Начало:
Предыдущая глава:
Антонина Степановна со Светланой быстро накрыли стол. Сварили картошку в мундирах. Светлана принесла из погреба банку солёных огурцов. Выложила на тарелку. Порезали немного копчёной колбасы, сала. Антонина Степановна ещё положила на тарелку квашеной капусты. Алексей сразу же взял пальцами капусту и закинул её в рот. Жевал, зажмурив глаза от удовольствия.
- Алёша, ну что ты руками хватаешь? Вилка есть. - Покачала головой Антонина.
- Мам, ты не представляешь. Я все эти годы вспоминал твою квашенную капусту. Я ел в разных местах, когда получалось капусту квашенную, но такой, как у тебя не было. Этот вкус даже снился мне. Снилось мне, что сижу дома за столом и ем капусту. Вот так, руками, как сейчас.
Алексей почистил картошку. Потом поставил на стол бутылку французского коньяка.
- Так, дорогие мои женщины. Мама, сестрёнка, давайте ка я вам коньяка налью. Попробуйте, что пьют в европах. В той же Франции.
- Лёш, а ты был во Франции? - Тут же спросила Светлана.
- Увы, дорогая моя сестра. Во Франции я не был, за то побывал в других странах. В Германии, в Польше, в Венгрии, в Австрии. - Он открыл бутылку и налил им по рюмке. Себе налил водки.
- Сынок, а ты почему коньяк не пьёшь?
- А я вам его привёз. Я достаточно этого коньяка выпил. Мне водки хочется. С солеными огурчиками, капусточкой, картошечкой. - Он поднял рюмку. - Давайте за победу, за то, чтобы больше не было войны. Это главное.
Они выпили. Алексей с наслаждением захрустел огурчиком.
- Коньяк шоколадом заедайте. - Сказал он. - Лучше, конечно, лимончик или виноград. Но так, как этого ничего нет, пойдёт и шоколад.
- Ещё чего не хватало. - Возмутилась Антонина Степановна. - Светлана, положь шоколад. И вообще, я уберу его. Будем по немногу есть. С чаем. А то сейчас накинемся и съедим за раз. - Женщина встала и забрав у недовольной дочери шоколад, сложила все три с половиной плитки в буфет. Туда же отправился кусковой сахар и зефир. Буфет закрыла его на ключ. Ключ положила в карман к себе. - Ничего, мы коньяк и картошечкой заедим, огурчиком с капусткой и сальцем.
Алексей усмехнулся, глядя на свою, явно расстроенную сестру, но говорить ничего не стал. Посидели хорошо. Алексей рассказывал о войне. Не всё, конечно. Так, как многое, что делал осназ ГУГБ НКВД делал во время войны, находилось под грифом "Совершенно секретно". Рассказывал в основном смешные и курьёзные случаи. Светлана и мать расспрашивали о городах Европы. О Берлине, о Варшаве, Будапеште, Вене. После, Светлана и Антонина Степановна убрали со стола. было уже поздно. Алексей вышел на террасу, сел на ступеньку лестницы. Достал папироску и закурил. Рядом села мама. Гладила его по плечу.
- Лёшенька.
- Да, мам?
- Чем заниматься то будешь? Ты же окончил первый курс. Восстанавливаться будешь?
- Мам, какой сейчас из меня геолог? Я что учиться буду, а вы работать? Нет. А вот Светлана пусть увольняется с обувной фабрики и восстанавливается в институте. Она, как я понимаю, со второго курса ушла?
- Да.
- Вот пусть восстанавливается. А я работать пойду.
- А куда ты пойдёшь?
- Не знаю, мам. Я ведь ничего не умею, кроме, как воевать. Завтра пойду в МГБ. Мне на учёт там встать надо.
- Почему в МГБ, а не в военкомат?
- Мам, я же старший лейтенант госбезопасности. Мы по спецучётам идём. Даже если я демобилизован.
- Сходи. Там же начальником сейчас Поликарп Матвеич.
- Поликарп Матвеич?
- Да. Старый знакомый твоего отца. В сорок третьем его назначили.
- Это хорошо. Может он мне поможет с работой?
- Правильно. Он начальник большой, может и поможет.
