Начало:
- Алёша! - Крикнула Светлана и выскочила на терраску. Бросилась к старшему брату и повисла на нём. Целовала его лицо. Алексей успел поставить чемодан на пол и теперь обнимая её за талию одной рукой, второй гладил сестру по голове, как когда-то в детстве.
- Светланка, ну всё, зацеловала всего! Вернулся я, сестрёнка. Живой. Руки, ноги целые. - Светлана прижалась к брату, к его груди. Заплакала. - Что ты плачешь, глупенькая? - Спросил улыбаясь Алексей.
- От радости, Алёша.
- Мамка то как?
- Приболела мама немного. Ой, Господи! Чего я тебя держу на пороге то?! Пойдём в дом быстрее.
Алексей взял чемодан и шагнул вслед за сестрой.
- Света, кто там пришёл? - Услышал он мамин голос. Такой родной, который не слышал вот уже шесть лет.
- Мамочка, Алёшка вернулся! - Светлана метнулась в зал, а из него в смежную комнату. Алексей поставил чемодан на пол, туда же вещмешок. И тоже прошёл через зал в комнату. Антонина Степановна встала с кровати. На ней была длинная ночная рубашка. Простоволосая. Алексей замер при входе, смотрел на маму.
- Мама. - Проговорил он.
- Сыночек мой. Алёшенька. - Женщина протянула к нему руки. Шагнула босая к сыну. Он тоже шагнул. Алексей был выше своей матери на полторы головы. "Какая же она у меня маленькая стала". - Мелькнула у него мысль. Они обнялись. Стояли так обнявшись долго. Женщина спрятала лицо на груди у сына, обнимая его за шею. И он стоял, обнимая мать и закрыв глаза. Всё, теперь он понял окончательно, что вернулся домой. Слава богу, все его родные живы, а остальное не важно. Руки-ноги есть, значит будет всё хорошо. Не смотря на ранение, он мужчина молодой. Вся жизнь ещё впереди. А самое страшное позади. Мама отняла лицо от груди сына. Оно было всё в слезах.
- Мама, ну что ты? Не надо плакать, я вернулся. Живой я, видишь? То Светка сырость развела, то ты.
- Нам можно, мы женщины. Мы слезами омываем горе и омываем радость. Вернулся, мой хороший. Слава тебе Господи. А сколько мальчиков не вернулась. Из твоих друзей двое всего. Валентин без ноги пришёл и Ваня, контуженный. Заговаривается он. Дай, сынок, я оденусь. А то не прибранная такая.
- Мам, Света сказала, что ты приболела. Может полежишь? Лекарства может какие надо?
- Не надо ничего. Лучшее лекарство сейчас, это то, что ты тут стоишь, рядом со мной. А приболела, так это ничего. Пройдёт.
- Хорошо. Ты одевайся. Свет, со мной пошли.
Алексей вернулся назад в прихожую.
- Лёш, ты такой красавчик! Ты офицер?
- Офицер. Старший лейтенант госбезопасности. Правда в отставке. Комиссовали меня, сестрёнка, по ранению. Но маме не вздумай сказать. Поняла? - Чуть приглушив голос, сказал Алексей.
- Конечно. Лёш, а это у тебя ордена?
- Ордена и медали. - Ответил он, усмехнувшись. Светлана даже взвизгнула. - Ты чего пищишь, малая?
- Я просто представила, как все девчонки умрут от зависти, когда завтра я пройдусь с тобой по улице. У меня и платье есть. Я сшила его месяц назад.
Алексей посмеиваясь, снял сапоги. Светала быстро достала ему с полочки тапочки. Алёша с удивлением смотрел на них.
- Смотри ка, тапки мои, довоенные!
- Твои, а чьи ещё то? Ой, Алёша, а это у тебя что? Пистолет?
- Пистолет. ТТ. Наградной. От заместителя наркома НКВД. Вернее по новому от министра МГБ.
- Да ты что?! Ничего себе! А дай посмотреть?
- Светлана, что ты к брату пристала? Ещё не хватало пистолет в руки возьмёшь! - Услышали они оба мамин голос. Антонина Степановна была уже в платье, волосы прибраны, закреплены гребнем и заколками. - Алёша, оружие ей не давай. Ещё чего не хватало.
Алексей усмехнулся, глядя на сестру пожал плечами, как бы давая понять, что извини, но с мамой лучше не спорить. Он даже так и сказал:
- Извини, сестрёнка. Не послушаем, ремня от мамы выхватим. А я не хочу. А теперь пойдёмте, сейчас будет самое интересное, подарки! Мам, не суетись. Давайте сначала посмотрим, что я вам привёз. В конце концов, я из Европ приехал!
Занёс в зал вещмешок и чемодан. Сначала открыл вещмешок, стал доставать оттуда продукты. Четыре банки тушёнки. Две банки советского производства. И две американского.
- Вот, дорогие мои, американская тушёнка. Мы её на фронте звали "Второй фронт". - Потом достал ещё пару банок. - Это мясо птицы. Немецкая. И банка с немецкими сосисками.
