Аннушка. Часть 59.
-Разве можно так жить? –выносил мозг Матвей матери Ани через несколько дней после приезда в Елошное. Нюра, решившая с утра накормить гостя варениками с творогом еле выносила его гундежь.
-Надо же, такой молодой, а уже такой занудный,- думала она про себя, жалея дочь, крутившуюся возле гостя и подкладывающую жениху вкусности на тарелку.
-Взять к примеру ваш сельский магазин. Разве это магазин? Вот у нас в Кургане есть магазины самообслуживания - универсамы. Большие, светлые залы, широкие проходы, ряды полок, отделы с весовым товаром и множество касс. На входе сидят специально обученные бабушки, принимающие сумки на хранение, а у вас? Помещение темное, маленькое, продавщица хамка, сделал ей замечание, справедливое, между прочим, отбрила меня так, что у меня уши покраснели, а ведь я, взрослый, самодостаточный, воспитанный человек! - возмущался он, откусывая от вареника.
-Это что? Соленый творог с луком? Гадость какая! В городских кафетериях такого не встретишь, там всегда есть чай, кофе, выпечка, всегда исключительно вкусная, с деревенской не сравнить, салаты разные, сметана, яйца под майонезом, сосиски и пельмени, не перечислишь всего!
Я на рубль обычно беру две сосиски или порцию пельменей, хлеб, кофе с молоком и пирожное эклер, желательно, с коричневой глазурью. Ну, а если взять пирожное попроще, ореховое кольцо, например, то можно еще и сэкономить! –вещал гость, не замечая, что Нюра уже кипит от негодования. Лишь усилием воли, глядя в умоляющие глаза дочери, она сдержалась.
-Ну, а развлечения у вас в городе какие? –спросила женщина.
-Ясно какие, кино. Вот вы про таких режиссеров как Эльдар Рязанов, Владимир Меньшова, Георгии Данелия, слыхали?
-Да где нам, мы и «Ирония судьбы", "Служебный роман", "Джентльмены удачи», не видали-буркнула Нюра.
-Ты знаешь, у нас же в Елошном клуб есть, там фильмы и показывают, -пояснила Аня,- разные привозят, бывает даже во время уборки прямо на стане показывают, чтобы люди отдыхали.
-Ну не знаю,- дернул плечом гость,-что вам там показывают, - глубинка и есть глубинка, ни воспитания, ни культуры!
-Шли бы вы прогулялись что-ли? Да вон хоть до бабушки сходите, обижается она, что до сих пор с кавалером своим её не познакомила –предложила Нюра, убирая со стола вареники, которые гость есть так и не стал.
-Кстати, да, ты так много про бабушку рассказывала, а познакомить с ней не спешишь, -оживился Матвей, -давай прямо сейчас сходим, всё равно заняться нечем?
Нюра только вздохнула, глядя из окна, как гости пылят ногами по дороге.
-Как это заняться нечем? –злилась она. Да в деревне каждый день работа, только успевай поворачиваться! Утром глаза открыл, моргнул, а уж вечер на дворе, и ты без рук и ног на постель валишься. Вон дрова не сложены, огород не полот, да разве этого барчука работать заставишь? Поселили его в отдельной комнате, так он вещи свои сложить не удосужился, валяются где попало, Анечка, как прислуга только и успеваем их собирать и складывать аккуратными стопками на комоде.
-Сходи гостенёк, прогуляйся до бабушки, - ехидничала она, глядя на размахивающего руками Матвея,- уж она покажет тебе, где раки зимуют. Знала она про непростой характер матери, которая в случае чего, за словом в карман не лезла.
Той же с утра на месте не сиделось, отправив Андрея на работу, занялась курятником, давно надо было там вычистить, сменить песок и подстилки в куриных гнёздах. Всю тяжелую работу сделал внук, оберегающий бабушку, ей же осталось малое. Когда гости зашли во двор она окунала рассидевшуюся курицу в бочку с водой, стоявшую под водостоком. Птица истошно кричала и вырывалась, но даже несмотря на свой возраст, Анна всё ещё была физически сильна и курицу из рук не выпускала.
-Что ж вы курицу так мучаете?! –сходу возмутился Матвей и тут же осёкся, взглянув в суровые, выцветшие глаза хозяйки дома. Ледяная стынь была в них, холод шел и что-то такое, необъяснимое, что ему в миг страшно стало, как тогда, в детстве, зимой, когда прилип он языком к железяке во дворе.
-Ты что ль Матвей Николаевич у нас? –спросила хозяйка, сажая мокрую курицу в плетенную корзину с крышкой.
-Я, - покаялся гость, струсив перед обычной, на его взгляд, бабкой.
-Будем знакомы, - она протянула ему ладонь, предварительно вытертую об юбку, на большом пальце прилипло пёрышко,- Анна Егоровна, бабушка, -представилась она.
- Долго ж вы в гости ко мне добирались, небось пешком во круга шли? –спросила она внучку, та что-то залепетала оправдываясь.
