Здравствуйте! (несколько торжественно обращаюсь я к вам; что необычно: обыкновение мое таково, что безо всякого «доброго вам здоровьичка», я с бухты-барахты, за здорово живешь начинаю нагло разглагольствовать, даже не спросивши на то разрешения).
При всем указанном дефиците порядочности организм требует от меня признаться, что в предстоящем вопросе я скорее заинтересован, чтобы мне ответили, чем чтобы прочитали. Хотя саркастический читатель заметит: «Как же, позвольте, мы ответим, если прежде не будем знать, на что отвечать? И нужно ли».
И то. Так что прочитайте. И убедитесь, что тема не опасна. В худшем для вас случае тянет не более чем на простое хулиганство. А к хулиганству в наше непростое время относятся снисходительно. Понимают, что в выпавшее народу непростое должна быть у него отдушина.
Так вот. Иду я сегодня с купленным творогом, норовлю не упасть и не сломать шейку бедра, тазовую кость или что похуже … и прямо под ноги – представляете – ледышка! Да такая ладная: и не самая большая, и не самая маленькая. И вот тут возникает прелюдия к вопросу. Но пока только прелюдия.
Если вы решите, что я как ни в чем не бывало проследовал мимо свалившегося под ноги спортивного снаряда, то сильно меня обидите. Не дошел я еще до такой степени безразличия к происходящему в мире. Естественно, нанес по нему акцентированный удар. Сделал так, как поступил бы на моем месте любой из вас. Как поступали советские пионеры. Как поступал и я, когда состоял в рядах сменщиков строителей коммунизма. И потом поступал, когда коммунизм отменили.
Но находясь в отмеченном состоянии собранности и самоконтроля, я мысленно приценился к силе удара, технике исполнения и выбранному для него направлению. Результат анализа неутешителен. Налицо жалкая фикция. Подлог. Пародия.
И на самом деле, еще каких-нибудь лет двадцать назад, я бы сколько-то метров поласкал бы катыш попеременными касаниями имеющихся у меня ног, попропускал бы пару раз мимо пятки впереди стоящей конечности, а потом бы выбрал момент для красивого и нетривиального крученого удара… Если же вернуться назад на сорок лет, то тогда я мучал снаряд еще дольше и на еще большей дистанции.
Ну а что с меня взять, друзья: вырос-то я на севере. Настоящем. Хотя мурманчанин справедливо заметит: это твой-то настоящий? Но безотносительно к справедливости причисления Северодвинска к северу даже мурманчанин не станет спорить с тем, что зимой снега и льда в нем более чем достаточно. И когда такое бывало, чтобы наша ватага старшеклассников, двигаясь по любым своим делам, пропустила хоть один подходящий твердый снежный ком или ледышку?
В ход шли самые хитро- и просто умные пасы, выполняемые со всей доступной нам замысловатостью. Прекращались одинаково. Витя Скороходов, получив от кого-либо передачу, просто наступал своей самой неумелой из всех задействованных в деле ногой на комок или ледышку, давил его или её и торжествующе смотрел на нас. Такая у него была фишка (так говорят сейчас, а в то время говорили – «коронка»). Мы о ней знали, уважали человека за самобытность … и избегали делать передачу в его сторону. Но под воздействием нездорового ажиотажа кто-то из нас об осторожности забывал. И всё: нет снаряда, есть торжествующий Витя. Но как я говорил, благо, что север предусмотрел для таких оказий повышенные запасы инвентаря. И игра продолжалась. The play must go on.
Кстати, разок в связи с очередным чемпионатом мира по хоккею в классе был организован тотализатор. Нами была разработана детальная система, учитывающая результаты, счет и прочее. Как вы думаете, кто загреб в итоге добычу? Витя! И это при том, что он из всей нашей компании был единственным «неболельщиком», смутно представлявшим себе, например, что такое - «положение вне игры».
На заре тотального российского тотализаторства я однажды пришел в одну ставочную контору с собственным «иду на вы», предупредив о намерении разорить её своим знанием спорта. Вы справедливо спросите: а где было усвоение уроков прошлого? Где было уважение к истории? Почему осталась втуне эпопея с тотализатором и Витей? Всему виной, друзья, азарт. Играйте по маленькой и помните об Истории. Только избегайте экземпляров, изготовленных мастерской Мединского. Их ваяют матерые шулеры. Или, если хотите, шулера. Что одинаково бьет по лбу.
А рефлекс удара по лежащему предмету, наверное, выпестован в человеческом организме всей историей родного homo. Эволюция дошла до такой точки, что в самом конце шестидесятых годов в нашем четырнадцатом дивизионе появился старшина-сверхсрочник – «кусок», как у нас их звали – по фамилии Исаенко. Все порядочные куски оставались в нашей тайге на сверхсрочную, чтобы заведовать складами, жить спокойно и потихоньку поворовывать. А этот…
Надоел он нашему небольшому отряду сержантов-старослужащих быстро и изрядно. А воспитывать его пришлось мне. Наверное, будучи до того ефрейтором, закрепленным за КПП, он в свои долгие будочные ночи лелеял в уме красивую картину того, как он, опоясав тощий стан кусковской портупеей, орлом летает по казарме и распинывает всё ненароком оставленное народом на полу. И он полетел. Но летал недолго.
Шапка была выбрана мной из самых красивых, неношеных, выданных молодым. Такую Исаенко посчитает безопасной в силу неопасности правообладателя и останавливаться перед ней не будет. Положена она была на пол в самом центре казармы. А под нее была положена гантель.
На техничный удар старшину дополнительно вдохновлял факт присутствия в помещении всего цвета дивизиона, перед которым нелишне было приподнять свое невысокое реноме.
