Утро. Сентябрь. Я иду по коридору колледжа. Старшие студенты здороваются все - я веду историю почти во всех группах. Новички не здороваются почти никогда.
- Доброе утро, студенты! - говорю я, проходя мимо.
Кто-то, оторвавшись от телефона, здоровается уверенно, кто-то смущается и бормочет "здравствуйте".
Пройдет немного времени и здороваться будут все. И махать рукой с противоположного конца коридора, чтобы не кричать. И улыбаться при повторной встрече.
И это хорошо. Здороваться ведь - это нормально?
Теоретически, согласно этикету, первым здоровается младший по возрасту, подчиненный с начальником, мужчина с женщиной. Так сложилось. В одном случае срабатывает отношение старший-младший, в другом - отношения субординации. Я знаю эти правила. Правильно ли я поступаю, здороваясь с первокурсниками? Не роняю ли я авторитет? Для меня это - поведение правильное. Во-первых, я, как преподаватель, приветствую студентов-первокурсников на своей территории, во-вторых - я даю им пример. Я терпеть не могу "воспитывать" и "нравоучать", но, право, у меня нет пьедестала, с которого мне понадобится сходить, чтобы подать пример нормальных взаимоотношений.
Я вообще к чему пишу все эти "случаи из жизни"? К статье "Пять оценок советского школьника: 1944 год", был написан комментарий, который меня как-то удивил, поскольку я не смотрела на ситуацию с такого бока. Процитирую:
Честно говоря, вот этот элемент - снимание головных уборов в неформальной обстановке (!) при появлении высокой комиссии, мне кажется не только излишним, но и вредным.
А уж их замечание - в стиле "как стоишь, перед кем стоишь?!".
Уж очень это напоминает "ломанье шапок".
Вот завидят крестьяне издалека дрожки барина - шапки снимают, кланяются. Причём неважно - своего или вообще, любую белую кость.
Так же и мелкие чиновники, и гимназисты - перед каждым встречным-поперечным, пусть маленьким, но начальством - снять фуражки, поклониться.
Это уж не про культуру, это воспитание верноподданических чувств.
Само это здание - активное взращивание, воспитание культурного и образованного, любящего знания и не боящегося труда члена общества - оно было прекрасно.
Но, как водится, случались перегибы на местах.
У меня там приводился в пример случай, описанные у журнале 1944 года, когда школьники, стоя у школы, не сняли шапки, когда к ним в школу пришли незнакомые взрослые. Кстати, были ли школьники обязаны это делать? Были. Читаем 12 пункт "Правил для учащихся", принятых Совнаркомом 2 августа 1943 года:
12. Быть почтительным с директором школы и учителями. При встрече на улице с учителем и директором школы приветствовать их вежливым поклоном, при этом мальчикам снимать головные уборы.
Читатель воспринял замечание (или удивление?) как проявление агрессии в ответ на нормальное поведение - а что такого, мы же сейчас не в школе? И вообще, вы кто, дяденьки?! Заметим, что, хоть посетители были и незнакомыми, но находились они во дворе школы - на школьной территории. То есть взрослые пришли на территорию, которая декларировалась для ребят, как второй дом.
Правомерно ли сравнивать советских школьников и крепостных крестьян? (Ну или пусть временнообязанных, государственных, монастырский и прочая, и прочая).
Тут, кажется, получилось неудобно. Дело в том, что в XX веке снять шапку, шляпу, кепку при приветствии было нормой. Вот цитата из популярной книжки по этикету 1969 года:
Раскланиваясь, мужчины снимают шляпу спокойным жестом, не заслоняя, однако, приветливого выражения на своем лице рукой, в которой находится шляпа. [...] Если руки у нас заняты, позволим мелькнуть на своем лице искре беспомощной улыбки, поясняющей, в каком трудном положении мы оказались.
В.Н. Пажин. Как себя вести. Лениздат., 1969г.
Тут, конечно, я допускаю определенную экстраполяцию - приведенная цитата более позднего времени, но этикет в отношении шляп и шапок сохранялся. Встречаясь, мужчины слегка обозначали поклон и приподнимали шапку в той или иной мере твердой формы - шляпу ли, кепку, "пирожок", да в конце концов, ушанку - если у неё уши не были распущены и завязаны под подбородком (в условиях Крайнего Севера, думается, не снять в мороз шапку нарушением этикета не было). Вязаные шапки снимать было не нужно - это было неудобно и выглядело бы, признаться, нелепо.
Не было тут придирки к свободным и независимым детям. Была попытка напомнить им о нормах поведения.
Заметим, что истинно культурные люди приподнимали шляпу здороваясь со знакомцами любого возраста: вот в книге Г.В. Абрамяна "Кто взял фальшивую ноту" 1971 года ребята подсматривают за директором музыкальной школы:
Вернувшись обратно, мы принялись обсуждать посещение Геннадия Максимилиановича. А через некоторое время увидели его самого и быстренько спрятались за мусорные ящики.
Геннадий Максимилианович, крепко держа за руку Гришу, прошел в двух шагах от нас, а поравнявшись с ящиками, неожиданно приподнял шапку-пирожок.
— Спокойной ночи, — как ни в чем не бывало сказал он.
Была ли вежливость симметричной? Далеко не всегда. Кроме субординации (не понимаю, признаться, что в этом особенно страшного) есть всегда личный выбор и личная культура. Кто-то будет отыгрываться на нижестоящих за унижения от вышестоящих, кто-то самоуверен и самовлюблен, кто-то заносчив и - некультурен.
Есть всё же вещи, мне кажется, которые не требуют логического обоснования.
Здороваться - это не значит пресмыкаться.
Извиняться за проступок - не значит унижаться.
Вставать при появлении более старшего, вышестоящего или женщины (для мужчин) - не значит подлизываться, подлаживаться и лебезить.
Ну не объясняем же мы, почему нельзя подсматривать, лезть в личную переписку, рыться в карманах и сумочке?.. Или всё же надо?..
Ну а чтобы не скатываться в морализаторство, приведу вам ещё один пример - историю про то, как режиссер Михаил Ромм (тот самый, что снял "Ленин в Октябре", "Обыкновенный фашизм", "Девять дней одного года" и другие) ходил разбираться в ЦК партии (зачем ходил - это отдельная дивная история).
Я пошел к Александрову, в Центральный Комитет партии. Георгий Федорович Александров был тогда завотделом агитации и пропаганды. И говорю ему:
– Вот я посылал письмо.
Он говорит:
– А вот оно у меня лежит.
Письмо все исчеркано синим карандашом, вопросительные и восклицательные знаки поставлены, и внизу резолюция: «РАЗЪЯСНИТЬ».
Ну, стал мне Александров разъяснять.
Я взбесился, встал.
Александров был человек вежливый, тоже встал.
Я сел. Он сел.
Я встал. Он встал.
Я говорю:
– Вы меня извините, Георгий Федорович, я не могу сидеть, я нервный человек. А вы можете ведь сидеть.
Он говорит:
– Нет, я не могу сидеть, когда гость стоит.
Ну, так вот полтора часа мы и простояли друг против друга.
Для кого-то быть вежливым - внутренняя потребность. Для кого-то необходимость следовать этикету - воплощение лживости и двуличия этого жестокого мира, где одни унижают других, требуя соблюдения правил за пределами собственной квартиры.
Но мы свободные взрослые люди. Мы выбираем. Не так ли?
Откланиваюсь. Как всегда, искренне ваша, - Умная Эльза.
P.S. А что касается шляп - о них здесь:
