Василиса мало что знала про свою бабушку со стороны матери – та жила далеко, почти что в лесу, и почти не имела связи с внешним миром. Когда Василиса была маленькой, она совсем не задумывалась о том, что у нее всего лишь одна бабушка и один дедушка, но когда подросла, начала интересоваться семейными альбомами, тогда-то и вопросы к матери начались.
- Мам, а где твоя мама? Она умерла? – спросила как-то девочка, рассматривая фотографии. Светлана от неожиданности вздрогнула. Давно она ни с кем не говорила о своей матери, да и от Василисы она расспросов никак не ожидала, хоть и сама не знала, почему. Но обманывать дочь не стала.
- Нет, милая, она не умерла. Просто живет очень далеко, телефон там не работает.
- Но как же так? Она же уже, наверное, старенькая!
- Старенькая, очень. Но переезжать никуда не хочет, много раз звала ее.
- Может быть, мы туда поедем?
На этом вопросе лицо матери сразу же стало каменным, мягкая улыбка мгновенно пропала. Она некоторое время промолчала, раздумывала, стоит ли говорить. Потом глубоко вздохнула и ответила:
- Может, и поедем. Только ты еще слишком мала для таких вот приключений, тебе нужно еще немного подрасти, хорошо?
- Но мне уже двенадцать!
- Не уже, а всего лишь. Те места опасные, там зверья много, а людей мало. Нельзя туда детям.
- А старушке разве можно?
- Для нее это дом родной, ее там никто и ничто не обидит.
На том их разговор и закончился – мать наотрез отказалась отвечать на вопросы о деревне и том, где живет бабушка. Узнать Василиса смогла только ее имя – Свята. Интересное имя, необычное, будто бы нездешнее. Василисе оно очень понравилось, настолько, что она все время теперь говорила его про себя, напевая.
Прошло немного времени, и девушка снова отправилась к матери с расспросами. В тот вечер она узнала, что мать и сама родилась в деревне, но после трех лет ее забрала в город тетка, где и помогла получить образование и наладить жизнь. Светлана, конечно, знала, кто ее мать, ездила к ней, но душевного родства почти не чувствовала. Зато Василиса отчего-то ни о чем думать больше не могла, кроме как о Святе. Прямо будто помутнение какое!
Часами она могла рассматривать семейные альбомы. Фотографий бабушки было совсем мало, и везде она была уже в возрасте, и даже на самый старых, черно-белых и потертых снимках на Василису смотрели глаза взрослой женщины. Везде серьезная, ни одной улыбки, она словно смотрела с фотографии куда-то в душу, и от этих мыслей сердце девочки вздрагивало. Мать замечала это, но старалась особенно не лезть. Она боялась расспросов дочери, боялась этого ее интреса.
Так прошло еще три года, и в конце концов Василиса поняла, что ее интерес к бабушке только растет, и ему уже совсем нет сил сопротивляться. Потому как-то летом, в июне, подошла к матери.
- Мам, давай скатаемся к бабушке, а? Я и денег на дорогу скопила. Она уже старенькая, хочется повидаться.
- Хочется? – как тень, повторила женщина.
- Тянет невыносимо, спать уже невозможно, - призналась Василиса.
- Что ж, я ждала этого и боялась. Надеялась, что получится обойтись, но… Видать, судьба такая! Не вышло ей сопротивляться. Хорошо, в пятницу поедем.
Так все и получилось – всю неделю они собирались, договаривались с соседкой, чтобы присмотрела за цветами, искали переноску для кота, чтобы взять его с собой, а в пятницу сели в старенькую машину Светланы и поехали на север от города.
Благо, с погодой в этом году повезло невероятно! Карелия встречала и ждала будто бы со всем своим холодным северным великолепием. Василиса не так часто была в этих местах, потому смотрела по сторонам неотрывно. Как ни крути, с тех пор, как ушел отец, Светлана слишком много времени проводила на работе, чтобы обеспечить дочь всем необходимым, порой даже по выходным ее не было дома.
И вот теперь наступил тот момент, о котором девушка мечтала – как они с мамой будут проводить вместе время в каком-то путешествии, как будут вместе смеяться, веселиться, смотреть на красивые места, останавливаться, где нравится. Но думать она сейчас могла только о месте назначения, и больше ни о чем.
- Долго нам ехать, да? – спросила она, когда они остановились на заправке размять ноги.
- К ночи только приедем, - кивнула Светлана.
