Теодорас, как всегда, проснулся на заре, поцеловал тёплую щёку Ксантии и осторожно выскользнул из-под одеяла. Укрыв малышку Софию, он вышел в сад, постоял немного и решил окунуться в море, и не просто окунуться, а хорошенько поплавать.
Уже рассвело, часть солнечного диска выглядывала из-за сизой тучи, застывшей на горизонте, и Тео подумал, что сегодня будет пасмурный день. Мектап-хатун уже возилась со своими цветами. Увидев господина, она приветливо кивнула ему и показала жестами, что приготовит завтрак. Тео улыбнулся в ответ и вышел за ворота.
Он уже собрался, было, бежать к морю, но остановился, увидев стоящую возле куста бугенвиллии Элу.
- Доченька? Доброе утро! Что это ты встала так рано? – удивлённо спросил он, погладив шёлковые локоны девочки.
- Доброе утро, папочка! – радостно улыбнулась она, - да мы с Яшаром решили искупаться пораньше, чтобы он не опоздал на занятия. Папа, представляешь, я плаваю быстрее, чем он, но я ему, конечно, поддаюсь, чтобы не огорчать, он же мужчина, - затараторила она.
Ибрагим ласково смотрел на свою дочь, любовался ею и мысленно молил Аллаха, чтобы он сделал светлым и счастливым жизненный путь его детей.
- Так ты ждёшь Яшара? Но он уехал, ещё вчера, разве ты не знала? Да, впрочем, откуда тебе знать. Он собрался так быстро, что и домой не заходил, - ответил мужчина.
- Уехал? А куда? У него что-то случилось? – Эла устремила тревожный взгляд на отца.
- Случилось, доченька. Представляешь, он нашёл своих отца и мать! Отцом его оказался мой товарищ Муса, а матерью предположительно хазнедар гарема во дворце Топкапы. Они с Мусой отправились к ней в Стамбул. Там такая интересная история…Он вернётся, сама его спросишь. А сейчас составь мне компанию, если хочешь. Побежали наперегонки? – игриво сверкнул глазами Ибрагим.
Опечаленная сообщением отца Эла вмиг преобразилась, в глазках загорелся огонь точь-вточь, как у отца, и она сорвалась с места, весело крича:
- Догоняй!
Пробежав метром пятьдесят, Ибрагим с удивлением понял, что не может догнать дочь. Тоненькая, почти невесомая, она часто перебирала ножками и неслась так, словно парила по воздуху на крыльях.
Он хотел ускориться, но передумал, решив отдать любимой дочери победу.
На берегу они оказались почти одновременно.
- А-а, папочка, тебе не удалось меня догнать! И не говори, что ты поддался, я вижу, как тяжело твоё дыхание, - зазвенел колокольчиками её смех.
- А я и не скажу, дочь, ты и вправду меня обогнала, старею, наверное, - задыхаясь, произнёс Ибрагим.
- Да нет, что ты, папочка, это я расту и становлюсь сильной, - заявила она, - а теперь поплаваем?
- Подожди, доченька, дай отдышаться, не то камнем на дно пойду, - ответил отец.
Девочка вновь рассмеялась и прямо с берега нырнула в воду…
После купания они немного посидели на песке, поговорили, и Ибрагим собрался идти домой.
- Доченька, ты со мной?
- Нет, папа, я ещё побуду здесь. У меня сегодня занятия после обеда.
- Ты маму предупредила?
- Конечно, мама знает, и Мектап-хатун тоже.
- Ну, смотри, далеко не заплывай и следи за небом, ты знаешь, что грозовая туча может прилететь мгновенно.
- Знаю, папочка, не бойся, можешь идти. До вечера!
- До вечера, родная! Скоро возьму тебя с собой в море, - оглядываясь на ходу, улыбнулся он.
- Ура-а-а, папочка! Спасибо! – захлопала в ладоши Эла. Отец брал её в море уже несколько раз, ей очень нравились бескрайние синие просторы и свежий морской ветер. “Ты русалка?” – вспомнилось ей, и личико её вмиг стало грустным. “Мог бы и попрощаться, - с обидой подумала она про Яшара, - друг, называется, даже не вспомнил”. Она вскочила с песка и отправилась вплавь на своё любимое место, к большим валунам.
