История военной техники полна примерами машин уникальных, новые типы, даже новые классы боевых машин, появлялись и исчезали не единожды. Тем ироничнее, что обсуждение каждого такого нового типа начинается так, будто до него ничего и не было. Не было примеров успешных машин нового типа, не было провальных, и не существовало никаких обстоятельств, что их порождали и определяли их судьбы.
Между тем, история даже одной лишь отечественной военной техники, такими примерами отнюдь не обделена. Если рассматривать БМПТ, вдохновившую данный цикл статей, не как "сферического коня в вакууме", уникальную и единственную в своём роде машину, а как машину огневой поддержки танков, то можно получить вполне конкретный исторический контекст.
Вместе с танками или вместо танков?
Ведь машины огневой поддержки танков в Советском Союзе создавались и до первого советского проекта БМПТ - объекта 781.
Речь шла, на тот момент, о борьбе не с пехотой и её противотанковыми средствами - танкоопасной живой силой - а с танками противника. К концу 1950-х годов, отставание Советского Союза в области разработки электронных и оптических устройств, накладываясь на ограниченные ресурсы научно-производственных организаций и потребность Вооружённых сил в массовом производстве бронетехники, привело к парадоксальной ситуации. Превосходя или, как минимум, не уступая технике потенциального противника, как по броневой защите, так и по артиллерийскому вооружению, советские танки, тем не менее, проигрывали им в эффективности стрельбы на дистанциях свыше тысячи метров. Кумулятивные* снаряды имели ограниченную начальную скорость, при выстреле из орудия, не более 1.000-1.100 метров в секунду, что, в свою очередь, ограничивало дальность прямого выстрела, "традиционные" подкалиберные, короткие и без оперения, быстро теряли как пробивные свойства, так и точность, с дистанцией росло рассеивание, возможностей же полнотелых бронебойных просто не хватало для борьбы с современными танками. Таким образом, чтобы обеспечить эффективную стрельбу по танкам противника на дистанциях более 1.000 метров, требовалось точное определение дальности, однако, серийные советские танки не имели дальномеров.
- как и техническая новинка 1950-х годов - бронебойные фугасные снаряды с пластичным взрывчатым веществом - HESH (High-explosive squash head), но их аналоги в СССР не производились
Решение было очевидным, внедрение дальномеров в состав оборудования серийных танков, но это решение требовало времени. Танковый дальномер, соответствующий развитию артиллерийского вооружения, был не самым простым изделием - его требовалось совместить с прицелом и связать с приводами наведения орудия, обеспечить полную или частичную автоматизацию расчётов, стабилизировать поле зрения при движении танка.
К тому же, ситуация усугубилась появлением новой британской 105-мм пушки L7 в 1958-м году, быстро получившей широкое распространение в качестве пушки основных танков НАТО. Уже в 1959-м году появились серийные танки с этим орудием - британский Центурион в модификации Mk.5/2 и американский М-60.
Решением на ближнюю перспективу, выглядела идея дополнить серийные танки истребителями танков, которые взяли бы на себя задачу уничтожения бронетехники противника.
Сами советские ОБТ, в том виде, в каком мы их знаем, отчасти, были результатом работ по созданию "артиллерийского" истребителя танков - объекта 166, будущего Т-62 со 115-мм гладкоствольной пушкой У-5ТС, который должен был дополнить перспективный серийный средний танк объект 165 с мощной нарезной 100-мм пушкой Д-54ТС.
Гладкая "труба" сильно упрощала разработку подкалиберных снарядов с отделяемым поддоном и стреловидным оперением. Невращающийся снаряд не испытывал поперечных нагрузок, что позволяло увеличивать его длину, и на него было проще устанавливать оперение. В результате, подкалиберные оперённые снаряды под гладкие стволы появились раньше, чем для давно производимых нарезных 100-мм, и превосходили серийные полнотелые и опытные подкалиберные бронебойные снаряды как для "старых" пушек с баллистикой Д-10, так и для Д-54ТС. Чтобы представить масштаб проблем, в СССР серийные оперённые подкалиберные снаряды для нарезных пушек появятся только в 1970-е годы, потребовалось разработать для них поддоны не передававшие импульс вращения на тело снаряда.
Гладкоствольное орудие и бронебойный оперённый подкалиберный снаряд обеспечивали борьбу с танками противника на дистанциях в 1.500-2.000 метров, даже без модернизации прицельных приспособлений танка.
