Ухватив билет по доступной для меня цене, с нетерпением ждала этот концерт. Исаак Шварц — композитор моего детства, как и многие другие советские композиторы. Да, конечно были "классики" в моём воспитании, но это если говорить именно про взращивание во мне культуры. Тут же речь идёт именно о чём-то лёгком, наивном и детском (хотя фильмы многие совсем не детские). Родители постоянно смотрели самые разные советские фильмы. Ну, и я подтягивалась к ним на диван для просмотра вечером.
Да, мелодии это композитора — настоящее погружение для меня в те уютные вечера, которые ты проводишь с родителями. Ты постоянно спрашиваешь о героях, ведь родители точно смотрели эти фильмы сотню раз, спрашиваешь о том, а что будет дальше. И почти никогда не доходишь до концовки, так как засыпаешь минут за 30 до окончания фильма. Однако музыка остаётся на подкорке мозга. Даже если не помнишь сюжет, музыку сразу же сможешь распознать и потянуться за ниточкой в детство.
Хотя честно вам признаюсь, музыка Исаака Шварца с визуальным сопровождением — не единственная причина посещения этого концерта.
Роль ведущего взял на себя обожаемый мною Ярослав Тимофеев. Я искренне считаю, что это один из самых лучших лекторов и музыковедов. Его речь захватывает, а голос погружает в атмосферу произведений. Грамотно он расставляет акценты и преподносит музыку так, что любой заинтересуется и захочет копнуть глубже (проверено на нескольких друзьях). Знакомство с ним у меня произошло во времена ночных концертов в зале Чайковского «Мама, я меломан!», это были времена до ковида. Это был потрясающий проект с лекциями перед концертом и яркой программой, выбранной зрителями. Да, с того момента я полюбила лекции о музыке и активно начала следить за работами Ярослава Тимофеева.
С ведущим разобрались, остались солисты. Даниил Коган — скрипач, который покорил меня на конкурсе Чайковского. Мне тогда очень понравилась лёгкость исполнения и звук. «Элегическую поэму» Эжена Изаи после первого тура я переслушивала раз 10 точно. Василий Степанов — виолончель. Он тоже является участником конкурса Чайковского, однако виолончелистов я тогда не смотрела, поэтому первое знакомство произошло на концерте в консерватории в честь открытия сезона. Статью об этом концерте можно прочитать вот тут. Да, тогда кадриль в его исполнении оставила меня в замешательстве приятном. Я всем своим знакомым рассказала об этом произведении раз десять точно! Ну, и Прекрасный Энджел Вонг — фортепиано. Вы не раз встречали его в моих статьях и видео. Я восхищаюсь этим музыкантом, я в восторге от того, как он преподносит музыку, как он думает. Несколько интервью мною просмотрено, поэтому я ещё в восторге не только от его музыкального таланта, но и от внутреннего духовного мира. А ещё он очень приятен в общении, мне удалось с ним обмолвиться несколькими словами после его сольного концерта. От этого человека исходит невероятно светлая энергия!
P.S. Статьи с его упоминанием в названии набирают большего всего прочтений. Я серьёзно в какой-то момент подумала о том, что надо ходить только на его концерты или просто приписывать его имя и фамилию к каждому заголовку)
И вот после этого долгого вступления пора приступать к содержанию концерта!
Открыла концерт сюита из фильма «Звезда пленительного счастья». Эти мелодии просто начертаны в моём сердце.
«Не обещайте деве юной
любови вечной на земле!»
Здесь было столько тем у разных инструментов, что я очень пожалела о том, что бинокль я не взяла. Мне хотелось рассмотреть каждую солирующую группу, ведь они собирали просто волшебство из нот. И так необычно слышать в зале гитару с симфоническим оркестром. В кино я к этому привыкла, а вот в зале это совершенно новые акустические ощущения для меня.
Было любопытно узнать несколько моментов из жизни Шварца о том, что любимым дирижёром был Юрий Темирканов, что совсем недавно ушёл из этого мира. И как всегда Ярослав Тимофеев ёмко объяснил многое о мелодиях композитора. О том, что вальс-фантазия Глинки повлиял на мелодии из фильма «Звезда пленительного счастья»; о том, что композитор любил сочетать прекрасное с печальным и говорил, что музыка должна быть чувствительной и в меру сентиментальной. Ведущий рассказал, что 12,5 из 13 сегодняшних произведений написаны в миноре, причём на самом деле они такими полностью не ощущаются. Эти переливы звуков настолько прекрасны, что в этом есть какая-то возвышенная печаль. Истинно русская светлая грусть с привкусом лёгкого давления.
