Салоу - это местечко, про которое можно сказать: чистенько, но бедненько. Пляж простецкий, пешеходная дорога вдоль пляжа - главная красота. Зато рядом хорошие аквапарки, куда мы и ездили.
В Порт Авентура ходили дважды: с утра и с обеда. Вечером случайно забрели там в театр, красивейшее фольклорное представление, девушки танцуют с зажженными свечами на головах, в полумраке. На аттракционе "автодром" вечером оказались только вдвоём на огромной площадке для вождения, гоняясь друг за другом, оттянулись по первому классу. В ковбойском посёлке дочка впервые в жизни взяла винтовку, я ей показал, как целиться, и она тут же меня перестреляла. Ну, я же учил дочу не возноситься при победе и не унывать при поражении. Теперь пригодилось. Мы - команда. А под конец вечера - грандиозное представление с фейерверками!
Ситуации в путешествии меняются быстро. В другой раз поехали на шоу цветомузыкального фонтана в Барселоне. Дочка с восторгом дергает меня за руку.
- Папа, папа! Снимай, снимай!
А через полчаса закапал дождик, и у неё страх:
- Дооождь. А у нас с собой ни-че-го нет.
И во время восторга и во время страха надо быть рядом, а точнее - вместе.
- Ничего! Найдём что-нибудь! Мешок полиэтиленовый разорвем и накроемся.
А дождик нас только попугал, и закончился.
Уезжали счастливые. А счастливые ни на часы не смотрят, ни на посадочные талоны. А в аэропорту Барселоны, извините, бардак. Об этом ещё Владимир Высоцкий писал, когда он без визы с Мариной Влади в Испанию прибыл, там погулял, и так же убыл.
Шли мы шли, и оказались в отстойнике вместе с улетающими совсем не в Россию. Хотим обратно, а нас не пускают. Обращаюсь к секьюрити, она делает огромные глаза, оттопыривает челюсть и качает головой. Дескать, "как вы сюда попали?" А я округляю глаза, понимаю плечи и развожу руки. Дескать, "а как нас сюда пустили?" Потом охранница открывает какую-то незаметную дверь в стеклянной стене, и выпихивает нас туда. Мы оказались в длиннющей очереди прилетевших немецких старичков. Очередь с обоих сторон ограничивают направляющие ленты, и протиснуться вперёд тяжело. А время начинает нас поджимать. Из немецких слов знаю только "хальт" и "хенде хох", но эти гранаты здесь не применишь, а по головам тоже не пройти. Я собираю всю свою наглость в кулак, и начинаю, растягивая улыбку все эти 100 человек обгонять, бормоча "сорри", и стараясь не свалить заграждения. А очередь стоит, между прочим, на въездной паспортный контроль. Видели бы вы лицо этого контролёра, когда мы с дочкой, размахивая билетами, просвистели мимо.
В этот момент слышим, что-то там говорят по трансляции про наш самолёт. Сверяемся с табло и бежим к тому выходу, который на табло обозначен. Прибегаем, а там никого нет. Неужели все улетели? Без нас. Наши ощущения в эту минуту...
И вдруг смотрим, вдалеке, к нам бежит наш знакомый папа с дочкой. Мы с ними ещё в Финляндии познакомились, и здесь перед посадкой в аэропорту случайно встретились.
Нас уже четверо! Уже полегчало. А потом смотрим, а за этим папой толпища, и всё знакомые лица! Красные, потные, возбужденные, родные российские морды.
Как оказалось, на посадку сначала назначили один Gate, а потом другой, время вылета, обормоты, не поменяли, а выходы друг от друга далеко, и все рванули как за медалями. Оказалось, мы самые первые пришли к финишу. А потом уже привычно для Барселоны: старичок контролёр посмотрел-посмотрел на толпу, просто открыл двери и выпустил всех подряд. У меня есть штамп о том, что я прибыл в Испанию, но у меня нет штампа о том, что я убыл из Испании. Ну и хорошо. Всё равно частичка души осталась там навсегда.