- Мам, ты иди спать. Я тут посижу немного и тоже лягу.
- Посиди, сынок. Постель тебе в твоей комнате постелили.
Антонина Степановна ушла, а Алексей посидел ещё. Выкурил ещё одну папироску. На душе было спокойно, тихо и легко. Наверное, впервые за все эти шесть лет. Затушив папиросу, Алексей поднялся к себе в комнату, разделся окончательно и лёг в свою кровать. Только закрыл глаза, как моментально уснул. Снилось ему детство...
Утром проснулся, когда солнечные лучи уже заглядывали в его комнату. Алексей протянул руку и взял с тумбочки свои наручные часы. Половина десятого. Ничего себе, даванул массу. Он усмехнулся. Сразу почувствовал, что выспался. Встал и как был в черных трусах и майке, так и выскочил во двор. Там уже была мама. Она что-то мыла в летнем водопроводе. Антонина Степановна оглянулась, увидела сына. Улыбнулась.
- Встал уже, Алёша? Может ещё поспал бы?
- Нет, мам. Выспался. А Светка где? Спит что ли?
- Куда спит? На работу она ушла.
- Ах, да. - Алексей подошёл к крану и умылся. Мама оставила тазик с картошкой, которую и мыла под краном. Сходила в дом и принесла полотенце. Алексей стоял и глубоко вдыхал майский воздух.
- Возьми, сынок. - Алексей вытерся полотенцем. В этот момент через невысокий забор с соседями, к ним заглянула соседка, тётя Рая.
- Антонина, это кто у тебя такой интересный мужчина в трусах? Неуж то таки Алёша?
- Здравствуйте, тёть Рая! - Поздоровался, улыбаясь Алексей. - Как Ваше драгоценное здоровье?
- Да, Рая. Сынок с войны, наконец, вернулся.
- Ну так и слава тебе господи, Тоня. Алёша, я тебя умоляю, даже не спрашивай. Какое тут может быть здоровье, когда у меня крыша прохудилась.
- Тёть Рая, а Венька дома? - Спросил соседку Алексей. Вениамин, его ровесник, друг детства и юности. На фронт Вениамина не взяли по зрению. С детства Веня носил очки с толстыми линзами и без очков совсем переставал видеть. Но это не мешало ему окончить музыкальное училище. Он играл на скрипке. Истинный сын народа Израиля, как и вся его семья. Дядя Абрам привез тётю Раю из Одессы ещё а начале 20-х годов. За больше чем четверть века, тётя Рая обжилась здесь. Но иногда одесский говор выскакивал из неё, особенно если она разговаривала эмоционально.
- Вэй, Алёша. А куда деваться, конечно дома. Ему на работу, делать музыку только вечером.
- А где это он работает?
- Как где? В ресторане.
- А что, крышу то некому сделать?
- Я тебя умоляю, Алёша. Шо ты такое говоришь?
- А дядя Абрам?
- Так Абраша мой таки умер. Ещё в сорок четвёртом.
- Да, сынок. Я вчера тебе не сказала. - Проговорила Антонина Степановна. - Похоронили мы его.
- Простите, тётя Рая. Не знал я за дядю Абрама. - Она кивнула. - Тёть Рая, а Венька что, не может сделать?
Сказав это, Алексей засмеялся, до того удивлённое было лицо у соседки.
- Алёша, ты это здесь рассказываешь мене на полном серьезе?? Ты хочешь сделать плохо тёте Рае? Вениамин и крыша?! Алёша, Веня не то что с крыши, он с лестницы не забудет упасть. И сделает мене сердечную недостаточность.
- Ладно, тёть Рая. Я посмотрю сегодня, что там можно сделать.
- Вот спасибо тебе, Алёша. Подойди ко мне. - Алексей подошёл к забору. Раиса Моисеевна протянула руку и погладила Алексея по голове. Она постарела. Морщин больше появилось на лице. Седины прибавилось в волосах. - Хорошо, что ты вернулся, Алёша.
- Всё будет хорошо, тёть Рая. Веньке скажите, что я вернулся.
- А как же, конечно, скажу.
Алексей вернулся домой, оделся. Мама позвала его завтракать.
