Анфисе было непросто приспособиться к работе в комендатуре, хотя в этом помогал Штейдле. Он поступал так, что все принимали ее за его любовницу, хотя сам это отрицал. Вечно сытый и потный денщик преследовал Анфису, отпуская сальные шутки, зажимал в углу и лапал, но после того, как она пожаловалась генералу, он стал, ехидно улыбаясь, говорить всякие мерзости в ее присутствии, думая, что она не понимает немецкий, что всякий раз Анфиса подтверждала, проходя мимо. Приставленный к ней младший офицер, имея наглядный пример денщика, держался осторожно и обходительно. Другие офицеры тоже не решались подходить с непристойностями.
Но однажды Штейдле срочно вызвал ее в кабинет.
-Твой дядя в гестапо. Уходи, быстрее, думаю, что они следят и за тобой. Сюда направляется танковая дивизия, готовится большая операция. Я скажу, что отправил тебя в лазарет, тебя проводят, а там ты сможешь уйти от охраны-
Немецкий госпиталь находился на полпути к Храму, потому же, увидев, что охранник ушел, Анфиса бегом направилась к отцу Спиридону. Он сразу все понял и отправил с ней Артемия, так как тот знал окольные пути, как пробраться в лес и где встретить партизанских часовых. Так Анфиса попала в отряд.
А обстановка накалялась. Штейдле не обманул, к местности подтягивались немецкие войска. Весной и летом 1943 года в густых лесах восточнее реки Десна и в тылу действовали партизанские отряды общей численностью более 100 тысяч чел., которыми командовала Ставка Верховного Главнокомандования через Партизанский штаб. Партизаны получали всё необходимое по воздуху: оружие, продовольствие и медикаменты. Их атаки на немецкие гарнизоны и саботаж на железных дорогах делали переброску войск весьма затруднительной.
Партизаны представляли большую угрозу для подготовки и проведения на Курской дуге операции «Цитадель». В июне немцы провели в прилегающих областях большую карательную операцию под кодовым названием «Цыганский барон» (Zigeunerbaron). В ходе этой операции было уничтожено 207 партизанских лагерей, убито 1584 партизана, 1568 человек было взято в плен, 15 812 мирных жителей были изгнаны из собственных домов.
Отряд успел построить и занять выгодную оборонительную позицию с возможностью отступления в лесной массив. Однако, в результате боев от партизанского отряда практически ничего не осталось. Командир и оставшиеся бойцы успели отойти и через болота продвигались в сторону локации наших войск. В группе было несколько раненных, которых по очереди несли на себе их товарищи. К ночи сделали привал, чтобы передохнуть. Отсутствие еды и главное, воды, было проблемой. Анфиса и двое бойцов вызвались пойти поискать ручеек или родник. Отойдя от отряда на значительное расстояние, они услышали выстрелы, где-то вдалеке шел бой. Потом все стихло, а через несколько метров столкнулись с десантниками, которые направлялись на помощь солдатам. Выяснив обстановку, и то, что впереди река, один берег которой занят нашими частями, Анфиса с одним из бойцов отправилась с ними, а другой вернулся за оставшимися товарищами.
Несмотря на то, что фашисты укрепились на правом берегу реки, бои продолжались с переменным успехом. Преимуществом являлось лишь то, что у немцев был доступ к воде, а наши бойцы страдали от жажды.
У Анфисы в рюкзаке было платье, в котором она ушла из комендатуры. Переодевшись, и взяв в одну руку белую косынку, а во вторую котелок, средь бела дня и на виду у немцев, она во весь рост пошла к реке. Распущенные волосы развевались по плечам. Наши бойцы с замиранием сердца смотрели на нее, хотя и приготовились прикрыть ее. Немцы тоже опешили при виде такой красавицы. Анфиса набрала воды и также медленно поднялась на пригорок. Опустилась в траншею и пришла в блиндаж. Конечно, она получила выговор от начальства. Но продолжала верить, что в гражданскую девушку стрелять не будут: рядовые немецкие солдаты – такие же люди. И у них не поднимется рука на беззащитную красивую женщину...
К вечеру Анфиса решила повторить дневной поход к реке. И тут немцы открыли по ней интенсивный огонь, но ни одна пуля не попала в нее. Она уже поднялась на пригорок, когда после кратковременного затишья, с вражеской стороны раздался единственный выстрел. Анфиса упала, котелок покатился по земле. Все ахнули. Наши были готовы броситься в атаку, однако офицеры удержали их от бездумного шага. Наступила тишина. Анфиса не шевелилась... Через 5 минут с немецкой стороны раздались крики: «Рус, спасите Катюшу!» Два наших разведчика, надев каски, выскочили из окопа и подбежали к лежащей Анфисе. Она была ранена в бедро. Девушку подняли и понесли в блиндаж. Немцы не сделали ни одного выстрела. Санитар промыл и перевязал рану – пуля прошла навылет, однако немного затронула кость. Спустя какое-то время наши с двух сторон атаковали позиции противника, взяли пленных. Один из них рассказал: когда немецкий офицер увидел девушку, идущую за водой, приказал стрелять. Но солдаты целились мимо. Офицер выхватил винтовку у одного из них: все прекратили огонь. Тогда офицер выстрелил сам…
Анфиса была зачислена в часть, но ее отправили в госпиталь. Там, она впервые написала письмо Нюре и Василинке, рассказав, что воюет, указав адрес госпиталя. А вскоре пришел ответ, но не от Нюры, а от председательницы Зотовой. Та сообщала главному врачу госпиталя, что Анфиса служила у немцев, в результате ее предательства расстреляли много людей, в том числе Захара и семью отца Спиридона. Нюра успела скрыться, наверное, тоже служила у немцев. Просила передать эти сведения в НКВД.
