- Пропал. Мальчик.
- Саша Капустин!
- Саша!
По всему лагерю раздавались крики вожатых и другого персонала, поднятого на ноги. Ночной сторож дядя Леша проверял туалеты, выбивая ногами двери кабинок. Испуганные дети, которым посчастливилось в это время там оказаться, орали во все глотки, спешно натягивая штаны.
- Внештатная ситуация, - оправдывался дядя Леша, а затем командовал. – Быстро по постелям.
В одной из кабинок оказался какой-то парень из старшего отряда, спешно выбрасывающий зажженную сигарету в туалет.
- Доложу начальству на тебя! – заорал на него сторож, и бледный, как мел парень, бросился на утек, надеясь, что мужчина не запомнил его лица.
Весь лагерь был прочесан вдоль и поперек. И когда мальчика не смогли найти, несколько вожатых заявились в комнату к ребятам. Подняли всех. Колька и так не спал – прислушивался к голосам за окном. А по встревоженным лицам понял, что у них нет хороших новостей.
Елена включила в палате свет. Пионеры сели, позевывая, потирая глаза.
- Кто что знает о Саше Капустине? – спросила вожатая. – Куда он мог пойти? Он вам говорил что-нибудь о побеге?
Саша ничего о побеге не говорил. Ему наоборот нравилось в лагере. Но Колька тоже никому не говорил, что собирается сбежать отсюда и уже давно вынашивает план, как уйдет через дырку под забором, а потом как-нибудь доберется до большого города, где продаст свои часы и купит билет на автобус до Москвы. А там заявится к родителям и скажет: «Привет, не ждали меня? А я вернулся!». И вот Сашка все испортил! Хоть бы вместе бежать предложил! Коля бы его, конечно, поддержал в таком начинании. А то в этом концлагере с ума сойти можно.
- Да ничего он такого не говорил, правда, ребят? – решил отвечать за всех Веточкин. – Нормальный пацан был. В кружки записывался. Нравилось ему тут. Говорит, что сам у родителей просился, чтобы у бабки на даче все лето не сидеть.
Каждый из вожатых еще несколько раз переспросил, точно ли Саша ни о чем таком не размышлял, даже в теории, и получив отрицательный ответ, оставили ребят в покое.
- Мы в лес. Остальные на пляж, - скомандовал Вячеслав напарник Елены, разделив всех присутствующих на две группы.
Лес прочесывали до самого утра. На пляже был оставлен дежурный, но надежд было мало. Мальчик либо уже утонул, либо сбежал в лес.
Утром, вместо обычной побудки горном, во всех громкоговорителях звучал властный голос директрисы пионерлагеря.
- Всем отрядам немедленно прибыть на главную площадку. Повторяю. Через пять минут всем отрядам быть на главной площадке.
Марьванна заглянула к ребятам в комнату, проверяя, все ли готовы.
- Живее. Живее, - на девушке не было лица. Стоило только отлучиться на один день, как тут же пропадает пионер, за которого она будет отвечать головой.
Нестройными рядами пионеры потянулись к площадке, на которой раньше проходила утренняя зарядка и дискотека, а теперь это площадка напоминала место казни.
Вожатые ходили и считали своих пионеров. Каждый из них отчитывался о количестве детей по списку.
- Первый отряд – все. Второй отряд – все. Третий…
- Шестой отряд – нет одного, - упавшим голосом проговорила Ирина Николаевна, несколько раз пересчитав своих детей. Она побледнела так сильно, что лицо почти слилось с ее рубашкой.
Лицо директрисы становилось все более красным и удивленным. На нем за несколько секунд сменилось столько эмоций, что Коля не успел даже их сосчитать.
Вдруг послышался топот. Какой-то мальчишка несся по дорожке. Красный галстук съехал на бок, пилотка вот-вот готова была слететь с головы, поэтому он придерживал ее рукой. Сандалии были не застегнуты и шлепали по плиткам.
- Ирина Николаевна, простите! Опоздал! – он добежал до своей вожатой.
Ирина, все еще белая как мел, попросила мальчика встать в строй и громко объявила.
- Шестой отряд – все!
День был напряженный. Вожатые продолжали делать вид, будто ничего из ряда вон выходящего не произошло, но все пионеры чувствовали, что что-то не так. Купание в море было сегодня отменено, вместо него всех согнали в актовый зал и включили фильм «Приключения Электроника», многие из ребят его еще не видели, потому что вышел он всего года три назад.
