, что вы находитесь в группе высокого риска. Существует большая вероятность возникновения сильной тошноты и рвоты…
– Ну надо же, а то я не знаю!
– …и преждевременных родов. У вас также будет более высокая прибавка в весе, и я хочу, чтобы вы обязательно принимали витамины.
Я пропустила остальную часть лекции, пока доктор не предложила прийти к ней через месяц. А пока мне следует как можно скорее пройти внутреннее УЗИ. Я пыталась осознать всё это, но по-прежнему слова доктора Морозовой «Вот твой ребёнок… и вот твой ребёнок… и вот ещё один…» звучали в голове.
Когда мы уходили, я случайно взглянула на Диму. Его лицо было белым от шока. Я слышала его прерывистое дыхание. На этот раз мне было наплевать, как он отреагирует, потому что, по моему мнению, во всём этом была его вина.
– Ничего себе, – было единственное, что сказал Дима, как только мы вышли из женской консультации. Как будто я была какой-то лошадью.
– Это всё, что ты можешь сказать? – спросила я всё ещё с той ноткой истерии в голосе, которая была очевидна даже для меня. – Мы получили эту ужасную новость…
Что ещё хуже, когда мы выходили из здания, и я изо всех сил старалась дышать и не смотрела, куда иду, потому столкнулась на тротуаре с пожилым мужчиной и практически сбила его с ног.
– Катя, смотри, куда идёшь, – упрекнул меня Дима, помогая мужчине удержаться.
– Тебе следовало следить за тем, что ты делаешь, – внезапно прорычала в ответ. – Я не могу иметь этих детей! На такое не подписывалась и никак не могу это сделать. Почему вообще подумала, что у меня может быть ребёнок? Я не знаю, во-первых…
– Катя…
– …ничего о правильном воспитании ребёнка, а тем более троих! Как, чёрт возьми, я смогу иметь троих детей? То есть это уже целая семья. Как они поместятся в свою машину? Мне нужен минивэн. Я когда-нибудь говорила тебе, что ненавижу минивэны? Это всего лишь тихоходные лодки для жителей пригорода! В свою машину не влезут три автокресла. Трое малышей! А если у меня три девочки? Боже мой, а что, если у меня будет трое мальчиков? Я не могу этого сделать! О чём я только думала? Вот же глупая корова! Решила, что смогу просто пойти получить немного спермы, и это сделает меня этой чудо-матерью, которая может всё сделать сама, когда… – к этому времени я стояла посреди тротуара и кричала на Диму. Люди переходили улицу, чтобы избежать меня, но мой выступление всё равно собрало достаточно зрителей.
– Катя, спокойнее. Давай просто пойдём домой. Поговорим об этом. Тебе нужно успокоиться.
– Иногда едва могу одеться. Как я могу думать, что смогу справиться с одним ребёнком, не говоря уже о трёх? Трёх, ты понимаешь?!
– Давай выбираться отсюда.
– Я должна избавиться от этого. Мне надо избавиться от них! Женщины обычно выпивали бутылку коньяка, водки или чего-то ещё и сидели в ванне – смогу это сделать. Пойду домой и попробую. Или могу упасть с лестницы – у женщин после этого всегда случается выкидыш. Или могу просто броситься под автобус, этого вполне достаточно, потому что моя жизнь сейчас такая…
– Катя! Замолчи! – слова Димы наконец отпечатались в моем истеричном мозгу. – Давай просто уйдём отсюда.
– Она сказала, что у меня тройня! – я закричала на него так громко, что люди через улицу посмотрели на меня. В ответ скорчила им рожу. – Она сказала, что у меня трое детей! «Вот твой ребёнок, – сказала, а потом: «Есть ещё один!» И, ой, есть ещё один!» Три! Три чёртовых младенца! Я не подписывалась на это! Что мне надо теперь делать?
Не выдержав внутреннего напряжения, которое буквально распирало, словно меня накачивали мощной энергией, я расплакалась, по-прежнему стоят посреди тротуара. А чтобы никто не видел, как я из симпатичной молодой женщины превращаюсь в заплывшую рёву-корову, закрыла лицо обеими руками. Не знаю, сколько бы так простояла. Но вдруг ощутила, как меня обняли, прижали к себе. По запаху поняла: Дима.
Он аккуратно отодвинул меня в сторону, давая людям возможность свободно проходить мимо. Ещё через некоторое время усадил в такси и повёз домой. Я уже почти не плакала, когда мы приехали. Белов осторожно, будто вазу хрустальную, вытащил из салона, провёл в мою квартиру. Даже нашёл ключ в сумочке и сам открыл.
Дима оставил меня одну лишь после того, как уложил в кровать, при этом даже помог раздеться. Вскоре на кухне засвистел чайник, и мой неожиданный гость и заодно главный источник самой большой катастрофы в судьбе принёс чашку чая. Заставил выпить, а потом сидел рядом, втыкаясь в телефон, пока я не заснула.
Два последних чувства, которые были у меня, когда закрыла глаза, – ненависть и… благодарность.