- Я тут вчерашней картошечки, что не съели, почистила от кожицы и пожарила на постном масле. Вот тебе капустка и огурчики. Слава богу, что огород свой есть. Иначе совсем бы плохо было. Яичко возьми. Свеженькое.
- Мам, я вчера не обратил внимания, ты куриц завела?
- Завела, Алёша. Рая мне посоветовала. Она тоже, ещё в сорок первом завела с десяток. Из деревни привезла. Сказала, Тоня, война долгой будет, голод наступит. Так что курочек заведи. Как в воду глядела. А то по началу то хорохорились. Мы врага на его территории разобьём за пару недель. А оно вон, как получилось.
- Да, мам, за пару недель, даже за пару лет не получилось. Но всё равно разгромили его.
- Я чай заварила. С каким удовольствием вчера попили мы. И сегодня утром. Я Рае немного отсыплю, сынок?
- Конечно, мам. Венька что, правда в ресторане играет?
- Вечерами. А так он в городском оркестре, в парке играет, когда хорошая погода. На концертах.
Позавтракав, Алексей надел китель, фуражку. Сунул в кобуру пистолет. Прошёлся по сапогам щёткой, придавая лишний блеск начищенным сапогам. Антонина Степановна смотрела на сына. Алексей подошел к ней, обнял и поцеловал.
- Какой ты у меня стал. Уходил совсем мальчишкой. А сейчас высокий. красивый молодой мужчина.
- Мам, шесть лет прошло. Конечно, я уже не мальчишка. Ладно, всё, я ушёл.
Алексей шел по улице. Встречающиеся ему военные отдавали честь, как и он. Это был город его детства, юности. Он шёл и сам себе улыбался. Управление Министерства Государственной безопасности по области находилось в центре города, в доме где до революции жили купцы Горловы. Это была очень богатая купеческая династия. На проходной предъявил документы. Показал предписание. Ему выписали пропуск, отправили в отдел учёта. Отметившись там, он поднялся на второй этаж.
- Вы к кому, товарищ старший лейтенант? - Задала вопрос строгая мадам в погонах лейтенанта.
- К полковнику Боровину, Поликарпу Матвеичу.
- По какому делу?
- По личному. Доложите ему, что его просит принять старший лейтенант Старовойтов Алексей Константинович.
- Подождите здесь. - Мадам в форме зашла в кабинет начальника УМГБ. Но вскоре вышла. - Проходите. Поликарп Матвеич Вас ждёт.
- Разрешите, товарищ полковник? - Алексей шагнул в открытую дверь. Полковник Боровой сидел за солидным столом. Над его головой висел портрет Сталина.
- Это кто это к нам пришёл? Алёша! - Полковник искренне улыбался. Встал из-за стола, прошёл к Алексею, распахнув руки.
- Старший лейтенант госбезопасности Старовойтов, Алексей Константинович прибыл по месту месту постоянной дислокации. То есть домой.
Они обнялись. Полковник смотрел на Алексея.
- Красавец. Грудь в орденах.
- Есть такое, товарищ полковник госбезопасности.
- Оставь, Алёша. ну ты вымахал. А я ведь тебя совсем ещё мальцом помню. Ну пойдём присядем. - Они выдвинули стулья из-за стола, сели. - Значит в госбезопасности служишь?
- Служил, дядя Поликарп. Осназ ГУГБ НКВД. Теперь демобилизован.
- Демобилизован? Не понял? Сам рапорт что ли подал?
- Нет. Комиссовали меня, по ранению. Под чистую. Сюда пришёл на учёт встать.
- Как комиссовали? да они что там? Старший лейтенант, герой, тебе ведь всего 26 лет, так?
- Всё верно, Поликарп матвеич, 26.
- У нас людей нормальных не хватает, а тебя комиссовали?
- Да. Мой командир тоже ругался, но увы. Врачи однозначно сказали, демобилизация. Вот заключение комиссии и приказ о демобилизации. - Алексей протянул полковнику документы. Он надел очки, внимательно прочитал. Потом положил бумаги на стол.
- Чёрт знает что. У нас тут обстановка, как на фронте.
