Глава 5
Остановившись у подъезда, Дато предупредительно, словно вышколенный шофёр, выскочил из машины, с тем, чтобы галантно открыть дверь и помочь Полине выйти.
"Какой молодец! Хороший мальчик!" - одобрительно подумала Полина, наблюдая за ним.
- Прошу! - Дато протянул руку, приглашая её опереться, довериться.
Смерив его взглядом надменным, полным колотого льда, Полина все же приняла помощь. Почему нет?! Это же уместно, в конце концов! А уж в её положении тем более!
- Позволишь зайти? Ненадолго... - неуверенно спросил Дато, удерживая холёную руку Полины в тёплых ладонях.
- И думать не смей! - отрезала Полина, решительно освободив руку, что, надо сказать, стоило ей немалых усилий. Прикосновения Дато, как она с досадой успела заметить, по-прежнему будили в ней острое желание, но Полина не собиралась поддаваться. Не из того она теста.
"Не течная же я сука! - подумала она, - Буду стелиться, он снова вытрет об меня ноги! Нет уж! Теперь моя скрипка первая!"
Чего бы ни хотел от неё Дато на самом деле, она не станет играть по его правилам.
- Нам надо объясниться! Умоляю тебя! Мне надо! Полина, милая... - не отступал Дато. - Уже много недель я не нахожу себе места!
- "Милая"?! "Нам"?! И вот именно теперь?! Сегодня?! В день похорон? И есть ли мне вообще дело, до того, что ты не находишь? - уточнила Полина, строго приподняв бровь.
Дато понуро склонил голову и невольно отступил. Судя по недоумённому выражению, мелькнувшему на лице, отказ его ошеломил. В представлении Дато всё должно было пойти по иному сценарию. Он явственно видел сломленную вдову в своих крепких объятиях ещё в том дворе, где остановился вначале, но её поведение... Этот незнакомый тон... Манера держаться... Такую Полину он не помнил. Мужчина растерялся, утратил уверенность, но не запал, не надежду.
- Прости! Могу я...
- Не можешь! - отчеканила Полина, - Ты ничего больше не можешь, маленький самоуверенный засранец! Не знаю, кем ты себя возомнил, но рекомендую поскорее спуститься на землю и взглянуть на себя трезво! И вот ещё что, с этой минуты никакой "Полины"! Только Полина Игнатьевна, исключительно на "Вы" и по делу. Все понял?
Полина сверкнула глазами и мысленно взмахнула воображаемым хлыстом, подняв клубы пыли у самых ног опального милого. В ту же секунду незадачливый любовник будто услышал свист, увидел и хлыст, и клубы.
Лицо Дато побледнело, губы плотно сжались, гордость молодого грузина пострадала, была ранена, мучительно истекала кровью.
"Неплохо! То ли ещё будет, мой золотой!" - удовлетворённо подумала Полина и неспешно, с достоинством проследовала к подъезду, чувствуя спиной жар, исходящий от вскипевшей крови Дато.
- Хм... - поведя плечами, хмыкнула женщина весьма довольная собой.
Так-то лучше.
Несмотря на то, что Андрей постоянно занимался делами, катаясь с одной встречи на другую, и не показывался дома целыми днями, атмосфера в квартире с его смертью ощутимо изменилась. Объяснить это было невозможно, но что-то безвозвратно исчезло. И хотя его вещи все ещё хранили запах, а кофейная чашка так и стояла немытая, Полина чувствовала, что муж забрал с собой нечто такое, что уже никогда не восполнить.
- Вот так-то, Андрюша... Вот так... - сказала Полина, пройдясь по пустым комнатам, -"Все мы внезапно смертны", - вспомнила она слова Воланда.
До смерти мужа Полина не задумывалась о том, что жизнь конечна. Разумеется, она знала, но знание это спало где-то на задворках сознания под тёплыми ватными одеялами, и никогда её не беспокоило.
Мысли о бренности сущего, равно как и философствования в принципе, были Полине чужды. Но теперь всё изменилось. Одеяла были отброшены, голову наполнили новые, незнакомые, неудобные, но свежие мысли, появилось понимание того, что и она может исчезнуть вот так же вдруг.
Полина подошла к окну, погладила округлившийся живот:
- Что, детка, будем жить вдвоём? - обратилась она к малышу и с удивлением почувствовала внутри толчок.
- Ты не против, правда? - Полина рассмеялась, - Всё у нас будет хорошо, вот увидишь!
Той ночью Полине приснился Андрей. Он сидел в кресле с бокалом любимого виски в руке, пальцы другой сжимали дымящуюся сигару, запах которой Полина ощутила так ярко, будто в реальности. Лицо усопшего было спокойно, смотрел он пристально, выразительно, в самую душу и медленно, не то понимающе, не то укоризненно, покачивал головой.
- Прости меня, Андрей, я не должна была... - сказала Полина во сне, - Я влипла, родной. Просто влипла. Ты же знаешь? Теперь-то ты точно знаешь... Вот, оказывается, как бывает... А я и не знала...
Утром у неё возникло стойкое ощущение, что муж её отпустил. Как если бы и вправду понял, и от всего сердца простил.
- Спасибо! - вслух произнесла Полина, расчесывая волосы перед зеркалом.
Ни в какую потустороннюю жизнь, ни в какое "после", Полина не верила, но на душе у неё сделалось легко и не всё ли равно почему?