Что ж, Василиса пыталась сосредоточиться на том, что ее окружало, насладиться природой. У нее с детства было живое воображение, так что она постоянно видела, как ей казалось, каких-то сказочных существ. Камни, деревья часто напоминали ей кого-то живого, и создавалось впечатление даже, что краем глаза можно увидеть, как здоровенный валун осторожно поворачивается на месте – видимо, чтобы бросить взгляд вслед машине.
Когда они выезжали, потом машин становилось с каждым поворотом все меньше и меньше, да и сама дорога существенно сужалась, теперь было всего две узких полосы – по одной в каждую сторону. После и сам асфальт был уже совсем не таким хорошим, а местами и вовсе продавал. Они останавливались в пути еще два раза, чтобы перекусить, выпить горячего кофе, заправиться и размять ноги, но в конце концов остановки стали уже небезопасными. Дорога была плохой, деревья подступали совсем близко к ней, так что машина, проезжая, порой задевала ветки. Белые ночи все еще царили в этих местах, так что совсем темным небо не остановилось, но все равно Василисе казалось, что лес тут совсем не пропускает вниз лучи света, и от этого девушка видела еще больше различных существ, что шевелились в темноте.
- Ты чего такая притихшая? – спросила Светлана.
- Да фантазия разыгралась, вот и все, видится всякое.
- Что ж, оно и неудивительно. Попробуй немного поспать. Еще пара часов, и мы будем на месте.
Как ни странно, как только девушка решила воспользоваться этим советом, сразу же и уснула, да так и проспала без снов всю оставшуюся дорогу несмотря на то, что путь был очень уж ухабистым, машина так и перескакивала с кочки на кочку.
Проснулась же она ровно в тот момент, когда Светлана остановилась и погасила фары, потому что собиралась ждать пробуждения дочери. Бабушка в доме наверняка давно уже знала, что к ней спешат гости, так что предупреждать ее не стоило. Горело единственное окно в доме Святы, и этот свет был единственным огоньком, что видела Светлана. Думала женщина о том, остался ли еще кто-то в этих местах? Сейчас казалось, что никого не было, дома стояли темные, зачастую покосившиеся от времени и погоды, которая была зачастую совсем немилосердна к жителям этих земель.
И насколько же то, что осталось от деревни теперь, рознилось с тем, что помнила Светлана! Деревня никогда не была большой, но всегда живой. Люди тут в основном жили своим хозяйством, а еще тем, что собирали и продавали в сезон собранные в ближайших лесах грибы да ягоды. Природа всегда была щедра на дары в этих краях, возможно, потому именно в этой низине и встала деревенька. Да и в остальном это место было очень хорошее – все беды будто обходили его стороной. Но время шло, и становилось все меньше возможностей продавать что-то в города – люди покупали все в магазинах. Потому и молодежь потянулась в эти самые города, а за ними и другие люди. Сама же Светлана уехала так же, как и остальные, и раз за разом звала с собой мать – негоже было той после смерти отца одной жить. Тяжело старушке с хозяйством управляться. Но та ни в какую, и Светлана знала, отчего так. Только вот надеялась, что Василиса никогда ничего не узнает, только вот не зря девочку так тянуло к бабке. Да и схожесть их нельзя было не подметить, а это значило немало.
- Мы уже приехали? – спросила девушка.
- Да, мы на месте, - кивнула Светлана.
Василиса совсем не спешила выходить из машины, только осматривалась по сторонам, но оно и неудивительно – место это казалось совсем не приветливым. Если бы они приехали днем, то и впечатление первой у девушки было бы совсем другим. Сейчас же она смотрела на мрачную и почти заброшенную деревню.
- Бабушка живет тут совсем одна? В тот домике, где горит свет?
- Я не знаю точно, одна или нет. Но это ее дом, верно. Она ждет нас, идем?
- Страшно как-то…
- Понимаю. Но сидеть всю ночь в машине тоже довольно странно, не находишь? Я и сама нервничаю, если честно, я давно не появлялась в этих местах, давно не видела свою мать. Я знаю, что с ней все в порядке, что она на своем месте, но мне все равно временами очень грустно, даже тоскливо, понимаешь?
- Кажется, да. Хоть и не представляю, отчего ты давно не приезжала.
- Это место не для меня. Оно меня так и не смогло принять, зато призвало, видимо, тебя. Надеюсь, что я ошибаюсь, но надежды на это мало у меня…
- О чем ты говоришь?
- Я обязательно тебе объясню, но немного позже, хорошо?