- А что так, дядя Поликарп? Вроде шёл по улицам, нигде не стреляют. - Алексей улыбнулся.
- Шутишь? Шутник. Оружия знаешь сколько на руках? Банды вооружённые. Как тараканов. Причём вооружены не пистолетами и обрезами, как до войны. А автоматами и даже пулемётами. Фронт до нас хоть и не дошёл, но был рядом. Всего каких-то сто-сто двадцать километров. По-мимо уголовников, хватает дезертиров, уклонистов и прочей мрази. Плюс хватает и агентов. Немецкая резидентура не была у нас разгромлена до конца. Кое-кто успел скрыться.
- Так Германия всё, разгромлена.
- И что? Их оставшуюся сеть перехватили американцы, англичане. А у нас до сих пор работают два оборонных завода. Но это ладно. Знаешь кто стал пополнять криминальные банды?
- Кто?
- Демобилизованные из рядов Красной армии. Прошедшие войну.
- Да ладно? Такого не может быть.
- Ещё как может. Такие особенно опасные. В отличии от уголовников, умеют воевать. Не боятся ничего и смерти в том числе.
- А почему они идут в банды?
- Причины разные. Кому то, банально, не на что жить. Причины разные, но это их не оправдывает. Ну а уголовников, этих тут развелось... Количество малин, хаз, блатхат, тьфу, как грибов после дождя. Иногда грабят средь бела дня. И самое главное людей убивают, режут, стреляют, словно это не люди, а кровь, не кровь, а розовая водица. Причём никого не щадят. Ни баб, ни детей. Вон, два дня назад, семью инженера одного из оборонных заводов убили. Самого инженера застрелили, а его жену и двух детей, мальчика с девочкой, семи и трёх лет зарезали, как скот, при грабеже его квартиры. У нас каждый божий день, грабежи, разбои, убийства, изнасилования. Ладно, Алёша. давай ка по рюмочке.
Поликарп Матвеич встал, сходил к своему сейфу, открыл его и вытащил бутылку армянского коньяка. Поставил и два стакана.
- Люда! - Позвал он толи свою секретаршу, толи адъютанта. Она зашла. - Сделай лимона.
- Слушаюсь, товарищ полковник. - Ушла. Боровой плеснул в стаканы коньяк. Они выпили. Вскоре зашла Люда. Принесла порезанный на кружочки лимон на блюдечке. Молча поставила и так же молча вышла. Боровой опять налил. - давай за отца твоего выпьем. Хороший мужик был. Настоящий большевик.
- Дядь Поликарп, если он был настоящим большевиком, тогда почему...
- Ты хочешь спросить, почему его в тридцать седьмом взяли? Знаешь, я тогда сам чуть под каток не попал. спасло меня только то, что я был откомандирован на Дальний Восток. мы там выявляли японскую агентуру. Вот на одном таком задержании меня и ранили. Матёрый шпион был, под китайца рядился. Вроде старик, а шустрый, как мартышка. Пятерых наших положил. И меня хорошо зацепил. Попал в госпиталь. Пока лежал там Ежова и сняли, сволочь эту. А потом и к стенке поставили. Я сюда вернулся после госпиталя. Здесь начали зачищать управление от его выкормышей. Я следователя этого, который отца твоего... Ну сам понимаешь. Так я этого деятеля самого по этапу отправил. И вычислил эту гниду, который на Костю донос написал. Это его зам был. Твой отец ведь деканом был в университете. А это его зам был. Он таким образом решил карьеру себе сделать. На место декана сесть. Ну вот и сел, на десять лет без права переписки. А с Кости все обвинения были сняты. И в университете его восстановили.
- Да, восстановили. Только это его здоровье подорвало.
- Я ему предлагал на курорт в Крым съездить. Подлечится. Так он отказался. У него тут, видишь ли, студенты были. Никак не мог, всё откладывал. Вот и результат. А ведь мы с ним вместе в восемнадцатом в ЧОНе начинали. Молодые были. Ещё младше тогда были, чем ты сейчас. Эх, где она наша молодость боевая, куда улетела?
- ЧОН, это части особого назначения ВЧК?