С аппетитом позавтракав, Полина написала Саломе:
- Я собираюсь в Сокольники. Не хочешь составить мне компанию?
Ответ пришёл почти сразу:
- С удовольствием! Сегодня такой дивный день!
День и правда был дивным. Небо чистое, нежно-голубое, без единого облачка. В такие дни особенно хочется жить.
Женщины встретились у входа в парк, улыбнулись друг другу, обнялись.
- Как вы? - спросила Саломе.
- Жизнь продолжается, всё идёт своим чередом, - ответила Полина и взяла Саломе под руку. - Как муж? Как мальчишки?
- Дато всё время занят, я почти не вижу его, но уже привыкла. А мальчики в Тбилиси, гостят у родни.
- То есть ты не торопишься? - уточнила Полина.
- Ничуть, - пожала плечами Саломе.
Дамы провели вместе несколько приятных часов, будто близкие подруги и расстались довольные друг другом.
Возвращаясь домой, Полина поймала себя на том, что улыбается, но не потому, что всё шло по плану, а потому, что Саломе ей искренне нравилась, вызывала симпатию и общение с ней доставляло вдове удовольствие.
Через три дня позвонил Николаз:
- Здравствуй, ласточка! Как себя чувствуешь?
- Я же писала! - засмеялась Полина, - Всё хорошо! Я в порядке!
Полина не солгала. Она была в порядке, каким бы странным, подозрительным или диким это ни показалось. Да умер муж. Да прошло всего несколько дней. И что с того? Жизнь не замерла ни на долю секунды, не исчезло желание пить, есть, не пропала потребность дышать.
И Полина не считала нужным делать вид, что это не так. Отныне она вообще не будет делать никакой вид. Если ей станет смешно, она засмеется, если захочется заорать во все горло, не станет задумываться и немедленно выпустит вопль наружу.
- Читать одно, слышать твой голос совсем другое! - усмехнулся Николаз и Полина живо представила, как он почесал густую черно-белую бороду, ухаживать за которой не забывал никогда, быть может потому, что волос на голове совсем не осталось.
- Не волнуйся, Николаз. Я действительно в норме. Кроме того, со мной Саломе и вчера вернулись ее мальчишки. Ты же знаешь. Хотела сказать тебе спасибо за то, что нас познакомил. И почему не раньше? Где ты её прятал? Почему мы с Андреем не знали её? Такая чудесная девочка! Она племянница тебе?
И в этот раз Полина не покривила душой. Её отношение к Саломе странным образом никак не зависило от отношения к Дато. Это были две параллели и если бы несколько месяцев назад кто-то сказал, что так бывает, Полина бы ни за что не поверила и подняла бы говорившего на смех.
- Рад слышать, что всё хорошо. А что касается Саломе, то она жена моего единственного родного племянника Дато. В Москве недавно, года три не больше, и ранней весной всегда уезжает в Тбилиси к родным. Оба они, Дато и Саломе - мои дети, а их пацаны мне внуки.
Ничего удивительного в этом не усматривалось.
Полина знала, что жена и маленькая дочь Николаза погибли в аварии много лет назад. Он очень тяжело переживал потерю, весь почернел, начал страшно пить и буквально летел в пропасть. Но Андрей его вытащил, вернул к жизни, загрузил работой так, что ни на что другое времени не оставалось. Постепенно Николаз принял перемены, смирился, но так и не женился больше, хорошо, если с кем-то встречался время от времени.
- И потом, ангел мой, - продолжил Николаз, - Не было повода знакомить вас ... Не было повода. Он вздохнул, замолчал. Полина тоже молчала.
- Не возражаешь, если встречу с нотариусом я назначу на завтра, на утро? - спросил он, наконец.
Полина, признаться, о нотариусе позабыла. Она настолько привыкла не думать о хлебе насущном, о деньгах в принципе, что только теперь спохватилась. Действительно! Появились дела, решить которые рано или поздно, всё равно придётся.
Согласно завещанию Андрея один из ресторанов переходил во владение Николазу, но с условием, что два других он не перестанет курировать.
Это было не только справедливо, но и правильно, Полина не могла этого не признать.
Чётко и скрупулезно дотошный в делах Андрей, расписал как и что надлежит делать с бутиками, кого поставить управляющим и так далее, вплоть до деталей. Отлично зная о том, что Полина не понимает в ведении дел ни бельмеса, он положил ей процент от доходов и распорядился, чтобы Николаз следил за тем, как выполняются его указания.
На тот случай, если Полина вдруг решит продать бизнес, именно Николаз должен быть первым, кому она предложит сделку.
Квартира, обе машины и дача под Рузой оставались Полине, равно как и счета в банках.
"Никаких сюрпризов", - с облегчением подумала Полина и перевела дух. Не то, чтобы она боялась, что Андрей отписал имущество кому-то другому, но ведь бывает всякое и до тех пор, пока завещание не огласили, крошечный, но верткий червячок сомнения покусывал Полину беззубым ртом.
Другое дело, что совсем не типично, когда молодой здоровый мужчина пишет завещание, но таков уж был Андрей.
Без малейших усилий, непринуждённо и естественно, Полина близко сошлась с Саломе, подружилась с мальчиками. Женщины проводили вместе очень много времени, Полина настояла на том, чтобы Саломе называла её на "ты".
- Перестань мне "выкать", Саломе. Друзья говорят друг другу "ты", - сказала однажды Полина и ласково потрепала подругу по щеке.
Надежда Ровицкая