За прошлую неделю произошло сразу несколько событий, которые снова заставили меня задуматься про ценность открытого диалога и про нормализацию ошибок в нашем обществе.
Первое событие. Ко мне снова обратились журналисты. Теперь России 1. В студию прийти я не смогла, но больше, чем я, им нужны были контакты жертв. И, помня о недавнем общении с ТВ Центр, о котором я уже рассказывала, я сразу спросила, а какие именно жертвы нужны. И какие именно истории. Уточнила, почему я это спрашиваю, рассказала про свой опыт с ТВ Центр. Россия 1 ответила, что, безусловно, сейчас установка говорить только про взаимоотношения между детьми, про роль школы мы пока не говорим. А у меня нет таких жертв, простите, потому что в любой травле есть роль школы. России 1 я помочь не смогла.
Второе событие. В прошлой статье я выкладывала историю про лечение травли в одном конкретном классе. Героиня статьи, учитель, которую мы назвали Анной, попросила сделать ее, класс и школу максимально неузнаваемыми. Мы поменяли имя, не назвали номер школы, изменили все имена детей. Она объяснила это тем, что, если администрация узнает, они будут недовольны. Как тем, что она обратилась за помощью вовне, так и тем, что в публичном пространстве узнают про травлю в их школе. Чтобы вы понимали, это довольно прогрессивная школа, одна из лучших муниципальных школ, которые я знаю лично. А момент открытости тоже не очень ((( И это мне максимально непонятно, мне всегда казалось, что наоборот, очень круто рассказать про какой-то сложный случай в любой системе, про ошибку, про сбой (под системами я имею ввиду любые организации - гос структура, бизнес, образовательное учреждение) и рассказать, как чинили, как справлялись. Мне кажется, любой родитель ждет про свою школу именно таких историй. Ведь только так ты понимаешь, что, если сбой произойдет на твоем ребенке, все открыто это обсудят, найдут решение и починят. Без сбоев же не бывает. Ты, как родитель не ждешь легенд о том, что «в нашей школе вообще нет никаких проблем и никаких даже намеков на травлю». Ты ждешь честных историй про то, что, конечно, есть, было, и вот, что мы с этим сделали. Уважаемые родители, разве нет?
Третье событие. Яна Лантратова в одном из интервью сказала, что предлагает вообще вывести показатель травли из рейтинга школ. На ее взгляд, сейчас именно наличие этого критерия заставляет школы замалчивать, а если из рейтинга убрать, все с радостью начнут признаваться в травле и лечить ее.
Вот, что я по этому поводу думаю:
1. Замалчивание происходит, скорее всего, не из-за рейтинга, а из-за банального страха «получить по шапке».
2. «Страх получить по шапке» — это глубоко укорененный конструкт нашей ментальности. Я не смогу привести никакой доказательной базы, почему я так считаю. Это мое субъективное мнение. Не ожидаю, что со мной согласятся. Но мне кажется, культура потемкинских деревень настолько глубоко у нас в крови именно из-за этого экзистенционального страха допустить ошибку и «получить по шапке» от барина / вышестоящего / учителя / родителя, от любой фигуры власти. В нашей культуре практически отсутствует практика качественного обсуждения ошибок, извлечения из них уроков, не простроена взаимосвязь между глубоким анализом негативного опыта и … опыта. Впрочем, об этом я уже писала большую статью про имитацию в образовании. Отсутствие нормализации ошибок и открытого диалога о проблемах приводит к имитации во всем, потому школам так важен школьный рейтинг, а не реальное состояние вещей.
В этом плане, кстати, я до сих пор под впечатлением того известного поста от Главы Минцифры, Максута Шадаева, когда они случайно не те письма отправили ИТ-компаниям.
Этот министр в моем личном рейтинге сразу вошел в тот немногочисленный клуб адекватных чиновников.
3. Я думаю, именно с этим связан наблюдающийся уход от того, чтобы говорить сейчас про ответственность школы за случаи травли и свести к штрафам на семью агрессора. Ведь если признать ответственность школы, то это опять-таки влечет за собой открытый диалог и открытое обсуждение и порой признание факта: «Да, проморгали». Оговорюсь, я все еще надеюсь, что все-таки в процессе обсуждения законопроекта тему ответственности школы включат.
4. Мой вопрос выше, когда я спрашиваю родителей, неужели им не хочется знать про свою школу правдивую информацию о том, как разруливались случаи травли, этот вопрос не имеет смысла. Зря я его задала. Просто потому, что государственной школе, видимо, не так важно, что думают родители. Гораздо важнее обертка (то есть, отчет) перед чиновниками. Потому что … см. выше, именно от них школа «получает по шапке». Как недавно рассказывала мне моя подопечная учитель (в смысле, я у нее сейчас наставник): «Надо же, а ведь у нас в школе есть система наставничества, и у меня в прошлом году, когда мне дали класс, даже был наставник. Но все наши общение сводилось к заполнению отчетов».
5. Я сомневаюсь, что, если просто убрать критерий наличия травли из рейтинга школа, школа начнет открыто признавать. Я верю, что реально повлиять может только изменение культуры. И не только в школе, а глобально в стране. Все мы помним труизм о том, что школа – всего лишь модель общества. Не хочу повторяться, об этом я тоже уже писала сразу после статьи про имитацию в образовании, вот здесь. Основная идея – привитие культуры нормализации ошибок. Да, это требует времени. Да, если мы начнем прививать культуру качественного анализа ошибок сейчас детям с первого класса, то может быть, лет через 15 увидим первые сдвиги. Но без этого, боюсь, мы так и будем только передвигать туда-сюда критерии из рейтингов и вводить штрафы.
А вы что думаете?
Неравнодушных педагогов и осознанных родителей я приглашаю в Телеграмм-канал «Учимся учить иначе» и в привязанную к каналу Группу.
Книгу «Травля: со взрослыми согласовано» можно заказать тут.