На Сашкиной кровати кто-то был. Этот кто-то завернулся в одеяло, так что даже волос видно не было, еще и к стенке отвернулся, чтобы скрыть лицо.
- Ты кто такой? – громко спросил Ветка, вставая со своей кровати и беря одну сандалию, чтобы обороняться.
Вообще-то Ромке было проще уложить противника одной левой, чем бить его обувью, но мальчику почему-то в тот момент показалось, что с сандалией в руке он будет выглядеть внушительнее, чем без нее.
- Ты же не комара убивать будешь, Ветка, - хихикнул Игорь, но тоже встал с кровати, чтобы помочь отбиваться.
Почему-то ребята готовились к худшему. Коля не знал, что они все думали увидеть, но уж точно не Сашку, который из-за шума проснулся и сел, удивленно хлопая глазами.
- Вы чего? – спросил он.
Колька только и смог, что рот открыть и закрыть. А вот Ветка слова нашел.
- Ты где был? Тебя весь лагерь искал. Всех на уши поставили. Потом сказали, что ты к родителям сбежал. Правда? Колись!
- Правда, правда, - согласился Сашка. – Вот вернуться решил.
- А кто-то еще знает, что ты здесь? – Игорь недоверчиво на него смотрел.
- Может быть, - пожал плечами Капустин.
В коридоре послышались быстрые легкие шаги. Снова распахнулась дверь, впуская в комнату Марьванну. Гримаса неподдельного раздражения на ее лице ввела всех в стопор.
- Вы что колобродите? – спросила девушка резко. – Утром будете у меня кросс бегать, чтобы языками меньше трепали… Саша? Саша Капустин?
Лицо вожатой вытянулось, будто в стихотворении Маяковского, «как у груши». Гнев быстро сменился на милость. Она присела к мальчику, потрогала его лоб, руки.
- Замерз?
- У меня всегда кожа холодная. Вообще-то я спал. Они меня разбудили, - глаза у мальчика странно блеснули в темноте.
- Ладно. У тебя ничего не болит? Есть не хочешь? – зашептала Марьванна.
- Нет. Можно я просто посплю?
Вожатая кивнула. Прижала руки к губам, чтобы скрыть улыбку.
- Спокойной ночи. Саша, завтра зайди в медчасть, как проснешься.
Капустин кивнул.
- Не будет завтра кросса. Вон она какая радостная. Видать, врали нам. А ты завтра всю правду рассказывать будешь, усек? – пригрозил Ветка, забираясь в свою кровать.
Саша ничего ему не ответил, вновь отворачиваясь к стене.
***
Утром в лагере царило радостное оживление. Вожатые не могли скрыть улыбок. Директриса Нина Степановна прохаживалась вдоль рядов ребят с гордым видом победителя. Будто самолично отловила Сашку и вернула его в лагерь.
Комиссия вот-вот должна была приехать, но успеху лагеря уже ничего не должно было помешать.
Для комиссии – трех мужчин и одной женщины в строгих костюмах, которые на такой жаре постоянно промакивали влажные от пота лица платочками – директриса подготовила теплый прием.
Она вместе со своим замом – Никитой Игоревичем водила приезжих по разным кружкам, где специально отобранные самые успешные пионеры показывали свои умения.
Колька тоже попал в число отобранных и показывал класс в игре в шахматы. Один из членов комиссии даже задержался возле его стола, чтобы последить за партией.
- Хороши, - цокнул он удовлетворительно языком. – Так держать!
И удалился, догоняя остальных.
- Уф, - выдала противница Кольки. Та самая девочка, с которой они в поезде играли. – Думала, заметит, что я проворонила коня.
- Бывает, - Коля пожал плечами, делая новый ход.
Вечером был концерт. Как раз с той постановкой, в которой мальчик должен был играть дерево, но его повысили до птицы, потому что Сашу Капустина решили подержать немного в санчасти.
И, если, будучи деревом, Колька должен был просто стоять в уголке зала и шевелить ветками-руками, то у птицы даже было целых два слова: «Кар! Кар!».
***
- Нам донесли, что у вас один из пионеров пропал, - за обеденным столом поинтересовался один членов комиссии. – Не порядок.
- Да его почти сразу нашли. Решил сходить искупнуться ночью. Сейчас он в медпункте, - улыбнулась сардонической улыбкой директриса. – Но охрану мы уже усилили. Инцидент исчерпан.
Комиссия переглянулась и согласно кивнула. Раз нашелся, а пробелы в охране устранили – все отлично.
***
Вечером, после танцев мальчики обнаружили Капустина снова на своей койке. Он уже ложился спать.
- Что врач сказал? – поинтересовался Колька.
- Да ничего. Все нормально, - пожал плечами Сашка.
Коля полез в свою тумбочку и вдруг напоролся на торчащий внутри гвоздь. Ладонь пронзила сильная боль. Мальчишка отдернул руку, но уже поздно – по коже потекла струйка крови.
- Зараза, - процедил парень, слизывая языком багровую дорожку.
Что Сашка привстал с кровати и стал странно дышать, смотря на руку Коли, заметили почти все.
- Капустин, ты чего? – спросил его Ветка.
Еще раз втянув носом воздух, так что ноздри расширились, Сашка сел обратно.
- Ничего. Крови боюсь, - сказал он, отворачиваясь к стене.
В комнату заглянула Марьванна, проверяя, что все на месте.
- Скворцов? Чего за руку держишься? – спросила она, заметив Кольку.
- Да оцарапался. Ничего серьезного.
- Пойдем, отведу тебя в медпункт, пластырь наклеят, - Марьванна подняла мальчишку за локоть и повела за собой, крикнув напоследок, чтобы все ложились спать.
***
- Что стряслось? – усатый добродушный Петр Петрович накинул белый халат и пригласил Марьванну с Колькой войти в кабинет.
- Да вот, поранился, - вожатая указала на руку мальчика.
- Эх, вот раньше мальчишки по таким пустякам не жаловались. С гаража прыгаешь, руку об арматуру раздираешь в кровь. Дома под водой промываешь, и забываешь. А тут царапина, - Петр Петрович поцокал, покачал головой, но ранку обработал и даже пластырем залепил.
- Это я его привела. Мальчик не хотел идти, - попыталась оправдать пионера вожатая, но врач ее уже не слушал.
***
Коля вернулся в палату, когда все ребята уже спали. Он лег и долго не мог уснуть, все ворочался и ворочался. Его внимание привлек легкий скрип соседней кровати.
Коля замер, притворяясь спящим. По звуку шагов кто-то приблизился к нему, наклонился над лицом. Мальчика коснулось легкое дыхание. А потом вдруг этот кто-то резко дернулся, издал тихий недовольный рык и выбежал из палаты.
Колька открыл глаза. Кровать Саши опять была пустой.
