192 год
Римская империя
По традициям и правилам императорского Рима в день празднования Нового года (1 января) император выходил в торжественном облачении из императорского дома в красиво окаймленной императорской порфире.
Однако императору Коммоду (правил в 180-192 гг.) взбрела мысль поменять традицию. Он решил выйти 1 января 193 года не из императорского дома, а из казарм гладиаторов, и не в красиво окаймленной императорской порфире, а в вооружении гладиатора, в сопровождении прочих гладиаторов. Для этого он решил ночевать в ночь с 31 декабря 192 года на 1 января 193 года не в императорском дворце, а в казармах гладиаторов.
Есть правило: задумал сюрпиз – держи его в секрете от всех. Коммод же поделился своим замыслом со своей любимой наложницей Марцией, любовницей того самого Квадрата, который был казнён за участие в заговоре Луциллии (смотри публикацию «Женская спесь»).
Марция (христианка по вероисповеданию) начала со слезами умолять Коммода не оскорблять Римскую державу и не подвергать себя опасности, отдавшись гладиаторам. Ничего не добилась.
Коммод же вызвал к себе Квинта Эмилия Лета, префекта претория, и египтянина Эклекта, своего главного спальника, и приказал сделать все приготовления, так как он намерен переночевать в казарме гладиаторов, а утром 1 января выступить из казармы для совершения торжественных жертвоприношений. Он желает, чтобы римляне увидели его при оружии.
Лет и Эклект, понимая, какие волнения это может вызвать, принялись уговаривать Коммода отказаться от этой затеи и не делать ничего, недостойного императорской власти.
Коммод не стал их слушать. Прогнал обоих, сам же отправился в спальню, чтобы поспать (он имел привычку спать в полдень).
Перед тем, как лечь, он взял материал для письма (изготовленный из липовой коры), и записал на нём имена всех, кого следует этой ночью на Новый год казнить. Первой в списке оказалась Марция, за ней следовали Лет и Эклект, затем консулы Эруций Клар и Сосий Фалькон, а за ними большое количество первых людей в сенате.
Ещё остававшихся отцовских друзей он хотел всех устранить, а имуществом богатых он желал облагодетельствовать воинов и гладиаторов: разделить их имущество между ними, чтобы одни охраняли его, а другие развлекали. Сделав запись, он кладёт эту записку на кровать, решив, что никто туда не войдет, а сам отправляется купаться и пить.
Коммод «не имел сначала ни коварства, ни злобы, но из–за большой простоты и природной робости попал в низкую зависимость от приближённых*. Так как он не умел соображать самостоятельно, люди, которые овладели его душой, сначала привели его к разврату, а потом к крайним жестокостям» (Дион Кассий)
А во дворце проживал малыш, любимец Коммода (видимо, ребёнок одной из его наложниц), который бегал, где ему вздумается, и никто ему не запрещал это делать.
Этот малыш в отсутствие Коммода, забежал в спальню императора, увидел эту записку, забрал её с собой поиграть. По дороге он встречает Марцию. Та, которая испугалась, что малыш может уничтожить что-нибудь нужное, обняла ребенка, поцеловала и между делом отобрала у него записку. Когда малыш убежал, Марция, движимая свойственным женщинам любопытством, развернула записку и прочитала.
Узнав, что она, Лет и Эклект, и множество других, приговорены к смерти, Марция посылает за Эклектом. Как спальник императора он имел право заходить на женскую половину дворца. Даёт ему почитать записку Коммода. Тот, запечатав эту записку, посылает её с верным человеком Лету. Тот, прочитав, прибывает к Марции, якобы для того, чтобы устроить всё для императора и его ночевки в казарме гладиаторов. Они договариваются, что Лет принесет Марции яд, который та поднесёт в чаше императору. Марция часто угощала Коммода вином из своих рук.
Так и сделали.
Когда Коммод вернулся после купания, Марция поднесла ему чашу с вином, в которое был подмешан яд.
Коммод выпил вино, как обычную заздравную чашу, ничего не замечая. После этого Коммод впал в оцепенение и, чувствуя позыв ко сну, решил, что это происходит с ним от утомления, и лёг отдохнуть. Присутствовавшие при этом Эклект и Марция приказали всем, кто сопровождал императора, удалиться и разойтись по домам. Подобное случалось с Коммодом часто и в другое время из-за опьянения. Потому все разошлись.
Какое-то время Коммод лежал спокойно, но вдруг его начало рвать.
Эклект и Марция испугались, что Коммод выживет и расправится с ними, а потому послали к рвущему императору атлета по имени Нарцисс с обещанием больших наград. Тот зашел в спальню к ослабевшему от опьянения и рвоты императору и задушил его.
Так из-за собственной глупости умер император Коммод.
* Поскольку император жил в воображаемом мире, имея весьма специфическое представление о реальности, решение государственных вопросов оказалось в руках его фаворитов. Три года бразды правления держал сопрефект претория Тигидий Перенн. Он был особо непопулярен в Британских легионах, которые в конце концов потребовали от императора сместить всесильного сановника. Перенна обвинили в намерении занять трон, и по приказу Коммода он, вместе с женой и детьми, был убит преторианцами. После этого случая Коммод сделал нужные выводы, и командиры преторианцев стали меняться с головокружительной быстротой. Эта должность потеряла свою значимость. Всё стал решать императорский спальник — вольноотпущенник Клеандр, получивший исключительный титул «кинжал» (лат. a pugione)[9]. При нём расцвела невиданная ранее коррупция и торговля государственными должностями.
В 190 году противники Клеандра намеренно вызвали недостаток продовольствия в столице, а затем натравили на сановника толпу. Подавляя волнения, Клеандр применил армию, тогда рассвирепевший народ окружил императорский дворец и потребовал казни. Коммод, не колеблясь, выполнил требование, и волнения прекратились.
(Источники: Геродиан, Кассий Дион, Элий Лампридий)
