Иоанн Златоуст был младшим современником Василия Великого и Григория Богослова, но с ними скорее всего никогда не встречался. Он вырос в Антиохии, учился там у лучших философов и риторов. Еще в юности Иоанн стал настоящим монахом-отшельником – несколько лет провел в пещере, сохраняя полное молчание.
Но такие экстремальные аскетические подвиги подорвали здоровье молодого человека. Иоанну пришлось вернуться в Антиохию и все-таки принять священный сан. Следующие двенадцать лет он проведет в родном городе и станет здесь самой популярной личностью.
Иоанн Златоуст даст народу хлеба – ежедневно будет кормить при храме до трех тысяч человек – и зрелищ –будет проповедовать дважды в неделю, каждый раз собирая толпы слушателей.
Иоанна заметили на самом верху и позвали в столицу, занять освободившуюся Константинопольскую кафедру. Переезд был больше похож на похищение. Из Антиохии его вывезли тайно, чтобы народ не помешал отъезду обожаемого пастыря.
В Константинополе Иоанн поразился тому, что церковные иерархи живут в роскоши в то время как вокруг много нищих и обездоленных.
Он сразу же урезал несколько статей расходов церковной казны, велел продать все драгоценные серебряные сосуды, ковры, пышные церковные ризы и раздал вырученные деньги бедным.
Иеромонах Ириней (Пиковский):
Это прежде всего были одежды с соответствующими знаками отличия. Это могли быть перстни, какие-то короны. Многие теперешние элементы богослужебного облачения - это всё императорские регалии, подаренные когда-то церковной иерархии. И это были не только дорогие богослужебные сосуды, вполне возможно, что это были какие-то сосуды и для личного употребления, которые имелись в наличии у епископата в силу занимаемых должностей. То есть это часто люди были из высших аристократических слоев общества, которые привыкли к тому, что у них есть рабы, привыкли к тому, что за ними бегает прислуга.
Деньги, которые выделялись на содержание архиепископа, Иоанн тоже тратил на нужды горожан – на них он построил несколько больниц. И все клирики отныне должны были вести такую же скромную жизнь, как и их архиерей.
Эти нововведения архиепископа не одобрили ни светские власти, ни духовенство. Отказываясь от пышных приемов делегаций, роскошных обедов и прочих атрибутов избранности, Иоанн Златоуст вроде как подрывал авторитет самой Церкви.
В столице Иоанн Златоуст так же быстро, как и на родине, завоевал народную любовь: «Народ обожал его до такой степени и был настолько ненасытен в слушании его проповедей, что люди подвергали себя опасности в толпе и в давке», - писал историк. Проповеди архиепископа то и дело прерывались восторженными криками. Иоанн Златоуст со всей мощью своего проповеднического дара обличал столичные нравы - распущенность, пьянство и разврат.
Иеромонах Ириней (Пиковский):
Не всегда златоустовские слова были политкорректными. Приходят богатые люди в роскошных одеждах. Вторая половина четвертого века, когда в церковь хлынули язычники только потому что это поддерживаемая государством религия, не все из них приступали даже к таинству Причащения часто. А нравы были весьма распущенные, поэтому слово Златоуста было на злобу дня. Не в бровь, а в глаз, оно резало. Он умел так это облечь в замечательную форму с риторическими приемами, с метафорами, со сравнениями, с какими-то аллюзиями, что его могли слушать часами.
Продолжение следует
Из документального фильма "День Ангела. Три святителя":