Вторым блоком в первом отделении были:
- Элегия из фильма «Станционный смотритель», где солистом выступил Василий Степанов. Мурашки по коже от этого плотного и густого звука виолончели, о передаёт внутреннюю боль, но не явную, а скрытую глубоко внутри. Плюс, эти кадры из фильма от которых хотелось плакать, так как сразу вспоминается вся история. Зал наполняется необъяснимым чувством единения этих эмоций и замирает. Необыкновенное ощущение.
- Вальс из фильма «Дикая собака Динго». мощь оркестра в полной мере, заполняющая каждый кубический миллиметр зала. Просто восторг от того, какой оболочкой музыканты накрыли всё здесь. Финальные секунды произведения на разрыв… Браво!
- Тема из фильма «Не стреляйте в белых лебедей». Протяжная лебединая песнь, которая доходит до самого сердца. Так жаль, что она коротка, даже не верила, что она закончилась так быстро.
- Барочная увертюра из фильма «Возвращение Святого Луки». Игра эмоциями и закручивание пружины с самого начала. Похищение, искусство и интриги — идеально отражены в музыке, каждая нота имеет чуть ли не свой характер.
- Мелодия к титрам фильма «Мужские портреты». Несколько маршевая мелодия, лёгкая и очень быстро ложащаяся на слух. Подобную незатейливую на первый взгляд музыку хочется переслушивать несколько раз, так как она воздушная и приятная.
Хотелось бы отдельно сказать о первой флейте оркестра. Небольшое лирическое отступление от хода концерта, но я не могу не выделить пассаж текста для этого музыканта. Этот юноша покорил моё сердце! Я даже увидела в нём себя отчасти. Дело в том, что выгляжу я в оркестре точно также. Когда я играю, то я стараюсь отдавать всю себя музыке и порой раскачиваюсь, забываясь в музыке. Точно также делал и он. Этот юноша аккуратно снимал верхние ноты, высоко подняв голову. Двигал локтём и "танцевал" в вихре нот. Даже в тот момент, когда он не играл, он пропускал через себя музыку. Он мог качнуть головой, взять глубокое дыхание. И эти его кудряшки, что раскачивались в такт — просто прелесть. Однако самое главное — соло. Почти каждое произведение включало в себя флейтовое соло. Я представляю, как трудно сохранять концентрацию, как это тяжело, но он справился. Именно поэтому этот музыкант определённо заслуживает упоминания! И теперь мне хочется узнать его имя и фамилию хотя бы.
Последним блоком первого отделения стала тема и концерт из фильма «Мелодии белой ночи», солист Энджел Вонг. Как он удивительно играет. Эти шестнадцатые в правой руке, эта передача звука и эстетическая красота пианиста заставляют забыться окончательно и уйти из этого реального мира в мир грёз и музыки. Как тонко была всё сыграно. Контраст между темой фильма и непосредственно самим концертом, таким волшебным и чудесным. Конечно это не полноценный концерт для фортепиано с оркестром, всё-таки это часть фильма. Однако он не смотрелся каким-то обрывочным, в нём есть всё то, что позволяет воспринять его как концерт. Я даже честно скажу, что послушала бы и в филармонии подобную мелодию. Здорово, что сегодня показали Шварца, как чистого музыканта. Композитора, который выявлял эмоции простых людей, не героев. Он очеловечивал действительность и отстаивал право на слабость. С этими словами Ярослава Тимофеева я абсолютно согласна.
Второе отделение — концерт для симфонического оркестра «Желтые звёзды» в семи частях. Каждый раз хочется говорить — это невероятное произведение, из-за этого язык выглядит куцым. Однако что поделать, если это так и есть? Если все сегодняшние мелодии — произведения искусства, а этот концерт тем более. Далее я хочу пересказать фрагмент речи Ярослава Тимофеева, так как без этого просто не получится понять все те эмоции, что я опишу в конце.
Во-первых, Шварц всегда думал, что в работе над музыкой к фильмам он изменял академической музыке. Ему было горько от того, что его наставник — Шостакович, поручил ему написать нечто великое, предрёк это. Однако Исаак Шварц всю свою жизнь откладывал это. И вот в конце жизни и в конце 20-ого века он пишет концерт Жёлтые звёзды. В начале было 6 частей — звезда Давида, потом композитор добавил ещё одну и получился еврейский семисвечник. Этот концерт он посвятил памяти Рауля Валенберга, который спас тысячи людей в период холокоста. И данный концерт своего рода подношение народу и всем людям. И в музыке оно так и читается!
Во-вторых, стоит отметить, что этот концерт — музыка из чистой русской традиции «Восток глазами русского». Хотя композитор рос и говорил на идише, всё равно мелодия концерта читается как "европейская общежительность" (так называл это Пушкин). Такая чужая отчасти культура, к которой композитор открыт и старается воспринять своим глазом.
