Роман Каверина два капитана в детстве я выучила почти наизусть. Он мне даже учебник географии заменил. Экспедицию Татаринова я считала такой же подлинной, как и Седова, ну и других. А как захватывала сюжетная линия об открытии неизвестной земли! Как здорово, что нашёлся человек, который делом чести считал поиски экспедиции и её следов. Санька Григорьев нашел последнюю стоянку Татаринова и смог доказать, что именно он открыл Северную Землю! Но в реальной жизни всё оказалось сложнее. Капитан Русанов, прототип Татаринова и самый привлекательный образ во всей Арктической эпопеи, в своей последней записке указал маршрут экспедиции, а там, прямо по курсу ещё не открытая земля. Казалось, кому её открывать, как не ему? Многие полярники, считали, что Северной Земли могла достичь экспедиция Владимира Русанова, пропавшая в Арктике в 1912 г. Как и Санька Григорьев, они пытались найти этому подтверждение, даже тогда, когда архипелаг уже был открыт Б. Вилькицким, им казалось, что этим они восстанавливают историческую справедливость.
«Репрессированная экспедиция» Бориса Вилькицкого
Об этой экспедиции мало кто знал, все-таки проводилась она под эгидой военного ведомства, а в Советском Союзе не писали, не говорили по другим причинам.
И все-таки она была!
Экспедиция получила название ГЭСЛО - Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана. Главная задача – проложить Северный-морской путь. Спусковым крючком к выполнению такой задачи стало поражение в Русско-японской войне - царское правительство наконец-то осознало огромную важность этого пути для безопасности России.
Специально для будущей экспедиции в Санкт-Петербурге были построены два ледокольных транспорта – «Таймыр» и «Вайгач». Их постройка велась при активном участии флотского офицера Александра Колчака, за плечами которого уже был немалый полярный опыт.
Утром 26 июня 1913 года из Владивостока вышла экспедиция. Волею случая, во главе всей этой гидрографической флотилии встал Борис Андреевич Вилькицкий, боевой офицер, имеющий четыре ордена за отвагу, но не имеющий опыта плавания в полярных морях.
Однако, его решительные, и даже рискованные нововведения обеспечили успех экспедиции и уважение команды. Он разрешил судам автономное плавание, что позволило расширить районы исследований.
Корабли были оснащены радиостанциями, хотя и не очень мощными.
Впервые в истории полярного мореплавания «Таймыр» и «Вайгач» обогнули Новосибирские острова с севера, и всё это время были на связи. Выполнив большой объем различных гидрографических исследований, к концу лета экспедиция вышла в воды севернее мыса Челюскина. На картах в этих местах была указана океанская гладь.
20 августа 1913г. с кораблей увидели на горизонте ледяные нагромождения, подошли ближе – земля! Первая мысль (как потом вспоминали некоторые участники похода) – перед ними легендарная Земля Санникова, которой бредило не одно поколение мореходов и исследователей. Но это была часть огромного архипелага, названного в последствии "Северная Земля".
Двигаясь на север, команда начинает описание восточных побережий архипелага, а уже 4 сентября на его берегу установлен первый астрономический пункт и поднят русский флаг.
В тот же день в 18 часов Вилькицкий объявил собравшемуся на берегу личному составу о присоединении новооткрытой земли к владениям Российской империи.. В приказе по экспедиции Вилькицкий укажет: «…Нам удалось достигнуть мест, где еще не бывал человек, и открыть земли, о которых никто и не думал». (Россия приросла территорией площадью более 37 тыс. кв. километров )
А вот Землю Санникова пришлось закрыть она должна бы лежать значительно восточнее! Но, увы!
Возможности для более детального изучения острова не было – надвигалась полярная зима. На пути встали непроходимые льды, и, понимая, что корабли не готовы к зимовке, Вилькицкий повернул назад во Владивосток. По пути пришлось зайти на Аляску для ремонта кораблей, поэтому первыми об открытии новых земель узнали американцы. И оттуда же ушла радиограмма об открытии в Гидрографическое управление.
Сам Б. Вилькицкий спокойно относился к открытию новых земель, только удивлялся, как это раньше её не увидели великие полярники Норденшёльд, Нансен или Э.Толль. Расстояние Земли от мыса Челюскина всего 55 км.! Хотя ледовая обстановка и метеорологические условия в этих местах такие, что по сторонам особенно смотреть некогда!