- дальность прямого выстрела, когда "марка" прицела ставится прямо на видимую цель, по цели высотой в 2 метра, для У-5ТС, подкалиберным оперённым снарядом, равна 1.880 метрам
- для Д-54ТС, серийным бронебойным или кумулятивным, не более 1.200 метров
- для Д-10 всех модификаций (устанавливалась на Т-54 и Т-55), 1.070 метрам для бронебойного и около 1.000 метров для серийного кумулятивного
Однако, конструкторы и военные, ещё на этапе опытных работ, поняли, что истребитель танков, помимо борьбы с танками противника, может почти всё то же, что и перспективный средний* танк. Незначительное падение кучности, при использовании осколочно-фугасных снарядов, компенсировалось их возросшей, с ростом калибра, массой, при меньшей требуемой толщине стенок.
- в осколочно-фугасных снарядах калибра 100 мм вес взрывчатого вещества не превышал 1,7 кг при весе снаряда до 16 кг, в 115-мм снарядах колебался от 2,6 кг до 3,1 кг, при весе снаряда в 18-19 кг
В результате, серийным средним танком стал "истребитель", а гладкоствольные пушки "прописались" на всех перспективных танках, поскольку создавать под них бронебойные боеприпасы всё большей и большей мощности, было куда проще, чем для нарезных орудий.
- формально, советские танки до Т-64А, классифицировались по весу, как средние и тяжёлые, практически, речь уже шла об основных танках, сами же Т-64А, Т-72, Т-80 и всё их дальнейшее развитие - это ОБТ второго поколения
Дайте танкам ракеты!
Примерно таким же получился и путь танкового ракетного вооружения. Почти сразу, с началом работ по его установке на танковом шасси - истребители танков и, отдельно, ракетные танки - предпринимались и попытки поставить ПТРК прямо на танк. И оказалось, что установить аппаратуру управления ПТУР на танк вполне возможно, проблема была с самой противотанковой ракетой, даже "Малютка" была не такой уж и маленькой, а внутренний объём танка оставался ограничен.
Пушки-пусковые установки калибра 125-мм с возможностью применения управляемых ракет (опытный ПТРК "Рубин"), появились, впервые, на ракетных танках, хотя, конструктивно, они были больше похожи на станковый гранатомёт СПГ-9 или пушку 2А28 "Гром" на БМП-1, чем на танковые пушки, и использовали, помимо ПТУР, только созданные под них активно-реактивные снаряды, но уже демонстрировали, наглядно, направление в котором могли двигаться конструкторы танкового вооружения. Научно-исследовательские работы в этом направлении шли параллельно с созданием ракетных танков, ракеты комплекса "Рубин" сразу попытались приспособить для пуска из 115-мм гладкоствольных и 122-мм нарезных танковых пушек, но вышибной заряд в "неправильном" стволе рвал кабель управления ПТУР.
В процессе работ по ствольным ракетам появилось и такое техническое решение, что даже на день сегодняшний выглядит перспективным - корректируемый танковый снаряд. Разумеется, получилось эта "перспективность" не из невероятных и ныне утраченных технологий, а как попытка упростить, максимально, ствольную ПТУР, убрав не только кабель управления, но и двигатель ракеты. Получившийся из этих работ снаряд "Гвоздь" стал первой ступенькой в создании серийных ствольных ракет для ПТРК "Кобра", но сам серийно не производился.
В целом же, ракетные танки пострадали из-за попытки внедрить в их конструкцию слишком много новых технических решений, каждое из которых требовало длительной отработки, а затем грозило ещё и доводкой серийных образцов. Просто стоит держать в уме, что все описанные в этой статье проекты начинались почти одновременно, в период 1959-1961-го годов, а в результате Т-62 опередил всех прочих чуть ли не на десятилетие.
Советский "Дракон".
Особенный интерес представляет история истребителя танков ИТ-1 "Дракон". В отличие от излишне инновационных ракетных танков, истребитель создавался на уже освоенном шасси серийного танка Т-62, поэтому, вслед за представленными в 1964-м году опытными образцами объекта 150, после доработки конструкции по результатам испытаний, в 1968-м году было организовано и его серийное производство под обозначением ИТ-1.
Опытная эксплуатация показала, что ИТ-1 оказался для танкистов тем самым "пятым колесом", что многие видят, например, в облике "Терминатора" - современного БМПТ. Вооружение "Дракона" не позволяло ему вести бой находясь в одной линии с танками - противотанковый ракетный комплекс "Дракон" имел "мёртвую зону" в 300 метров, до перехода ракеты 3М7 в управляемый полёт, и, по выявленной в этой зоне огневой точке или боевой машине противника, ИТ-1 мог применить только пулемёт ПКТ, расчёт же боевой эффективности "радовал" тем, что на дистанциях до 1.500 метров истребитель сильно уступал тем самым танкам, которые должен был истреблять. Сказывалась, банально, скорость подготовки ПТРК к выстрелу, а затем и полёта дозвуковой ПТУР. Противник имел шанс не просто выстрелить первым, но и успешно отстреляться ещё раз, за время полёта ракеты. Перенос ПТРК на танковом шасси на 200-300 метров назад, в боевых порядках танковых подразделений, или его применение в качестве самоходного ПТРК, без прямого взаимодействия с танками, фактически, ставили "Дракона" в одну линию с боевыми машинами мотострелков, где могли действовать и действовали куда более дешёвые и лёгкие ПТРК на колёсных и гусеничных шасси, а также БМП-1, которая была принята на вооружение в 1966-м году, с ПТРК "Малютка".