А Яшар вспомнил о девушке, но только уже на корабле по пути в Стамбул, и почему-то в тот момент, когда отец делился с ним о любви к его маме.
“Эх, нехорошо получилось, даже не попрощался с Элой. Ну ладно, вернусь, попрошу прощения”, - подумал он тогда и успокоился.
А вернулся в Паргу он не так скоро и немного другим.
Муса предупредил Теодораса, что может задержаться в Стамбуле месяца на два, если всё сложится удачно, и Тео был не против.
Воссоединившаяся семья упивалась своим счастьем.
В день их встречи они вместе отправились в дом Мусы. Там он сразу же при всех сделал предложение Джеври, она, конечно же, приняла его, и обе пары, Сюмбюль с Джевхер и Муса с Джеври стали планировать совместный никях и свадьбу.
Они радостно обсуждали всё, что приходило им в голову. Незаметно пролетело часа два, и они решили расходиться.
- Постойте, а как же наш с Джевхер дом? Мы что, опять ничего не решили? – возмутился Сюмбюль.
Все виновато посмотрели на него, и Джевхер быстро исправила ситуацию.
- Сюмбюль, я забыла тебе сказать, что мне очень понравился тот большой дом возле мечети Фатих, - улыбнулась она, - может, его и купим? Он и недалеко от дома Джеври.
Муса с благодарностью посмотрел на Джевхер, а Джеври смущённо вспыхнула.
- Это тот, с высокой белой стеной? С огромной чинарой в саду? – уточнил Сюмбюль.
- Да-да, тот самый, - подтвердила Джевхер.
- Хорошо. Мне он тоже приглянулся. Сейчас я зайду к хозяину и всё решу, - довольно сказал он. – Ну что, пора идти? Джевхер, можно, я сегодня буду ночевать у вас, во дворец меня уже не пустят.
- Конечно, Сюмбюль-ага, мог бы и не спрашивать, - ответила Джевхер, и они встали со своих подушек.
- Мы проводим вас и договоримся о завтрашней встрече, Сюмбюль-ага, нам с тобой нужно подобрать хороших слуг, чтобы наши дома привели в порядок, да и поваров не мешало бы найти, ещё с кадием поговорить, к портному зайти, мне нужен свадебный кафтан, да и Яшара надо приодеть, - похлопал он по плечу сына. Джеври тотчас обняла своего мальчика и поцеловала в щёку. Яшар положил голову маме на плечо.
- Мне так не хочется уходить от вас, - горестно сказала она, гладя волосы сына.
- А куда ты собралась? – посмотрел на неё удивлённый Муса. – У тебя какие-то дела? Так пойдём вместе, - расставив ноги, развёл он руками.
- Как куда? – недоумённо обвела всех взглядом Джеври, - я должна вернуться во дворец, Хюррем-султан будет меня искать.
- Не-е-ет, так дело не пойдёт. Джеври, мы с Яшаром теперь тебя никуда не отпустим. Да, сынок? – обратился за поддержкой к сыну Муса.
- Отец, я с тобой согласен, однако маме нужно быть во дворце. Её могут наказать за отсутствие на работе, и причиной этому станем мы с тобой. Давай, сегодня мы отпустим маму, а она всё расскажет Хюррем-султан и попросит дать ей свободу, - предложил Яшар.
Муса задумался, с сожалением взглянул на Джеври и нехотя промолвил:
- Ну, хорошо, так и быть, сын прав, поезжай во дворец, только обещай, что расскажешь там всё и вернёшься завтра хозяйкой в наш дом. Мы с сыном очень будем ждать тебя, Джеври. Я и мечтать не мог о том, какой подарок мне приготовил Аллах за все мои страдания! – горячо продолжил он.
- Ну вот и договорились, - вступил в разговор Сюмбюль, - вы решили правильно, Джеври-хатун должна возвратиться сегодня во дворец. До завтра! Нам пора ехать, - сказал он, обнял за плечи Джевхер и взял за руку Илькина, разглядывающего какие-то вещицы в ящике комода, который открыл ему Муса.
Сюмбюль вручил Серкану ещё один мешочек с золотыми монетами и попросил доставить его с багажом в дом Джевхер-хатун.
