Семь тысяч лет я не видел солнечного света. Я сижу, хожу, лежу в своей берлоге и работаю. Когда сижу – работаю, когда ем – работаю, когда работаю – работаю. Меня создали для работы. Она – смысл моей жизни. У меня нет выходных, больничных и отпусков. Потому что надо работать.
Пять тысяч лет я не выходил из своей берлоги. Раньше приходилось ее покидать, чтобы добыть еду. Я смутно помню эти времена, о чем не жалею. Каждый выход наружу был стрессом. Свет, шум, яркие огни, кругом люди, гномы, эльфы и другие существа. Они меня смущали и пугали. Наружа была полна опасностей. Приходилось быть осторожным и контролировать каждый свой шаг. А еще, они вступали со мной в разговоры, эти существа. Это напрягало. Надо было говорить что-то в ответ, что-то из себя изображать. Мне было трудно и неприятно, я старался такие вылазки сводить к минимуму. Добыл еды – и домой. Нужно было выходить и по другим делам, конечно. Что еще больше раздражало.
Я старался выходить поздно вечером, в темноте, когда народу меньше. Когда все в основном сидят по своим пещерам. Сейчас стало легче. Еду приносят и оставляют у входа в мою пещеру. Я дожидаюсь, пока разносчик уйдет, и забираю ее. Не хочу вступать в контакт. Да и разучился уже. Хорошо, что придумали разносчиков. Мне стало спокойнее.
Я четыре тысячи лет не покупал новых вещей. Одежда моя истлела и висит на мне лохмотьями. Но мне все равно, ведь меня никто не видит. И стирать ее я давно перестал. И бриться. И моюсь гораздо реже. Зачем, если никто меня не видит. Зато и денег на все уходить стало меньше. Берлога моя заросла мусором. А выносить его лень. Пусть валяется, меня не напрягает.
Раньше приходилось разговаривать с темными властелинами, которые дают мне работу. Выезжать к ним на встречи, а для этого мыться, бриться, одеваться. Теперь мы общаемся посредством посланий. Они пишут мне, я – им. Тоже гораздо удобнее. Глаза б мои их не видели, этих работодателей.
Личная жизнь? Вроде как одно время приходила тут одна. Тысячи три лет назад, или две. Убирала, готовила, еду прямо к рабочему месту приносила. С одной стороны, хорошо. С другой – не очень. Ей постоянно что-то было надо. То наружу выйти, по рынкам этим ужасным идти, где гам, толчея и могут обворовать. Я говорю – хочешь, сходи одна. А ей непременно со мной надо было. То развлечения ей какие-то подавай. В балаган ее веди, или еще на какие выступления. Я говорю – давай дома этот балаган посмотрим, вдвоем, в тишине, никто не мешает, впереди не стоит, зрелище не загораживает, не комментирует над ухом, мешая наслаждаться. Но ей так не нравилось. То к маме ее надо ехать, сажать там что-то. Мама эта – у черта на куличиках. И с ней же тоже общаться надо, как и с папой. А у меня на свежий воздух уже аллергия. Как выйду наружу, голова начинает кружиться, звездочки в глазах и шея чешется.
Или говорит – давай в твоей пещере ремонт сделаем. Я не могу, я работаю. А нанимать кого-то, так это чужие орки придут, шум, гам, грохот, пыль. Как я в такой обстановке работать буду? Хоть из пещеры съезжай. А я уже не могу, я к ней привык и в других местах очень плохо себя чувствую, аж температура поднимается. К тому же ей непременно нужно было, чтобы я сам материалы для ремонта покупал. Это ходить, выбирать. Но так-то ремонт бы не помешал. Я ей сказал – хочешь, делай. Только меня ни к чему не привлекай. Все сама, я полагаюсь на твой утонченный вкус. Обиделась. Потом исчезла куда-то.
Но я не очень огорчился, потому что вскоре разносчиков придумали. Она, конечно, готовила вкусно, но сейчас любую еду заказать можно, даже из самой лучшей таверны, от лучших стряпух. А от порога до рабочего места я ее и сам донесу. В общем, не сложилось с личной жизнью. Да оно и к лучшему. Еще бы дети пошли, начали бы мои инструменты ломать, лезть везде, шуметь, мешать.
Так что работаю. Тяжело, ничего не скажу. Особенно когда сроки поджимают. А они всегда поджимают. Потому что у темных властелинов на вопрос – когда надо сделать, всегда один ответ – вчера. И приходится иногда по три дня не спать, чтобы успеть к дедлайну. И не важно, как я себя чувствую. С температурой, с ломотой во всем теле, со слабостью, обливаясь холодным потом, иду и работаю. Поэтому и без выходных. Дашь себе слабину – к сроку не усеешь. И по четыре чеса в сутки сплю, бывает. А что делать.
Полторы тысячи лет я не разговаривал с живым существом. Кажется, я уже разучился говорить. Предпочитаю общаться через записки. Так легче и надежнее. Опять же, всегда зад прикрыт. Поди докажи, говорил ты это словами, или не говорил. А тут, записка – вот она. Доказательство. Так что, если какие непонятки и претензии, сразу предъявляю – вот, мол, уважаемый властелин, ТЗ, которое вы мне лично выслали, и инструкции, которые вы написали. Все сделано в соответствии. Если что, с меня и взятки гладки. Или – вот, мол, какой вопрос я вам задавал, и что вы на него ответили. Или не ответили. Так что спрашивайте с себя или своих подчиненных, которые дали мне задание с взаимоисключающими пунктами.
Так удобно. А то, когда в живую говоришь, орать начинают, ругаться, доказывать что-то. А тут все по делу, четко и без эмоций. И потом, пока пишешь, есть время обдумать, что пишешь, и по ходу исправить. А когда говоришь – слово не воробей. И отношение с темными властелинами лучше стали. Они ведь тоже два раза подумают, прежде чем написать.
Никого не впускаю? Да нет, приходится иногда впускать. Вот, семьсот лет назад сток в нужнОм помещении забился. Или сломался. Вызвал гномов-ремонтников, что делать. Да, пришлось голосом общаться. Полдня к этому готовился, такой стресс. Потом еще полдня от разговора отходил, там тетка с таким противным голосом была. Пришли, я постарался с ними по минимуму разговаривать. Ткнул в нужном направлении, они специалисты, сами разберутся. Потом золотые отдал, сколько просили. Но это пережить можно. Не каждый же день у меня в пещере что-то из строя выходит. И даже не каждый год.
Не хочется ли мне наружу? Нет. У меня привычная, размеренная жизнь и работа. Думаю, и наружа за столько тысяч лет сильно изменилась. Ну я новости узнаю, читаю. И, чем больше читаю, тем меньше мне хочется наружу. Пожалуй, я там не приживусь. Пугает она меня. Куда-то поехать? А зачем? Везде все примерно одинаковое. А если захочу виды новые посмотреть, так это и не выходя из дома сделать можно.
Так что не надо пытаться меня вытащить ни на какие встречи выпускников. То, что мы с вами сорок тысяч лет назад в одной группе детского сада на соседних горшках сидели – не повод.
Почему – орк, житель подземелья? Фрилансер я, программист. Из дома работаю. Давно уже. Десять тысяч лет, наверное.
Еще рассказы, где все не так однозначно:
Тяжело жить в замке с ловушками и сюрпризами