Двери тамбура бесконечно разъезжались, впуская продавцов, попрошаек, музыкантов и просто снующих пассажиров. Задремавшего Леонида разбудил звонкий голос парня, играющего на гитаре песню Ляписа Трубецкого «Ау». Как только он закончил, следом вошла женщина-коробейница и громко обратилась к полусонному вагону:
– Уважаемые пассажиры, прошу минуту вашего внимания!
Коробейница рекламировала точилки для лопат. Пассажирка, сидевшая напротив Леонида, отвлеклась от своего почти завершенного кроссворда, обернулась и позвала продавщицу:
– Где же вы были неделю назад, когда я на дачу ехала? Мне так понадобился этот инструмент…
– Это вы где были? Мы каждый день на двух направлениях работаем, – улыбнулась позолоченными зубами продавщица и стала доставать товар из своей бездонной полосатой сумки. – Покупайте сейчас, пока я здесь.
– Не хочу везти ее в Москву. Потом куплю, когда на дачу поеду в следующий раз – отвернулась к окну попутчица.
Коробейница «цыкнула» и грубо бросила товар в сумку:
– На обратном пути опять разминуться можно! Что там везти-то? Точилка легкая и много места не займет, – коробейница вновь достала упаковку и покрутила ей перед лицом дачницы. Та повернулась, вздохнув, взяла точилку и начала разглядывать.
– Да они не работают, – предупредил Леонид, наблюдавший за их диалогом.
– Да что вы говорите! – агрессивно прошипела коробейница в ответ, оголив свои металлические коронки на зубах. –У меня дачники скупают эти инструменты каждый день – успевай сумку наполнять!
– Ну и дураки, значит, – усмехнулся Лёня. – На дураках и зарабатываете.
Продавщица побагровела от злости:
– А ты кто такой? Товар нарасхват! Так что не надо здесь лепить горбатого и пугать клиентов, ясно тебе?! Иначе до пункта назначения не доедешь… – последнюю фразу она пробормотала себе под нос.
– Вы мне угрожаете? – спокойно ответил пенсионер.
Дачница обеспокоенно обратилась к Лёне:
– Подождите, а вы уверены? Точилка как точилка, что там может не работать?
– Я сказал, что они не работают, значит не работают, потому что у самого участок. Брали и знаем. Вы же видели, что у нас этими товарами вся станция усыпана.
Здесь подключился грузный мужичок, сидящий у противоположного окна:
– Да они вечно всякий хлам тащат откуда-то… Из Китая прут, небось. У меня жена раз купила чудо-мелок отбеливающий – ничего не отбелил.
– Мы на складе берем товары! – продавщица повернулась к новому собеседнику.
– А на склад как они попадают? – улыбнулся мужчина.
Дачница с некоторой неуверенностью протянула коробку назад.
– Уроды, – процедила сквозь зубы коробейница, вырвала из рук женщины точилку и бросила ее обратно в сумку. – Не хотите брать – не надо. Слушайте этих… А тебя, козел, – она обратилась к Лёне, – я запомнила.
Когда продавщица ушла, пассажир у противоположного окна добавил:
– Нет, ну а что? И без того у людей денег нет, зачем на барахло тратиться?
– Да и у хамки такой покупать не хочется, если честно, – поддержала дачница и вернулась к своим кроссвордам.
Электричка медленно с короткими остановками подкрадывалась к московскому вокзалу. Вставшие заранее пассажиры забили проход и ожидали полной остановки. С вокзала звонко доносились электронные звуки диспетчера, сообщающего какую-то информацию пассажирам. Стремительный поток людей вынес деда из вагона и нес его до самых турникетов – никаких шансов остановиться и подумать. Ноги пожилого пенсионера, не привыкшего сидеть так долго, слегка онемели, копчик сковало. Нарастало беспокойство.
После турникетов к прибывшим пассажирам массово подходили «бомбилы», предлагая услуги такси.