- Господи, богатство то какое! - Всплеснула руками Антонина Степановна. Но Алексей продолжал доставать. Положил на стол две буханки хлеба. Кусковой сахар в пакете. Две пачки чая. Антонина Степановна взяла одну пачку, вскрыла её и понюхала. От блаженства даже глаза закрыла.
- Настоящий. - Сказала она. - А мы с сорок первого, морковный пьём.
- Настоящий, мама. - Улыбаясь, кивнул Алексей. Достал из вещмешка ещё банку. - А это кофе. Тоже настоящий. А вот и какао. Вы, наверное, и забыли его вкус уже?
- Забыли, сынок. Ты хоть знаешь сколько это стоит на толкучке, у спекулянтов?
- Знаю. - Достал свёрток из бумаги. Развернул. - Вот мам, Свет, колбаса копчёная. - Достал следующий свёрток. Бумага была промасленная. - Сало мама. Шпик, венгерский, копчёное. Попробуй, очень вкусно. Надеюсь не испортилось. Вот три банки рыбных консерв. - Вытащил из вещмешка бутылку водки и коньяк, в красивой бутылке. - Водка наша, коньяк французский. Специально берёг, вас угостить. Так, в вещмешке из продуктов всё. Тут только портянки мои. Но они чистые, это мне на сменку. Подштанники и пара запасных сапог. Так что, обувью я обеспечен. Теперь чемодан. - Алексей открыл чемодан, положив его на стол. Заметил, как мать и сестра смотрели на продукты, которые он выложил на стол. - Мам, ты чего?
Антонина Степановна, закрыла рот ладошкой. Покачала головой. На глазах опять слёзы появились. Она взглянула на сына.
- Лёшенька, сынок. Неужели всё это закончилось?
- Война точно закончилась. А с остальным разберёмся. Теперь у вас в доме мужик появился. Так что, всё будет теперь хорошо. Ну ладно, самое интересное будет сейчас. - Алексей открыл крышку чемодана. Достал и положил на стол четыре плитки шоколада, в красивой бумажной упаковке, из под которой по краям виднелась, так называемая, золотинка. - Свет, мам, это американский шоколад. Тоже "Второй фронт". А вот это зефир. Это я вас побаловать хотел.
Светлана взяла одну плитку шоколада, смотрела на неё широко раскрытыми глазами.
- А я помню, как до войны, папа покупал шоколад. - Сказала она. - Лёш, можно кусочек попробовать?
- Свет, ты чего? Конечно, можно. Я вам его привёз.
Светлана сразу распаковала плитку. И откусила кусочек. Начала сосать во рту. Потом жевать. Закрыла глаза от наслаждения. Алёша смотрел с улыбкой на сестру.
- Свет, заканчивай. Вот смотри. Не знаю подойдёт тебе или нет. Но если что, ушить можно немного. - Алексей вытащил из чемодана платье. Оно было нежно-голубого цвета. Светлана моментально перестала жевать, проглотила шоколад. Её и без того, большие глаза расширились. Она посмотрела на брата.
- Алёша???
- Что, Алёша? Нравится? Из Берлина.
- Как из Берлина? - Спросила Антонина Степановна. - Ты что там, на барахолке покупал? Или забрал у кого-то?
- Ни у кого я его не забирал. В Берлине тогда шли бои. Все магазины были закрыты. Даже щитами окна закрыты были. Но в один магазин попал снаряд. Стену разбило. Мы как раз тогда пошли на помощь нашей пехоте. Там в соседнем здании эсэсовцы засели. Сволочи. Ну мы через разбитую стену магазина зашли внутрь, прошли по переходу и зачистили здание. Потом сидели в этом магазине. А там, чего только из женской одежды нет. Шубы, манто, платья, короче, много что было. Позже, я взял и выбрал платья. Ну ещё... - Алексей усмехнулся, глядя на сестру. Вытащил бумажный пакет.
- Что это? - Спросила его мама.
- Женские трусы, бюстгальтеры и чулки. Не знаю только, угадал я с размерами вам или нет. Извините, если что.
- Алёша, ты чего такое говоришь? - Антонина Степановна покраснела. - Что значит женские трусы и бюстгальтеры?
- А то, мама. Когда основные бои закончились, мы с парнями вернулись туда. У каждого из нас дома были жены, сёстры, мамы. У кого-то, кто старше, дочки. Ну и стали набирать. Я тоже взял. А что такое? Эти твари сколько у нас разрушили и убили? Тем более, хозяина магазина не было. Они все сбежали.
- Сынок, но это мародёрство.
- Мама, ты о чём? - Светлана недовольно смотрела на свою мать. - Хозяев нет, значит бесхозное. И Лёша прав, они нам должны по гроб жизни. - Девушка схватила свёрток. Развернула его. Взяла в руки первые, какие ей попались трусы. Растянула их. - Так, это точно маме. Но какие хорошенькие. - Она положила их на стол. Потом взяла другие. Опять растянула. - Во, это мне. Боже, красотища какая! - Брала, растягивала в руках и сортировала. Это мне, это маме. Чулки Светлана забрала себе все. Они вообще были дефицит страшный. Особенно хорошие чулки. А тут и пояс для них и сами чулки красивые. В союзе таких не было, если только у жён больших начальников и у известных актрис. К тому же Антонина Степановна замахала на дочь руками.
