Борис Абрамович Заборов (1935-2021)— французский художник, график, скульптор. Родился в Минске, учился в Ленинграде. С 1981 года жил в Париже.
Книга художника Бориса Заборова «То, что нельзя забыть» - автобиографична, Читается она не могу сказать, что легко, из-за того, что автор всё время перескакивает из одного времени в другое, по какой-то причине не желая выстроить повествование по хронологии. Но тем не менее, надо отдать должное автору, что, будучи в первую очередь художником, он обладает и писательскими способностями, что не каждому дано.
Время действия повествования – от самого детства автора – довоенных и военных лет, до современности, то есть описана практически вся жизнь художника.
Очень страшно описаны первые дни войны, которые семья Заборовых встретила в Минске. Их дом был разбомблен в первый же день войны. А дальше – неразбериха, паника, бегство. У молодой мамы Бориса Абрамовича – двое детей – семилетний Боря и младший - Миша. В этой неразберихе пропал отец Бориса, больше они его не видели. А сами они кое-как добрались до Урала. И вот тут – интересный эпизод:
«В этом городе на берегу реки Камы находилась база эвакуированных семей московских художников. Дом, в котором мы жили, был двухэтажный, барачного типа. Обширный внутренний двор был огорожен высоким бревенчатым частоколом, как русские остроги на старинных гравюрах. Уставлен он был большими, больше моего детского роста, бочками с красной икрой. Каждое зимнее утро мы с мамой выходили во двор, и она взламывала топором очередную бочку, хотя рядом стояли уже взломанные. Кроме икры, есть было нечего. Когда маме удавалось на рынке обменять ведро замороженной икры на кусок хлеба, в доме была радость».
Мне же больше всего были интересны главы, где описаны студенческие годы автора, начало 50-х годов, Минск, потом Ленинград. Друзья, первая любовь, а за ней и последующие, вплоть до встречи с судьбой.
Яркие страницы посвятил Борис Абрамович своему другу детства Михаилу – сыну офицера КГБ, садиста и алкоголика, затем своей первой любви – девушке с редким именем Нинель, о которой пишет, что родители искалечили её жизнь, воспитав в ханжестве по отношению к противоположному полу (на самом деле, просто девушка не пожелала вступить в близкие отношения с Борисом, чем он был очень раздражён).
Описывая свою учёбу в Ленинградской Академии художеств, Борис Абрамович не удерживается от желчных фраз в адрес руководства Академии.
«Студенческий комитет потребовал, чтобы предстал перед студентами сам президент Академии художеств Александр Герасимов. И предстал. Приехал из Москвы вальяжный барин, нисколько не дрогнувший придворный художник ЦК КПСС. Ничего дурного не хочу сказать о придворных художниках. Среди их множества в истории были и хорошие. Веласкес, к примеру. Но каков двор — таков и придворный. Из выступления Герасимова запомнил одну фразу: «Вы тут жалуетесь, что на стипендию не можете купить книжку, пойти в кино. А я в ваши годы спал на подрамниках». Вот и весь сказ.
Говорили, что он был человек умный. Не ведаю. Но остроумным был».
Почему я обратила внимание именно на эти фрагменты книги? Просто не так давно я читала роман Владимира Тендрякова «Свидание с Нефертити», где рассказывается о том же времени, о студенческих годах в той же Академии художеств, только там речь шла о Москве. Молодые герои Тендрякова тоже не всегда были довольны руководством учебного заведения, и Тендряков тоже не всегда был положительно настроен к преподавателям, но всё же тон Тендрякова был более уважительным.
И в отличие от Тендрякова, Заборов больше пишет не об учёбе, а о студенческих вечерах, о знакомствах с девушками.
В некоторых моментах повествования весьма явственно чувствуется фига в кармане по отношению к советской власти, к стране, которая, как ни крути, а дала автору хорошее образование, и, между прочим, бесплатное.
Женой Бориса Заборова стала Ирина, дочь поэта Бориса Корнилова. Это тоже интересная история:
«В годы, которые вспоминаю, Ира не знала, что ее отец — поэт Борис Корнилов. Мать оберегала дочь от этого опасного имени: Борис Корнилов был арестован в тридцать лет и расстрелян в ленинградских гэбистских застенках. Но она хотела, чтобы Ира знала контекст, в котором жила до ареста первого мужа, чтобы она знала и о Борисе Корнилове — не зная только, что он ее отец. Людмиле Григорьевне необходимо было делиться с дочерью бесценными свидетельствами о времени, в котором прошла ее молодость, о тех ярких людях, с которыми свела ее судьба. А их было немало: Мейерхольд и Зинаида Райх, Шостакович, Балтрушайтис, Стеничи, Зощенко, Ольга Форш, Багрицкий. Не говоря о друзьях-товарищах отца: Павле Васильеве («самый ни на есть раскучерявый»), Ярославе Смелякове, Николае Заболоцком, Николае Тихонове».
Сразу скажу, что с творчеством художника Бориса Заборова я не была знакома, как и с творчеством его отца – художника Абрама Заборова. Поэтому повесть читала просто как воспоминания автора о своей жизни.
Посмотрев в Интернете картины Бориса Заборова, скажу, что впечатление осталось жутковатое. Хотя к его литературному творчеству это отношения не имеет. Картины здесь приводить я не буду, кому интересно, их легко можно найти в интернете.