– Отец, тебе куда? Пошли, я быстро домчу, – перед Лёней стоял парень в спортивном костюме и короткой кожаной куртке, несмотря на разыгравшуюся июльскую жару. Он жевал жвачку и резкими рывками рукой накручивал деревянные четки на палец.
– Мне надо на улицу Вишневую. Сколько берешь?
– Куда? Это какое метро территориально?
– Понятно. Такой же сервис, как у этих точилок… – махнул рукой Лёня и отвернулся в поисках метро.
– Чё? – парень остановил свои четки, и застывшим тупым взглядом открытых карих глаз смотрел на Леонида.
– Ничё. Не надо мне, я на метро.
Мельница из четок снова закрутилась на пальце таксиста, и он направился к следующему потенциальному клиенту:
– Эй, брат! Тебе куда? Домчу быстро: Таганка, Белорусская, Медведково. Куда надо, брат?
Пенсионер спустился вниз под огромное здание вокзала и встал в длинную очередь к кассе метрополитена. В очереди к людям подходили какие-то босяки и что-то предлагали. Иногда пассажиры соглашались, отдавали деньги, взяв что-то взамен, и выходили из очереди, направляясь к тяжелым деревянным дверям подземки. Очередь редела. Теперь подошли и к Леониду. Ни слова не говоря, коренастый незнакомец в старой широкой ветровке тайком сверкнул толстой пачкой проездных билетов, глазами спрашивая: «Надо?»
Лёня отказался. Он чувствовал, что в этой сделке не может быть ничего хорошего. Но молодые ребята, стоявшие позади, смело купили и весело направились к входу. Некоторые новоприбывшие пассажиры сами подходили к билетным спекулянтам и покупали у них одноразовый проездной.
– Куда же милиция смотрит? – спросил Лёня то ли сам себя, то ли людей в очереди, пытаясь найти глазами хоть одного человека в форме поблизости. – Вам нестрашно у них покупать? – обратился к покупателям. – Откуда они берут их?
– Да ладно тебе причитать, дед, – подошел еще один юноша, протягивая купюру.
– Я лучше у него куплю, чем на пару опоздаю, – присоединился к разговору студент и купил проездной для себя и своей подружки, наверняка тоже студентке.
Когда толпа покупателей разошлась, торговец быстро и больно схватил Лёню за бок так, словно пытался проткнуть сухое тело пенсионера своими мощными пальцами, и шепотом прошипел ему на ухо:
– Ты, сука, кипишь тут поднять решил?
Лицо Леонида исказилось в гримасе от боли, он не мог издать ни звука, а только раскрывал рот словно обезвоженная рыба пытается вдохнуть воздух.
– Я тебе в следующий раз кишки выпущу, – добавил торговец и быстро скрылся в толпе.
Дед перевел дух и, озираясь, искал очевидцев происшедшего. Он надеялся на хоть какой-нибудь зрительный контакт, возмущение или сочувствие, но наткнулся на поразительное безразличие. Люди не только не видели или не хотели видеть то, что произошло, в их лицах угадывалось раздражение от любого конфликта, который мог бы хоть как-то зацепить их жизнь и вырвать из привычного течения.
– Вы проездной собираетесь покупать или нет? – недовольно спросила женщина за спиной. Очередь впереди, оказывается, уже растворилась.
Леонид подошел к кассе и спросил пожилую кассиршу с обесцвеченными волосами и ярко-розовыми губами, знают ли они, что некие «барыги» торгуют поддельными билетами у них под носом.
– Мужчина, я не понимаю, о чем вы говорите! Какие барыги? Вы проездной брать будете?
– Да все вы понимаете! Они открыто торгуют прямо перед кассами! Один из них меня чуть инвалидом не сделал минуту назад! – возмущался Лёня.
– Обращайтесь в милицию! Мы здесь причем?!
Стоящие в очереди люди уже бурно возмущались:
– Ну ты берешь или нет? Мы спешим тут все вообще-то!
– Нашелся Вася Куролесов!
– Я еще раз спрашиваю, вы проездной брать будете?
– Да, – резко ответил Лёня. – Москва уже не та…
Конец второй части. Читайте продолжение здесь.