Возница довольно хмыкнул, спрятал увесистый мешочек за пазуху и, закрывая за пассажирами дверцу, благодушно сказал:
- Поздравляю тебя, Сюмбюль-ага, чувствую, ты скоро женишься, да пошлёт тебе Аллах много счастья! Ты, это, если что надо, заглядывай, отвезу-привезу.
- Спасибо тебе, Серкан-ага, приходи на свадьбу, я позже сообщу тебе дату, - с серьёзным видом ответил Сюмбюль, - я и Шекера-агу приглашу.
- О-о, Сюмбюль-ага, это честь для меня, приду обязательно, - зарделся от удовольствия кучер, захлопнул дверцу и взмахнул кнутом.
В этот же вечер Джеври-хатун сказала Хюррем-султан, что решила выйти замуж и попросила дать ей вольную, не став забивать султанше голову своей историей.
Госпожа поначалу опешила от ещё одной неожиданной новости, но делать было нечего, традиции гарема следовало соблюдать, и она отпустила Джеври-хатун на свободу.
- Ума не приложу, где мне найти хорошую хазнедар, - развела руками Хюррем-султан, - может, у тебя на примете есть достойная рабыня?
- Да, Хюррем-султан, среди рабынь есть толковые девушки. Это Эфсун-калфа и служанки Элиф-хатун и Нилюфер-хатун. Все они молоды, но как я успела заметить, умны и сообразительны. Приглядитесь к ним, я думаю, Вам они понравятся. Я учила их работать с казной и документами, ведь мы все не вечны, и лишь Аллах знает, когда прервётся наш земной путь, я думала об этом, так когда-то говорила мне Айшель-хатун, взяв меня на обучение, - ответила Джеври.
- Спасибо, Джеври-хатун, ты, как и Сюмбюль-ага, достойно служила и достойно уходишь со службы. Желаю тебе счастья в семейной жизни! Пусть Аллах будет доволен тобой! Глядишь, ещё и ребёночка тебе пошлёт, - лукаво улыбнулась Хюррем.
- Ну что Вы, госпожа, думаю, время моё уже ушло, мне ведь тридцать восемь лет, это очень много, - возразила Джеври, смущённо опустив глаза.
- На всё воля Аллаха, Джеври-хатун! Завтра утром зайди ко мне перед отъездом, попрощаемся, - сказала Хюррем-султан и Джеври, поклонившись, пошла в свою комнату.
На следующий день Серкан-ага отвёз Джеври-хатун к дому Мусы, где её уже с нетерпением ждали жених и сын.
Вскоре подъехали Сюмбюль и Джевхер с Илькином.
Женщины принялись обсуждать будущее торжество, а мужчины уединились в другой комнате.
- Послушай-ка, Муса, а кто тебе сказал, что Джеври-хатун вышла замуж и уехала из города? – тихо спросил Сюмбюль, наклонившись к уху Мусы.
- Как только вернулся, я помчался в дом к Джеври, но там проживала одна Кара-хатун, она мне и рассказала об этом, прибавив, что Джеври уехала беременной, - ответил Муса. – Теперь я понимаю, что она солгала мне, но зачем это ей было нужно? Сказала бы, что Джеври пропала, не выдержав позора, что родила от меня, что ребёнка её похитили.
- Странно всё это, - задумчиво изрёк Сюмбюль. – И с похищением малыша непонятно, кому он был нужен? Если бездетной паре, то в приютах полно брошенных детишек, зачем же похищать?
Мне ещё не даёт покоя один момент. Это касается гибели их матери. Джевхер рассказывала, что их беременная матушка упала с лестницы утром, а лекарь приехал спустя несколько часов. Такого не может быть. Их отец был известным заслуженным человеком, лекарь должен был сразу примчаться. Я вот что решил, найду-ка я этого лекаря и поговорю с ним, а вдруг он что-то вспомнит? – твёрдо заявил Сюмбюль.
- Я поеду с тобой, Сюмбюль-ага, мне самому всё это не нравится, - нахмурился Муса, - интересно, эта Кара-хатун жива?
- Вот мы всё и узнаем, - согласно покачал головой Сюмбюль.
- Можно, и я с Вами? – загорелись глаза у Яшара.
- Давай, сынок, собирайся, сейчас и поедем, - кивнул Муса, и они пошли к женщинам доложить, что им нужно отлучиться по делу.
- Да, хорошо, а мы пока постараемся приготовить обед, - ответили сёстры.
