Сегодня второму барабанщику Genesis Джону Сильверу исполняется 75 лет!
Джон:
"Мне было бы приятно, чтобы меня помнили, как Джона Сильвера из Genesis, но давайте посмотрим правде в глаза: я был незначительным винтиком во всей истории Genesis. Серьезный успех к ним пришел после моего ухода, но все эти годы я следил за ними. При том у меня дома еще хранится что-то от той барабанной установки, что звучит в дебютном альбоме From Genesis to Revelation, но больше я ее не использовал".
Он пришел в группу летом 1968 года, заменив Криса Стюарта, и пробыл до августа 1969 года.
"Учился я в школе Святого Эдуарда. Основал школьную поп-группу. Возможно, именно там случился лучший концерт в моей жизни. Я должен был поступить в Оксфорд или Кэмбридж, но нужных оценок не получил, поэтому родители меня отправили к репетитору в Лондон. И где-то там мы познакомились с Питером. Мы подружились и я вскользь упомянул, что играю на барабанах. Он отреагировал: "Ну тогда приезжай знакомиться, может, понравится". Мы отыграли несколько сессий вместе, понравились друг другу. Питер рассказал, что благодаря Джонатану Кингу у группы появилась возможность пойти в студию и записать пару демок. Не знаю, почему они не взяли Криса Стюарта. Но я пришел и задал вопрос: "А где тот другой?". Честно говоря, это не тот вопрос, который задают люди с мозгами. В наши дни, когда доступ в студию, к оборудованию и музыке вообще неограничен, людям сложно объяснить, что в те времена 3-4 дня в Regent Sound Studios - это ооочень редкий шанс.
Готовясь к записи, мы колесили по югу Англии в такси Гэбриэла, а вся аппаратура ютилась на заднем сидении. Тот период репетиций был одним из самых прекрасных. Мы ложились в любое время, поздно вставали, нас окружала какая-то свита из домашнего персонала, родителей и еще кого-то, относившихся к нам снисходительно. Я сам сейчас родитель, но у меня нервы бы зашкаливали, окажись на месте родителей. Но тогда мы не обращали внимания на эту снисходительность.
На каком-то этапе мы гостили в Оксфорде у моих родаков. Был полупустой гараж, который мы использовали как помещение для звукозаписи. Плюс у отца еще был катушечный магнитофон, который был постоянно включен во время репетиций. Учитывая, что акустика была неплохой, ни соседи, ни родители не жаловались, когда мы играли всю ночь. Мой брат и сестра тоже были там, и конечно, для Каролины и ее друзей всё это было весело.
До сих пор вспоминаю те золотые времена, когда у нас не было других обязанностей, кроме занятия музыкой весь день. Но с одной стороны, снисходительность, а с другой - у нас был потенциал для заключения контракта на запись, потому и отношение к нам было другим, чем к другим лодырям, занимавшимся музыкой. Мои родители, да и другие, уверен, думали: "Хорошее образование у вас уже есть, в университет поступить можете, а потому имеете право и на прихоти. Однако наступил и момент, что "хорошего понемножку".
Учитывая, что у нас был контракт на запись, мы уже добились "успеха". То что ты играешь в поп-группе, уже социумом принималось положительно, особенно среди сверстников. Да, мы не добились коммерческого успеха. И вообще мы были довольно наивны и невинны. И эта невинность, а точнее податливость, связанная с отсутствием мудрости, нравилась звукозаписывающим компаниям.
На первых демках мне приходилось играть на жестянке из-под печенья, поскольку не получалось притащить ударную установку. После демок еще пришлось ждать ответа - и ожидание было томительным. Когда же альбом... Все это время мы делали репетировали (или делали вид) и очень ждали новостей.
Я относился к Джонатану Кингу, как к божеству. Поскольку у него были связи. Да, пусть это не суперзнаменитость, но всё же. И если Кинг сказал бы, что надо прыгнуть, встать на голову - то ты бы сделал это. Он был всемогущ для нас. В хорошем смысле этого слова.
Когда запись альбома началась, разногласий не было между нами, разве что обычные, поскольку работать приходилось крайне быстро. У нас был список песен, которые мы отрепетировали. Отточили так, что при любом исходе мы бы сыграли их нормально.
Каждый вносил свой вклад. Энтони Филлипс, конечно, играл тогда важную роль. До сих пор помню, как он, надев свой пробковый шлем, наигрывал "Image Blown Out" - эта песня была квинтесенцией всего того, что мы тогда играли. Мне также очень импонировал Майк Резерфорд.
Тони - один из тех, кто формировал структуру песен. Он был пианистом. Мы как-то в молоточки пианино воткнули чертежные булавки, потому местами его инструмент звучал хрипловато, но красиво. Бэнкс всегда был тяжеловесом группы и самым опытным. Питер обладал прекрасным голосом. Определенно он пел гораздо лучше всех нас вместе взятых. И он очень переживал по поводу своего голоса.
Не думаю, что кто-то в здравом уме с удовольствием слушает тот альбом. Он полностью заглушен убогими струнными. Позорище. Хотя когда вышел сингл, мы испытали ощущение нирваны, вечного счастья, особенно когда узнали, что Брайан Мэтью или кто-то из ведущих проиграл наш сингл по радио. Я в этот момент позвонил своей маме. Я думал, что мы должны сделать всё возможное, чтобы добиться успеха, известности. Я был готов одеваться как музыканты других поп-групп, и даже пробежаться по Трафальгарской площади с фотографом для фотосессии - один из аспектов успеха тех времен, в эпоху радио, еще до появления таблоидов. Но я знал, что в группе есть люди, которые подобное не приветствовали, потому старался сдерживаться.
Перед выходом альбома я ощущал давление со стороны семьи. Мой отец сказал: "Слушай, не хочешь поступить в институт в Штатах?". Меня приняли в Корнельский университет, хотя не было особого желания изучать менеджмент, но сама идея - учиться в Штатах - меня прельщала. Я уехал туда, уверенный, что Питер мне позвонит со словами: "Чувак, у нас запись в The Old Grey Whistle Test, возвращайся". Мечта! В Штатах я играл в разных группах, даже в рамках университетского радио раздавал интервью, где рассказывал о том, каково быть музыкантом в Лондоне. Наслаждался эдаким опосредованным существованием. И ждал звонка. Но не дождался..."
В 1973 году Энтони Филлипс, Майк Резерфорд и Фил Коллинз записали песню, посвященную Сильверу, под названием "Silver Song". По итогу она вошла в дебютный альбом Филлипса. Также Джона можно услышать в записи "Fantomas Opening Theme" из сборника "Archive Collection Vol. II" Энтони Филлипса.
Ныне Джон живет в Лондоне со своей женой Люси и тремя детьми. В 80-х годах он работал на лондонском ТВ в Thames Television.