Серийное производство ИТ-1 было прекращено в 1970-м году, на 220-й машине, а в 1972-м году, самоходный ПТРК был снят с вооружения, несмотря на то, что им были укомплектованы специально созданные батальоны истребителей танков. Разумеется, здесь сказалось и устаревание самого ПТРК, созданного ещё во второй половине 1950-х годов, прицельного комплекса ИТ-1 и шасси танка Т-62, но ни переноса истребителя танков на "базу" Т-64 с установкой дополнительного вооружения (предполагалась пушка 2А28 "Гром"), ни замены или модернизации* "Дракона" не произошло.
- "Малютка", например, в описанный период времени, "обновилась" с 9К11 до 9К14
Появление на серийных танках дальномеров, сначала только оптических (ТПД-43Б, с 1963-го года на Т-64), а затем лазерных (квантовых, серийные ТПД-К1 с 1975-го года) заметно снизило потребность в огневой поддержке со стороны истребителя. К тому моменту как ИТ-1 пошёл в серию в 1968-м году, в серийное производство уже поступил Т-64А с новым 125-мм орудием 2А46 и системой управления вооружением, который в "поддержке" устаревающего истребителя, практически, не нуждался. В 1976-м году (на Т-64Б), работы по ствольным управляемым ракетам воплотились, наконец, в работоспособные серийные "Кобры", и потребность в сложном, дорогом и узкоспециализированном истребителе на танковом шасси исчезла окончательно.
ПТРК "Кобра" имел те же недостатки, что и "Дракон" - радиокомандное наведение, мёртвую зону (от 100 до 1.000 метров, в зависимости от режима наведения сверхзвуковой ПТУР). Точнее сказать, недостатком радиокомандное наведение становилось на советской элементной базе того времени, "самые большие микросхемы в мире" нуждались в мощном сигнале управления, а оный сигнал в подготовке передатчика к работе, но для основного танка это не было критической проблемой, ведь его артиллерийское вооружение было всегда при нём.
В дальнейшем, танковые ПТРК производились также и с управлением по лазерному лучу, что позволило в 1980-е годы оснастить управляемыми ракетами не только основные танки (ПТРК "Свирь" и "Рефлекс" под 125-мм пушки), но и модернизированные Т-55 (ПТРК "Бастион" под 100-мм) и Т-62 ("Шексна"/115-мм), многие противотанковые и полевые артиллерийские орудия, вплоть до БС-3, получили возможность стрельбы противотанковыми управляемыми ракетами соответствующих типов.
- управление по лазерному лучу осуществлялось не установкой "метки" на цель, а ведением самой ракеты в луче лазера
Итоги.
Причина, по которой у советского основного танка так и не появилось постоянных "напарников", в немалой степени, скрыта в нём самом. ОБТ, как отдельный класс военной техники, воплотил в себе боевые свойства не только средних и тяжёлых танков, но и штурмовых и противотанковых артиллерийских самоходных орудий, а, со временем, включил в состав вооружения ПТРК, став оружием универсальным и гибким в применении. В общевойсковом бою, эта универсальность "умножалась" на взаимодействие родов войск, оставляя не так уж много тактических ниш, для других "танкообразных" машин.
Значит ли это, что основному танку, в принципе, не нужна машина огневой поддержки? Как ни странно, объект 166 показывает, что ответ далеко не очевиден. То уникальное качество, ради которого создавался истребитель танков - гладкоствольное танковое орудие и его возможности в борьбе с танками - на самом деле, было востребовано и, став новым средним или основным танком Т-62, он его вовсе не утратил.
Исторический урок от ИТ-1 (объекта 150) более однозначен. Боевая машина предназначенная для действия в одном эшелоне боевых порядков с танками должна не только, формально, дополнять их своим специальным вооружением/свойствами. Казус "Дракона" состоял не в ущербности самой идеи ПТРК на танковом шасси, а, как раз, в его неспособности действовать с ними в одном строю. Машине не хватало гибкости и универсальности применения, которыми отличались танки. Дальнейшее же развитие ОБТ закрыло эту нишу, новые самоходные ПТРК для действий "на переднем крае" не предназначались.
- пусть статья и запоздала, но я поздравляю всех с Днём Защитника Отечества, с годовщиной создания Рабоче-Крестьянской Красной Армии!