Первым делом мужчины поехали к дому, где нЕкогда жил почивший много лет назад инспектор Исмаил. Они поговорили с соседями и узнали, что в доме проживает вдова инспектора, про его дочерей ничего не известно. На вопрос, нет ли поблизости больницы, они ответили, что есть, и указали точный адрес.
Приехав туда, они поговорили с несколькими пожилыми врачами и нашли того, кто им был нужен.
- Да, уважаемые, я помню, я выезжал на вызов к бедной супруге инспектора Исмаила, да прибудут их души в раю, - заявил он. – Пусть это не удивляет вас, потому что случай был ужасный и для меня очень странный.
- Халил-Эфенди, в чём же его странность? То, что ужасный, это понятно, женщина разбилась, упав с высоты, да к тому же она была беременна, вы ведь, наверное, установили этот факт, - спросил Сюмбюль.
- Я не только установил этот факт, я видел всё своими глазами, мне никогда в жизни не доводилось такого видеть, я до сих пор содрогаюсь от воспоминаний об этом, - побледнел лекарь.
- Что же такого страшного Вы увидели, Эфенди, - теперь уже спросил его Муса.
- О-о, это было очень страшно. Когда я приехал, молодая женщина лежала в луже кро_ви и ещё дышала…у неё случился вы_кид_ыш…крохотное существо лежало ме_жду её ног в про_зрач_ном мешочке и ше_вели_лось, это было су_щество мужского пола. Вскоре женщина отошла в мир иной, а плод перестал шевелиться.
Мужчины отпрянули в ужасе от лекаря, а тот продолжил.
- И знаете, что меня удивило, вы_кид_ыш на таком сроке не происходит так быстро. Слуги утверждали, что хатун упала с лестницы ещё утром, а вторая жена инспектора утверждала, что полчаса назад, пятнадцать минут ей хватило бы доехать до медресе, и пятнадцать минут привезти меня.
Когда я спросил их, почему же они в таком случае не прибежали за мной утром, они ответили, что госпожа запретила им это и отправилась за помощью сама, а они подумали, что все лекари были заняты, поэтому и не приехали вОвремя на вызов.
Хотя это полный бред, на такие случаи мы выезжаем незамедлительно, ведь у пострадавшего часто счёт идёт на минуты: время, в течение которого можно возвратить человека к жизни.
Смею утверждать, если бы я приехал часа на два, на три раньше, женщину можно было бы спасти, а возможно, и сохранить беременность. Я высказал свои сомнения по поводу времени, в течение которого произошло несчастье, инспектору, но он испытывал сильное душевное страдание и сказал, что разбирательство не вернёт его любимую жену и ребёнка.
А почему вас заинтересовала та давняя трагедия? Вы ведь Сюмбюль-ага? Я Вас узнал, Вы были у нас как-то с Хюррем-султан с благотворительной миссией, да пошлёт Аллах крепкое здоровье госпоже! - улыбнулся седовласый лекарь.
- Да, верно, Халил-Эфенди, я Сюмбюль-ага, а заинтересовались мы этой историей по просьбе супруги вот этого господина, она была дочерью инспектора Исмаила, - ответил Сюмбюль.
- О, Аллах, вот как! Да-да, что-то такое я припоминаю, у них росли две девочки, одна, кажется, пропала, а вторая вышла замуж, - покачал головой лекарь.
- Спасибо Вам большое, Халил-Эфенди, Вы на многое пролили свет, эх, если бы тогда инспектор Исмаил проявил твёрдость. Однако мы не можем его осуждать, он был в великом горе, - сказал Муса, все трое попрощались с лекарем и вышли на улицу.
- Ну что, мы ведь все думаем одинаково? – задал вопрос Муса.
- Да, - ответили Сюмбюль и Яшар.
- Тогда едем к Каре-хатун, пришло время поговорить с ней серьёзно, - сказал он и с решительным видом направился к экипажу.
Мужчины быстро отыскали добротный двухэтажный каменный дом по адресу, который им указал лекарь, остановились и вышли из кареты. Муса тоже его вспомнил и громко постучал подвешенным железным кольцом в ворота.
Прошло немало времени, пока им открыл дверь сухонький слуга и повёл в дом, ответив, что госпожа отдыхает на втором этаже.