- Уймись, егоза. Не надо мне чулков. Куда я в них, старая. Народ смешить?
У Светланы глаза горели.
- Лёшка, ты такой красавчик, спасибо тебе, братик. - Она радовалась всему этому, как маленький ребёнок леденцу.
- Света, прекрати. Это что такое?! - Антонина Степановна была очень недовольна.
- Мам, оставь. Светланка у нас красивая девушка. Одни огромные глазищи чего стоят. - Засмеялся Алексей. - Пусть. Ты тоже возьми себе. И ничего не говори. И насчёт глаз. Кстати. - Алексей вытащил из чемодана четыре цилиндрических футляра с губной помадой. А так же самый настоящий косметический набор. - Во, французский. И тени сделать и ресницы с бровями подвести. Тут написано даже, что изготовлено во Франции, по французски. Мне переводчица одна сказала это. Я то английский учил.
Светлана увидев это сокровище, завизжала. Ей даже шоколад, зефир и кофе уже были не нужны. Косметика. Настоящая, заграничная! Как здесь удержаться, когда даже наша, отечественная была дефицитом.
- Светлана! - Повысила голос Антонина Степановна.
- Мамочка. - Светлана смотрела на это, по истине, сокровище, как смотрит голодный человек как на кусок хлеба.
- Мам, оставь, я же для вас это привёз. Я ещё духи вам привез. Настоящие, французские. Два флакона. Разный запах. Но, надеюсь, сами разберётесь. Мам тебе тоже платье. Вообще четыре платья привёз. Три юбки и блузки. Так что смотрите. Это ещё не всё. Я тут игл привёз, простых и для нашей швейной машинки. Она же у тебя работает?
- Работает. Но месяц назад последнюю иглу сломала. На барахолке смотрела, но не нашла. - Ответила Антонина Степановна. Алексей достал набор игл. Потом достал из чемодана и нитки в катушках, всякие разные.
- А вот за это, огромное тебе спасибо, сыночек. - Женщина обняла сына, поцеловала его. - Мы же со Светой жили этим, что я шила.
- Мам. Платья тоже примерь. Они новые. С магазина, я же сказал. И всё остальное тоже возьми. Я тут вам ещё обувь привёз. - Алексей достал из чемодана две пары туфель на каблучке. - Не знаю только, подойдут вам по размеру?
Светлана сразу схватила одну пару. Тут же примерила. Что удивительно, но туфли ей подошли. Она прошлась.
- Лёшка! - Закричала она. Опять давай брата обнимать и целовать.
- Уймись, стрекоза. - Осадила её Антонина Степановна. Но при этом сама улыбалась. Потом обе женщины молодая и старше нюхали духи. Обеим они понравились.
- Мам, мы с тобой будем меняться. - Сказала Света. Алексей снял китель. Остался в галифе и в нательной рубашке. Откинулся на спинку кресла. Ему было хорошо и спокойно. Он дома.
- Света, господи. Мы мужика нашего кормить то будем? - Прикрикнула Антонина Степановна на дочь. Та быстро подобралась.
- Лёш, прости. Мам, конечно будем! Я сейчас. - Она схватила в охапку всё, что ей привёз брат и убежала к себе в комнату на втором этаже. Антонина Степановна, глядя ей вслед, только покачала головой. Алексей, сидя в кресле усмехнулся.
- Мам, Светка у нас невеста уже. Пусть. У неё и так не много радостей было.
- Вот именно, Алёша, невеста. А женихов то нормальных нет. Те, кто были, не вернулись. Лежат где-то. Будь проклята эта война. А кто вернулся, израненные все, да покалеченные. Да и тех, кто не женат, уже разобрали, если они конечно годны на что и не запойные. Остальные, прости Господи, уголовщина одна или пьяницы совсем уже. Нету , сынок, нормальных то. Ты вот у меня вернулся. Красавец какой, весь в отца, когда он молодым был. Тебе то невесту сыскать, ничего не стоит. Вон их сколько за войну выросло. А что делать со Светой, я даже и не знаю. Боюсь я, сынок, как бы она... - Антонина Степановна замолчала, глядя на сына.
- Мам, всё будет хорошо. Я присмотрю за ней. Теперь я дома. И никуда больше от вас не уйду. - Алёша встал, открыл бутылку водки, сбив сургучную пробку. Достал из буфета пару рюмок. Налил туда.
- Давай, мам, за моё возвращение? - Сказал он. Антонина Степановна взяла рюмку.
- Давай сынок. Спасибо тебе, что ты вернулся, дорогой мой...
Продолжение:
Ссылка на мою страничку на платформе АТ https://author.today/u/r0stov_ol/works
Ссылка на мою страничку на Литнет
https://litnet.com/ru/oleg-rostov-u652331
Ссылка на мою страничку на литературном ресурсе Букривер (Bookriver) https://bookriver.ru/author/oleg-rostov