***
- Завтра приезжает комиссия. А у нас пропал ребенок! Если они прознают – лагерю конец. Нам всем конец. Все будем виноватыми. Как в глаза родителям потом смотреть? Из партии выгонят, - Нина Степановна наворачивала по кабинету уже десятый круг. Часть вожатых, сторож, врач санчасти и несколько других не менее важных сотрудников, слушали ее, склонив голову.
По радио, не выключенному в спешке, тихо пела Пугачева.
- Ах, Арлекино, Арлекино!
Нужно быть смешным для всех
Арлекино, Арлекино
Есть одна награда — смех!
- Может, распустим слух, что мальчика забрали родители? И только-только позвонили нам и сообщили? – предложил Федор Олегович – руководитель кружка радиоэлектроники.
- Федор Олегович, что вы такое говорите! Это… - Нина Степановна вдруг замолчала. – Если кто-то узнает, нас всех посадят. Но другого выхода, чтобы сохранить лагерь, у нас нет. Мальчика продолжим искать, но так, чтобы дети этого не видели.
***
После фильма дети выходили радостные. Обсуждали то, что увидели.
- А мне вот Урри понравился. Он такой красивый, - вздыхали девочки, среди которых была и Танька. – Николай Караченцев такой зыкинский.
А вот парни обсуждали двух главных героев.
- Эх, ребзя, вот бы и мне такого робота. Чтобы в школу гонял, а я в гараже на гитарке играл, - вздохнул Ветка.
- А потом пришлось бы разгребать все, что он натворит, - хихикнул Валька.
- Ну, это потом. А сначала-то как здоровско бы было!
***
- Сегодня у нас вечером костер! – радостно объявила Марьванна. – Будем жарить на пляже сосиски, петь песни под гитару и смотреть на звезды.
Она была слишком радостной для человека, из отряда которого пропал пионер.
- А как же Сашка? Его больше не будете искать? – спросил озабоченный Коля. Он почему-то чувствовал ответственность за жизнь этого мальчика. Наверное, потому что первым обнаружил его пропажу и теперь должен был довести дело до конца и найти его.
- Сегодня утром позвонили его родители. Сказали, что Саша появился у них на пороге прямо перед завтраком. Они, оказывается, здесь неподалеку отдыхают. Потом заберут его вещи, - Марьванна постаралась скрыть, что заучила эту фразу наизусть, немного добавив от себя про вещи.
- Так что все хорошо закончилось, - подвел итог Степан, потирая руки. – Кто поможет отнести пледы и еду на пляж?
Вверх устремились руки сразу нескольких мальчишек и девчонок.
***
Тихо потрескивал огонь в костре. С моря доносился плеск воды. Запах дыма и сосисок обволакивал. Степан Сергеевич играл на гитаре, а пионеры подпевали.
- Алые паруса! Алые паруса! Алые паруса, паруса! – после каждого слова «паруса» раздавались двойные хлопки.
Девочки, а их в отряде было всего шесть человек, лежали на большом покрывале и смотрели на звезды.
- Вот там созвездие большой медведицы, - показывала куда-то наверх Лилька Петрушева. Она в школе увлекалась астрономией и знала, где какое созвездие находится, и даже рассказывала легенды, как то или иное созвездие образовались. Все девчонки слушали, раскрыв рты. И даже мальчишки подсели поближе, чтобы тоже немножко прикоснуться к знаниям о таинственных звездах.
- А я когда вырасту и стану космонавтом, тоже на какой-нибудь звезде побываю, - сказал Валька и хлюпнул замерзшим носом.
- Дурак ты, Валька. На звезде нельзя побывать – это раскаленный огненный шар, - фыркнул на него Игорь Смирнов.
- А я на остывшей, - не сдавался Валька.
- Так, ребзя. Пора заканчивать наши посиделки. А то отбой через десять минут, - потер руки Степан Сергеевич.
Девочки заныли с просьбой сыграть последнюю заключительную песню.
- У вас здорово получается! Мы не сможем уснуть, если вы не сыграете нам еще что-нибудь!
Степан Сергеевич согласился. И затянул:
- Дремлет притихший северный город,
Низкое небо над головой.
Что тебе снится крейсер Аврора
В час, когда утро встает над Невой?