На первом этаже, похоже, никто не жил. В воздухе стоял затхлый нежилой запах пыли и сырости, как будто здесь давно не протапливали и не проветривали.
По скрипучей лестнице они поднялись наверх и остановились возле массивной дубовой двери. Сухонький слуга постучал, и они услышали ворчливый женский голос.
- Что тебе нужно, Хасан? Я же велела не беспокоить меня.
- Простите, госпожа, но к Вам пришли, - ответил тот тонюсеньким голоском.
- Кого ещё принесло? Опять за налогами? Или за милостыней? Так я всё уплатила, а для саадака специальные дни есть, - не торопилась открывать она дверь.
- Нет, госпожа, эти люди хотят с Вами поговорить, - пропищал слуга.
Спустя пару минут тяжёлая дверь отворилась, и из-за неё высунулась голова пожилой женщины в тёмной плотной вуали.
- Кто вы такие, и что вам надо? – грубо спросила она в полуоткрытую дверь.
- Я – Муса, супруг Джеври, это мой сын Яшар, а также сын Джеври, а это Сюмбюль, супруг Джевхер. Помнишь их, хатун? – резко спросил Муса.
Женщина отшатнулась и вскинула на него испуганный взгляд.
- Кто-о-о? Ты врёшь! Ни Джеври, ни её сыночка-вы_род_ка нет в живых, - выкрикнула она.
- Да я тебя сейчас, - подскочил к ней Муса, но Сюмбюль успел схватить его за плечо.
- Подожди, Муса, сейчас мы докажем хатун, что не врём, - сказал он и подозвал Яшара. – Покажи ей свой медальон с локоном матери, - попросил он, и парень достал его из-под рубашки.
- Узнаёте, Кара-хатун? У Вас ведь есть такой же, его сделал своими руками и подарил Вам Ваш супруг Исмаил в честь беременности его любимой жены, которую Вы уб_или, - спокойно сказал Сюмбюль, поднеся кулон к самому носу Кары-хатун и открыв его.
Женщина взглянула на лежащий там локон и спряталась за дверь, давая возможность мужчинам войти в комнату.
- Это ведь Вы выкрали из колыбели маленького сына Джеври и подбросили его впоследствии в приют? Вы сделали большую ошибку, не развернув мальчика, иначе увидели бы этот медальон. Аллах защитил младенца! Видели Вы и то маленькое существо, которое ещё дышало, это был сын Исмаила и его супруги. Он дышал, он хотел жить, он хотел быть счастливым, а Вы не позволили ему, посчитав себя вправе отобрать у него всё это, как отобрали жизнь у его матери, - сыпал обвинениями Сюмбюль, медленно надвигаясь на хатун и буравя её своими чёрными глазами. – Вам не зря дали такое имя – Кара, чёрная, Вы вся чёрная, душа и сердце у Вас чёрные, посмотрите на Ваши руки – они тоже чёрные, на них запеклась кро_вь невинных людей, уб_итых Вами, - говорил и говорил он.
Кара-хатун вдруг лихорадочно стала осматривать свои руки, потом зажмурилась, схватилась за голову и попятилась из комнаты.
- Не-е-ет! Хватит! Я не могу больше видеть это существо! Оно шевелится, у него открыт рот, он зовёт меня каждую ночь во сне, он просит меня спасти его…А-а-а-а! – закричала она, перекинулась через перила и рухнула вниз.
- Ну вот и всё, - тихо сказал Муса, - Аллах покарал её за злодеяния, лишив рассудка.
Послышался судорожный вздох Яшара, наблюдавшего за всем этим широко раскрытыми глазами, над которыми появились крупные бусины пота.
- Пойдёмте отсюда, из этого дома, ставшего обителью дьявола, - сказал Муса, и мужчины спешно покинули прОклятый дом. Их проводил бегающим взглядом стоявший у массивных дверей сухонький слуга Кары-хатун, быстро запер дверь и стал собирать в мешок всё ценное, что попадалось ему на глаза.
Всю дорогу мужчины угрюмо молчали. Подъехав к дому, они взяли себя в руки, встряхнулись и пообещали себе забыть произошедшее, а чтобы это поскорее произошло, устроить дома праздник, пригласив на него соседей.
С этими мыслями они вошли в дом и поспешили поделиться ими с женщинами, которые вовсю хозяйничали на кухне.