В конце концов, это настолько яркая вещь, что она могла бы стать балетом (может быть, кто-то осмелиться сделать нечто подобное, с нетерпением жду). Это метафора всей жизни Щварца. Мир внутренней свободы во времена внешний несвободы.
И вот теперь после этой "теоретической справки" я хотела бы рассказать о своих чувствах.
- Утренняя молитва. Танец;
- Хорал и тема с вариациями;
- Весёлый танец;
- Ноктюрн;
- Юмореска;
- Последняя ночь в гетто;
- Вечерняя молитва. Финал.
По названиям частей уже понятно, что из этого будет более весёлым, а что вызовет поток слёз из глаз. Однако даже в самой весёлой мелодии чувствуются боль и страх. Есть давление сверху, которое напоминает о том, что жизнь этих людей будет коротка, слишком коротка. Этот праздник — последняя надежда забыться. В самом начале молитва, что настраивает на нужные вибрации, раннее утро с привкусом горечи, так как это может быть последний день. Однако потом хорал и соло флейты настолько светлое, что кажется, будто всевышний простирает свои руки вниз и, возможно, даст шанс на спасение. То, как мелодия переходит от одной группы к другой, от одного солиста к другому — выше всяких похвал. В первой половине концерта солировал Даниил Коган с таким поразительным звуком, таким певучим и достающим до самых глубоких уголков души. Похоже отчасти на лебединую песнь, последняя ночь, последнее свидание в части "ноктюрн".
И после разрыва души двух влюблённых наступает праздник. Нечто похожее на первую часть концерта, только все эмоции увеличены в сотни раз. Музыка набирает обороты и не собирается останавливаться. Постепенно она начинает утягивать тебя в яркий и совершенно безумный танец, в котором люди оставляют всех себя, ведь после этого будет ничто. Тут даже дирижёр подключился и Павел Герштейн включил немного Симонова, когда тот дирижировал Хачатуряна, немного пританцовывал и окончательно растворился в музыке.
Последние две части — смерть. Тихая труба с сурдиной, я никогда не думала, что медь может звучать настолько тихо. Невероятный отзвук вдали, который потом перехватывают деревянные духовые. То, как флейта вступала вместе с гобоем вызвало во мне такое глубокое чувство уважения, что мне даже сложно описать. Словно два человека в оркестре стали чем-то единым. А флейта пикколо? Несколько небольших сольных фрагментов, которые так красиво подчёркивают высоту звука данного инструмента.
А потом нарастает всё и вступает медь. Когда я услышала эту группу с ударными, то внутри меня что-то оборвалось, я покрылась мурашками с ног до головы, а из глаза буквально брызнули слёзы. И всё это потому, что ты понимаешь, что людей настигла ужасная и чудовищная смерть. Это буквально ощущается кожей, ты видишь перед собой эту картину! Только они танцевали, а сейчас они уже все мертвы. После взрыва музыки лишь литавры остаются на весь зал, а потом начинаются отзвуки разных групп.
Всё утихает. Литавры заканчивают играть и флейта своим протяжным звуком прерывает тишину. Словно что-то восстаёт из пепла, пытается выбраться из этого ада. Хотя это скорее молитва о том, чтобы умереть менее болезненно.
Вообще, после соло меди, отголоски каждого инструмента постепенно заставляют сжаться тебя всего. После шести частей совершенно не ждёшь, что в седьмой будет быстрое развитие до какого-то катарсиса, накрывающего тебя полностью и заставляющую переосмыслить всё.
Однако самое запоминающееся — последние две минуты концерта. Это крик отчаяние совмещённый с безумием. Быстро-быстро музыка набирает финальные обороты, заводя последний раз пружину. Может оркестра, можешь мелодии — всё просто разрывает тебя. Музыка превращается в адский танец из мифов о богах, словно под ногами раскалённые угли. И вот финальный аккорд и всё! Внутри отрывается всё. Ты совершенно пуст.
Браво российскому национальному оркестру! И отдельное спасибо дирижёру – Павлу Герштейну. После концерта он поднял каждого солиста (даже если был только один фрагмент соло). Он пошёл в оркестр и пожал руку чуть ли не каждому музыканту. Павел Герштейн показал, что надо уделить каждому солисту оркестра внимание, что заслуживает огромного уважения!
На этом я заканчиваю эту длинную статью. Хочу сказать, что этот концерт был волшебным. Он многое мне показал, дал новые чувства и эмоции. Благодаря этому вечеру я открыла нечто новое в себе. Надеюсь, что статья даст вам желание прослушать что-то из этого списка произведений. Возможно, вы будете ностальгировать, а, может быть, узнаете для себя нечто новое. Спасибо за прочтение и до новых встреч в «заметках о культуре»!