-Проходьте, раз пришли, не обессудьте, угостить нечем, гостей не ждала,- она занесла корзину с курицей в сенки, поставив её в самое темное место, распахнула дверь в дом.
Впервые Матвей чувствовал себя неловко, что-то не позволяло ему вести разговоры в обычной манере, слова застревали на языке, как только он решался что-либо сказать.
-Семья у тебя я вижу хорошая, рабочая семья, труженики большие, ты вот в кого такой вырос? -спросила его Анна, пристально глядя на него. Внучка ойкнула, жених с семьей её не знакомил, а Матвей растерялся, о родителях своих он никому не рассказывал, стыдился мозолистых, вечно в царапках и масле рук отца, немодной матери, подметающей в заводском цеху.
Он и в медицинский пошёл, чтобы в белом халатике с фонендоскопом на шее в чистом кабинетике принимать больных. Ласковое солнышко светит в окно, красивая медсестра призывно улыбается, больные баулами несут подарки,-думалось ему, когда вгрызался он в гранит латинских названий.
Действительность оказалось иной, озлобленные болью и болезнью люди, старая медсестра, то и дело делающая ему замечания, кабинет, который приходилось делить с коллегой. Он давно поглядывал по сторонам, подыскивая себе местечко потеплее, в ведомственной поликлинике, например, или санатории.
-Бабулечка,- приласкалась к ней Анечка, -что мы всё про дела и дела, давай мы лучше тебе расскажем, как недавно вот в кино ходили, или, нет, про другое расскажу, представляешь, как-то коллега достала удачную выкройку брюк клеш. Страшно модная вещь я тебе скажу! Мы с ней в тот же день побежали в ателье и выбрали себе ткани, мне коричневая досталась, -тараторила девушка, пытаясь направить разговор в другое русло, подальше от Матвея.
-Я всю ночь шила, даже не спала ни минутки, так вот, у меня получились невероятно красивые брючки – коричневые, с велюровыми вставками по бокам от колен. Ой, бабушка, столько комплиментов я собрала, а тебе покажу их, привезла с собой!
-Дядька твой, Антип и рваным брюкам рад был, когда из плена выбирался,-перебила её щебет Анна.
-Бабуля, война уж как больше 25 лет назад закончилась, а ты всё её вспоминаешь!
-Овца не помнит отца, а сено ей с ума нейдёт, пойди-ка внучка до огорода сходи, там крайняя справа грядка как раз тебя ждёт, прополоть надо бы, а я пока с женихом твоим пообщаюсь, погутарю чуток. Да не боись, не убудет с него, я чай людей не ем.
-Может я с Аней пойду, помогу ей,- навелился Матвей, боясь оставаться с Анной наедине.
-Сиди! –тихонько хлопнула сухой ладошкой по столу хозяйка и приподнявшийся со стула гость обвалился обратно.
Изнывающая от любопытства Аня, забывшая про огород, обшаркивала собою стены избы, пытаясь расслышать под окном то, о чём говорят на кухне. Бесполезно. Услышала лишь, как сбрякала входная дверь и увидела, как вылетел взбешенный Матвей, белее белого.
Не дожидаясь девушки и не слыша её окриков с просьбой подождать, понесся он к дому Смагиных, чтобы побросать свои вещички, разбросанные по комнате в рюкзак и бежать из Елошного, не дожидаясь попутного транспорта.
Несколько дней зареванная Анечка лёжкой лежала на кровати в доме матери, не желая ни с кем разговаривать, пока Анна, собравшись с силами не добрела до Смагиных. О чём она говорила с внучкой неизвестно, слышен был только из комнаты плач Анечки, но после этого разговора она чуток повеселела и погостив в Елошном ещё несколько дней уехала в Курган. Матвей прекратил с девушкой все отношения и вскоре уехал из города.
Что же заставило прозреть девушку и отказаться от парня, ведь не так просто выбросить из головы любимого? Ещё в раннем детстве, Анна, когда-то пережившая страшные времена придумала условный код, слово, о котором знали только она и внуки. И если кто-то из них это слово произносил, это означало только одно, нужно бежать, скрываться, прятаться, будь это ситуация или человек.
Ни разу до этого бабушка слова этого не сказала, хотя были в их жизни разные случаи, Аня ссорилась с матерью, конфликтовала в подростковом возрасте с Андреем, падала с трактора и висела, зацепившись платьем на заборе и лишь приезд Матвея заставил Анну это слово произнести.
Не нужно ей было никакого дара, чтобы увидеть, что жених- напыщенный павлин, никого кроме себя не любит, доброго отношения к себе не ценит и пойдёт по головам людей, чтобы добиться своего.
Чистая, светлая Аня влипла бы в него, как муха в паутину, всю жизнь билась бы в ней, пытаясь заслужить его любовь, да так бы и зачахла, не получив от него ничего взамен.
Вовремя произнесенное бабушкой слово, как будто отрезвило её. Боль ещё долго мучила обманутое сердце девушки, но как любила приговаривать бабушка: за малым погонишься — большое потеряешь, осознание этого всё равно пришло к Анне.