По возвращению, начальник экспедиции отправился в Санкт-Петербург с докладом. Имя молодого полярника, уже звучало по всему миру, его назвали «Русский Колумб». В Географическом обществе его слушали видные ученые, члены правительства, представители двора. Николай II удостоил блестящего офицера званием флигель-адъютанта. Теперь Бориса Вилькицкого ждет блестящая карьера, высокие назначения. Однако молодой командор отклоняет все предложения: надо спешить назад, продолжить экспедицию, сделано ведь только полдела!
Вторая попытка
На следующий год (1914) экспедиция Вилькицкого вышла в плавание в июне, уже после начала войны. Задача была прежняя — пройти Северным морским путем, но теперь её значимость многократно возрастала. Северный путь для России был единственным морским маршрутом, на который не могли проникнуть вражеские корабли и подлодки.
За летнюю навигацию пройти всю намеченную трассу не удалось. В Карском море корабли попали в сплошные льды и встали на зимовку. Радиосвязь с Большой Землёй прервалась и какое-то время экспедиция пополнила список пропавших экспедиций. Повезло, что недалеко зимовало норвежское судно «Эклипс» с более мощной антенной.
7 января «Эклипс» смог сообщить координаты кораблей и состояние экспедиции Вилькицкого. Она находилась в тяжелом положении: корабли имели повреждения корпуса, кончался уголь и появились больные.
И вот тут-то началась настоящая спасательная операция: из Архангельска вышел ледокол с углём, из Красноярска по Енисею везли на Диксон мощную радиоаппаратуру, по тундре мчались оленьи упряжки за больными людьми.
Для сохранения позитивного настроя на судах устраивались творческие вечера, проводились занятия по изучению астрономии, всевозможные викторины и даже спортивные соревнования между экипажами – по лыжам и футболу.
С наступлением полярного лета закончился ледовый плен «Таймыра», «Вайгача» и спасательного судна «Эклипс». 3 сентября 1915 года корабли прибыли в Архангельск, завершив свою миссию: впервые в истории Северный морской путь был пройден с востока на запад.
Вилькицкий или Русанов?
Читатели романа «Два капитана» и почитатели В. Русанова всё ещё продолжали верить в первенство своего героя. Некоторые ставили в упрёк Вилькицкому, что он пошёл обследовать восточные берега открытой земли, а не западные! На западе была вероятность обнаружить группу Русанова или хотя бы её следы. Однако исследователи и поисковики, анализируя места последних стоянок "Геркулеса" утверждают, что находились они за 200 километров от Енисейской губы, и за тысячу до ближайшего острова из архипелага Северной Земли. Так, что легенда о погибшем первооткрывателе – всего лишь сюжетная версия романа. Первенство в открытии Северной Земли осталось за Борисом Вилькицким. И это научный, географический факт!
Русанов навсегда останется для нас истинным героем и патриотом: « Мною руководит только одна мысль: сделать все, что я могу, для величия Родины»,
«… придет пора, во-первых, объявить Карское море … нашим внутренним морем; взять всю Новую Землю в наши руки; в-третьих, включить Землю Франца-Иосифа в район наших промыслов.». .Многое из этого впоследствии было выполнено.
Послесловие
А вот слова Руала Амундсена о Вилькицком: «Я уже сделал несколько географических открытий и, если повезёт, сделаю ещё. Но вот закрыть одну землю [землю Санникова], чтобы тут же открыть другую (Северную Землю)— такое удалось только Борису Вилькицкому. Как же не снять перед ним шляпу?» Амундсен также заметил, что «в мирное время эта экспедиция возбудила бы восхищение всего цивилизованного мира».
Но история распорядилась иначе: с началом Гражданской войны большая часть руководящего состава экспедиции была вынуждена эмигрировать, из тех, кто остался, многие подверглись репрессиям. Так, что материалами экспедиции ГЭСЛО заниматься было некому.
Во времена НЭПа Бориса Андреевича пригласили наладить торговлю с зарубежными странами. В 1923 и 1924 годах он опять оказался в Арктике - руководил Карскими торговыми экспедициями. Вилькицкого все знали и помнили, он получал уйму телеграмм с полярных радиостанций, письма с приветствиями, по радио общался со старыми друзьями. Однако вскоре, по ложному доносу, на него завели «дело». И хотя Борис Андреевич был оправдан, но больше испытывать судьбу не стал, уехал во Францию. Там «Русский Колумб» занялся птицеводством. С тех пор его имя в СССР не упоминалось,
хотя, на всех географических картах оно держалось очень прочно - "пролив Вилькицкого" между мысом Челюскина и архипелагом Северная Земля!