Главный врач показал это письмо Анфисе, он понял, что это оговор и посоветовал ей не писать туда и никого не разыскивать:
-Ты понимаешь, я должен сообщить это органам, но я напишу ответ этой даме и поблагодарю за информацию. У тебя свидетели только командир партизан и его люди, а где они сейчас? Там тоже никого не осталось, как ты будешь доказывать обратное. Да и НКВД разбираться не будет, несмотря на твои подвиги. Мой тебе совет, забудь и живи дальше. Отправляйся на фронт, а после победы видно будет-
Анфиса вернулась в часть и воевала там до конца войны. Победу ее часть встретила в одном из маленьких немецких городков. Вернее, в руинах, что от него остались. Сами кое-как расположились в подвалах зданий, а вот помещения для столовой не было. И командир бригады, молодой полковник, распорядился сбить столы из щитов и организовать временную столовую прямо на площади городка.
Полевые кухни, повара, все, как обычно, но солдаты сидят не на земле или на танке, а, за столами. Только начали обедать, и вдруг из всех этих руин, подвалов, щелей, как тараканы, начали выползать немецкие дети. Кто-то стоит, а кто-то уже и стоять от голода не может. Стоят и смотрят на то, как едят солдаты. Анфиса сразу вспомнила Василинку, взяла хлеб и сунула украдкой в карман, а потом увидела, что солдаты, не поднимая глаз друга на друга, делают то же самое.
Эти бойцы шли по Европе, освобождали узников концлагерей и били врага беспощадно. Они рвались в Германию, мечтали, как размажут ее траками гусениц своих танков. А сейчас они кормили немецких детей, отдавали все, что только можно было каким-то образом утаить от обеда, сами еще вчерашние дети, которых совсем недавно, не дрогнув, насиловали, сжигали, расстреливали отцы этих немецких детей на захваченной ими нашей земле.
Командир бригады, по национальности еврей, родителей которого, каратели живыми закопали в землю, имел полное право отогнать немецких «выродков» от своих бойцов. Они объедали его солдат, понижали их боеспособность, многие из этих детей были еще и больны и могли распространить заразу среди личного состава.
Но полковник, вместо этого приказал увеличить норму расхода продуктов. И немецких детей по приказу еврея кормили вместе с его солдатами.
После победы Анфиса вернулась домой, где жили ее родители. Она окончила институт, вышла замуж, родила дочь, назвав ее белорусским именем Василина.
Прошли годы. Она иногда вспоминала свою военную молодость, Нюру, Захара, отца Спиридона и конечно, Василину. Однажды дочка пригласила ее на выставку молодых художников, которые представили свои работы на конкурс. Они с интересом рассматривали работы, в основном, рассказывающие о войне. И вдруг Василина позвала мать к одному из рисунков. Там была нарисована молодая женщина в военной форме со звездой героя на груди и васильками в руках. Весь ее облик напоминал молодую Анфису. Что это совпадение? Анфиса стояла у картины, и волнение вдруг охватило ее. Она вспомнила, что как-то она собирала в поле с Василинкой синие цветочки, васильки.
-. Какие красивые синие ромашки, - восторженно сказала девочка, увидев цветы-
- Это не ромашки, а васильки, они всегда цветут на поле со злаками, они такие же синие, как твои глазки, и я их очень люблю –
-Васильки? , - удивилась девочка, - они такие красивые и зовут почти, как меня, я их тоже полюблю, - еще больше обрадовалась Василина.
Анфиса пошла в служебное помещение, чтобы узнать у организаторов выставки, кем написана эта картина.
-Это талантливая молодая художница – Еременко – ответила сотрудница.
- А имя есть у этой Еременко, и где можно с ней увидеться? –
- Имени я не знаю, в документах написано В.С. Еременко, а встретиться с ней можно через день, когда авторы будут представлять свои работы –
Анфиса с мужем и дочкой пришла на выставку в указанное для встречи время. В зале уже были посетители. Молодая девушка с печально синими глазами стояла возле своих картин. Анфиса подошла к ней.
-Василина? – быстро спросила она и, не дожидаясь ответа, кинулась обнимать ее.
- Мама Фиса…Я знала, что найду тебя. На каждую выставку я брала эту картину, и вот, наконец…-
А к ним уже спешили люди, они обступили их, а когда узнали, что они потерялись во время войны и только сейчас встретились, стали хлопать в ладоши и поздравлять их. А сквозь толпу, к ним, пробиралась пожилая маленькая женщина - Нюра. Хотя она и изменилась, но Анфиса узнала ее. Позже, уже дома у Анфисы, Нюра рассказала, что ее предупредил свой человек, и они успели убежать в другое село, там фашистов не было, а когда вернулся с войны муж, уехали в город к его сестре. Василинку они удочерили, она еще в детстве увлеклась рисованием, потом окончила школу и институт, а недавно вышла замуж и взяла фамилию мужа. Из ее рассказа Анфиса узнала, что отца Спиридона повесили прямо перед Храмом, а матушку и дочь забрали, не было только Артемия, он видимо, выполнял какое-то поручение, тем и спасся. У Зотовой, на войне погибли все три сына и она, на этой почве, сошла с ума. Осталось только надеяться, что Матушка Лиза, ее дочь и сын все-таки живы...
Моей крестной посвящается...
Дорогие читатели и мои подписчики я желаю Вам здоровья и счастья. Храни Вас Бог!
Не забудьте поставить лайк а кто еще не с нами подписаться на мой канал.