- Не совсем ВЧК, но большую часть своей истории существования ЧОНы были задействованы в операциях и рейдах ВЧК. Это была силовая поддержка сотрудников ВЧК. Потом после расформирования отрядов ЧОН, кто ушёл в ВЧК, кто на гражданку. Я в 24, в ЧК ушёл, а Костя пошёл на гражданку, в науку. Он всегда хотел быть геологом. ну а сам-то ты, чем будешь заниматься на гражданке?
- Я не знаю Поликарп Матвеич. Я же на фронт ушёл после первого курса.
- Ну вот. Восстанавливайся и доучивайся.
- Нет. Об университете пока придётся забыть. У меня мама и сестра. Светка, кстати, ушла из университета. На обувной фабрике работает. Если я пойду учится, то они что, меня будут содержать? А вот Светлану, если, помоги восстановить.
- Хорошо. Об этом не беспокойся. Я помогал тоне со светланой, чем мог. Хорошо хоть Тоня тогда в сорок втором сумела подняться. заболела она сильно. Договорился я с больницей. лекарства доставал. Всё же мне проще было. Но Тоню подняли на ноги. Значит работать пойдёшь? А куда?
- Не знаю. Меня хорошо убивать научили. Принимать решения в критических ситуациях и действовать в экстремальной обстановке. А как это поможет здесь, на гражданке?
- Знаешь что, Алёша. Раз наше ведомство тебя списало, то предлагаю тебе в милицию идти. В отдел по борьбе с бандитизмом. Пойдёшь? У них там тоже страшная нехватка кадров. Даже ещё похлеще, чем у нас. С начальником отдела по бандитизму я договорюсь. Я хорошо его знаю. Хороший, грамотный мужик. Ну а там глядишь, если не на геолога дальше учиться заочно, а на юридический пойдёшь. Тем более, один курс высшего учебного заведения у тебя уже есть.
Алексей подумал, потом посмотрел на полковника.
- Хорошо, я согласен.
- Ну вот и славно. У МВД сейчас своя структура. И там они могут обойти то, что наше ведомство решило в отношении тебя. Да и отдел по борьбе с бандитизмом с нами часто пересекаются по параллельным делам. Просто они работают чисто по уголовщине, а мы с определённой спецификой. давай так, я переговорю с начальником отдела, а потом зайду к вам, сообщу результат. заодно с Твоими повидаюсь. А то уже месяца три-четыре не видел их.
- Хорошо, Поликарп Матвеич.
- Ну тогда ещё по одной. - Полковник плеснул в стаканы. Они выпили, заели лимоном. Алексей попрощался с Боровым и вышел.
Когда шел домой, зашёл уже в свой околоток его окликнули:
- А это что у нас за красавчик такой?
Алексей оглянулся. На него смотрела девушка. На ней были спортивные свободные штаны с резинками на концах гач, ботиночки, светлая спортивная майка и курточка. На голове клетчатый картуз с козырьком, из под которого кудрявились светло-русые волосы. Губы Алексея расплылись в улыбке.
- А кто это у нас тут за такая прелестная девушка? Как же зовут такую красотку? Уж не Катерина ли?
Она тоже улыбалась. Подошла к нему. На Алексея пахнуло духами. Очень хорошими.
- Да неужели, сам Лёшка-Академик?
Они стояли, смотрели друг на друга и улыбались.
- Здравствуй, Катюха.
- Здравствуй, Лёша.
- А я когда уходил, ты совсем девчонкой была ещё. Сколько тебе было? Семнадцать? А сейчас вон какая стала, расцвела.
- Семнадцать было, всё верно. Но и ты тоже, вон какой. Офицер, куда деваться. Ордена, медали. Хромовые сапоги. Не мужик, а мечта. Уверена, скоро тёте Тоне шала.шовки все ворота обосЦут. - Ответила она, продолжая улыбаться...
Продолжение:
Ссылка на мою страничку на платформе АТ https://author.today/u/r0stov_ol/works
Ссылка на мою страничку на Литнет
https://litnet.com/ru/oleg-rostov-u652331
Ссылка на мою страничку на литературном ресурсе Букривер (Bookriver) https://bookriver.ru/author/oleg-rostov
Навигация по каналу