Пионеры тихо подпевали ему, благоговейно замерев. Голос у Степана был действительно красивый, и не удивительно, что Марьванна тоже смотрела на молодого человека такими большими влюбленными глазами.
- Вы даже лучше, чем Караченцев, - выдала Зоя, когда вожатый замолк на последней ноте.
Остальные девчонки закивали, улыбаясь в тридцать два зуба, кто-то даже промокнул глаза.
***
Отправив детей спать, Мария и Степан устало сели возле своего домика.
- Кажется, все наши пионерки в тебя влюбились, - хихикнула Марьванна.
Степан усмехнулся.
- Разлюбят. Сегодня утром они были влюблены в Караченцева. Завтра еще кого-нибудь найдут.
- Кто пойдет на планерку? – спросила уже серьезная Марьванна. – Никаких новостей не слышно?
- Тишина. Могу сходить. Ложись спать. Завтра предстоит сложный денек.
- Только бы он нашелся, - вздохнула девушка, вставая.
- Найдется. Все будет хорошо. К тому же, тебя подменяли, так что твоей вины тут нет, - попытался успокоить Степан Машу.
Она кивнула, хоть и не была уверена, что он прав. Ведь если попадет – попадет всем.
- Ладно, я на планерку, - он поднялся и пошел по дорожке к зданию администрации, насвистывая себе под нос песенку про крейсер Аврору.
Маша села на скамейку и вздохнула. Бархатистый баритон Степы не шел у нее из головы.
***
- Время полночь, погнали, - Ветка растолкал ребят.
- А? Что? Куда? – не понял Валька, удивленно хлопая глазами.
- Девчонок пастой мазать, конечно. Давайте у Зойки на руке напишем: «я люблю Степана Сергеевича». Вот утром потеха будет!
Ваня Матвеев отказался.
- Если отец узнает, что я тут вытворял – отходит ремнем. Я – пас.
- Ну и трус, - бросил Веточкин и обратился к остальным. – А вы идете?
Кольке отнекиваться не хотелось. Проще сходить и попасться. Так хоть трусом считать не будут.
- Двигаем, - Ветка подкрался к двери, отворил ее на немного, высунул кудрявую башку и покрутил в разные стороны. – Никого.
К девчонкам надо было идти на второй этаж. Прокрались мимо вожатской. Никто их не заметил. На цыпочках, едва дыша, добежали до лестницы и стали подниматься. Деревянные ступеньки предательски скрипели от каждого шага.
- Так дело не пойдет, - буркнул Рома Веточкин ускоряя шаг, чтобы быстрее оказаться наверху.
Заглянув в первую попавшуюся палату, Рома призывно замахал свободной от пасты рукой. Колька, Валька и Игорь подкрались поближе.
- Давайте быстро, забегаем, каждый выбирает по девчонке, мажем на лоб или руки, и валим отсюда.
- А как же пастой «я люблю Степана»? – уточнил Игорь.
- Не, не получится. Слишком длинно. Проснется, - цокнул языком Ветка.
Как слаженная команда, мальчишки ворвались в комнату пионерок. Ловко измазали им лица и руки, и едва сдерживая смех, ломанулись по лестнице вниз.
Такой топот не могла не услышать даже уставшая за день Марьванна.
Мальчишки добежали до своей комнаты, быстро скинули под кровати сандалии и юркнули под одеяла.
Недовольная вожатая зашла в комнату. Свет не включила.
- Что за топот? – сурово спросила она.
Ветка потянулся на кровати, будто только проснулся, зевнул и удивленно спросил, сделав голос сиплым, словно после сна.
- Какой топот?
- Не надо из меня дурочку делать, Рома, - попросила вожатая.
Если в первые дни мальчишки ни во что Марьванну не ставили, считая ее глупой девчонкой, хоть и более старшей, то сейчас, спустя несколько дней поняли – с вожатой шутки плохи. И прикрикнуть могла, и наказание придумать. А Степан Сергеевич потом контролировал, чтобы никто от наказания не отлынивал.
- А я что? Я ничего. Сплю вообще, - сказал Рома, падая обратно на подушки.
- Завтра поговорим. Всем спать, - Марьванна закрыла дверь и удалилась к себе в вожатскую.
Ромка захихикал.
- Пронесло.
Игорь покачал головой.
- Ты погоди, вот она нам завтра задаст.
И тут вдруг Колька, который все это время молчал, тихо произнес.
- На Сашкиной кровати кто-то лежит…