Оставим натурализм. Люди кричат и сильнее. И вы правильно укоряете меня за жестокость. И ногу, действительно, он мог сломать. Но если спросите, стыдно ли мне за тот поступок, отвечу, что стыдно. Однако на вопрос, жалею ли я о нем, отвечу, что нет, не жалею. Я знал, что делаю, и почему. И я не имею права отягощать вас этим моим знанием.
Вы уже привыкли к тому, что у Старпера через поток его старческой болтовни всегда стремится просочиться наверх, глядишь, какая-то небольшая и робкая мыслишка. К мыслишке (она же вопрос) я уже почти подошел.
Но до мыслишки (или вопроса) я должен упомянуть о воспоминаниях, нахлынувших на меня в связи со счастливо подвернувшейся ледышкой. Это, наверное, влияние кинематографа. Там тоже герой шага не может ступить, чтобы на него что-то не нахлынуло. Вот и мне неприлично было оставаться без нахлынувшего. При этом героем я готов быть не каким угодно, а однозначно положительным. Как Вячеслав Тихонов. Пусть признать себя Тихоновым я и не вправе. Тем не менее, где наша не пропадала. Впереди вся жизнь. Оставшаяся.
О нахлынувшем. Правда, опять же – позвольте предварительно еще одну секундочку. Собственно, поводом к непривычному верчению разных мыслей в голове стала первая из них и, кажется, логичная: мнится ли мне или это так на самом деле, что нынешний молодой человек обладает воистину стальной выдержкой, превосходящей даже тихоновскую, если способен спокойно пройти мимо такой вот ледышки и даже не будет при этом стискивать зубы или сжимать кулаки, чтобы избегнуть соблазна? После того, как я пролистал в памяти всё, что видел в последние годы, выходит, что не мелькают перед моими глазами массовые сцены умелых ударов ребят по комкам и камням (больше летний вариант) или, тем более – оживленной перепасовки ими. А может, я не там хожу? Или хожу мало? Или мало и не там?
Ну так – к нахлынувшему. Много чего было – и многое из этого многого совсем не такое, как сейчас. Общеизвестно, что наше было лучше. Хотя бы потому, что мы, согласно одним моим сверстникам, меньше удалились по годам истории от положительных фигур прародителей человечества., а согласно другим - от положительных дарвиновских обезьян.
Мы играли в живые игры. Мы знали массу разнообразнейших игр. Мы футболили, не нуждаясь в тренерской палке, устланной рекортаном площадке и кроссовках Nike.
Наши компании были количественно больше. Не могло быть иначе: родители работали, а мы проводили массу времени во дворах. Маленький город охватывали меняющиеся эпидемии увлечений, в ходе которых требовалось применять какие-то рудиментарные трудовые навыки (ходули, пугачи, самокаты, луки и стрелы, и т.д.).
Каждый из нас перепробовал прорву бесплатных кружков в Доме пионеров. А хотелось ещё …
Мы были ближе к русской культуре. Фольклор тогда лишь частично успел превратиться в музейный экспонат. Мы знали русскую песню и русский танец. Мы были более русскими.
Многое можно добавить, но незачем. Этого достаточно. Прошу расценивать сказанное, как простую констатацию факта происшедших изменений. Я не сторонник кажущейся мне ретроградной точки зрения, что прежнее было лучше нынешнего. Такое неверно в категорийной плоскости. Оно представляет собой сравнение горячего с соленым. Мое упоминание Адама, Евы и прямоходящей обезьяны не более чем шутка и фигура речи.
Новое что-то забирает из старого, но новое обязательно будет другим, а взятое из прошлого старое будет не совсем тем же старым. Ругать и хвалить новое надо за то плохое и за то хорошее, что есть конкретно в нем, не шибко привязываясь к старому. В старом конкретное явление было похожим, но не идентичным. Почему? Потому что существовало в окружении того старого, а не нынешнего нового.
Человеку дорога прожитая жизнь, дорого прожитое в жизни. Это прожитое не нуждается в сравнении с другим. Оно самоценно и самоисчерпывающе. И я не сравниваю свою жизнь с чьей-то другой в категориях «лучше-хуже». Но я сравниваю их в другом отношении. В отношении того, насколько, в чем и как они отличаются. Тогда для чего мне нужно сравнивать? Для того же, что всегда сопровождало человека: из любопытства. Пустого? Возможно. Праздного? Как знать.
Ну и вопрос. Он не будет кратким, состоящим из одной фразы. По своему возрасту, по месту проживания, по слабой повседневной мобильности, по отсутствию наблюдений в стенах школы мне трудно иметь объективное мнение о портрете сегодняшнего подростка. А мне бы хотелось.
Первая причина – упомянутое любопытство. А вторая – мои маленькие внуки, которые – не успеешь глазом моргнуть – сами дорастут до подросткового возраста. Правда, в отношении них я понимаю, что их отрочество придется на новую страницу постоянно изменяющегося мира, и многое из нынешнего дня для тех лет будет неактуальным. И все же – интересна тенденция.
И важнейший для меня вопрос к тем, кто не понаслышке знает подростка: верно ли мое внутренне ощущение, что нынешнего отрока не так, как меня в его возрасте, сам господин черт подбивает хорошенько поддать лежащий на дороге камень?
ДО НАСТУПЛЕНИЯ 2030 ГОДА ОСТАЕТСЯ 2155 ДНЕЙ. ПОЧЕМУ Я ВЕДУ ЭТОТ ОТСЧЕТ, СМ. В "ЧЕГО НАМ НЕ ХВАТАЛО ДЛЯ РЫВКА"