Валиде Кесем вошла в покосившийся дом и провела медленным взглядом по обветшалой обстановке.
Из-за чёрной ширмы раздался скрипучий старческий голос
- Я ждала тебя, Анастасия. Мне уготовано судьбой оставить земную жизнь после встречи с тобой.
Кесем отвела рукой ширму и шагнула к колдунье
- Я не вериться, хатун, что ты из-за этого отказалась приехать во дворец Топкапы, - произнесла Кесем, присев на небольшую лавку у постели старухи.
- Твоё предназначение, Анастасия, всю свою жизнь находится поиске лучшей доли, - ответила колдунья. - Только благодаря этому, тебя будут помнить спустя века, - проскрипела старуха.
- Я пришла вовсе не за тем, чтобы узнать, что будет спустя века, - произнесла Кесем. - Я видела сон, в котором мои руки были испачканы кровью. Скажи мне, чья это жизнь?
Колдунья посмотрела в глаза Кесем пронзительным взглядом и, шумно втянув воздух ноздрями, коротко ответила ей
- Это твоя кровь, Анастасия.
- Хочешь сказать - так плачет моё сердце?, - спросила Кесем у колдуньи.
- Я ответила вам на вопрос, валиде Кесем. Кровь с ладоней отмыть можете только вы сами, - произнесла колдунья.
Кесем поднялась с лавочки и прошла к выходу.
На улице её ожидал взволнованный Хаджи-ага и охрана из четырёх всадников.
- Валиде, ну наконец-то!, - выдохнул евнух. - Я было уже начал думать, что вы задержитесь у этой хатун до утра.
Подняв руку в жесте, Кесем прошла к карете и до самого дворца, не проронила ни слова...
Султан Мурад послал к своей валиде гонца с известием о победе и его скором возвращении в столицу.
Оздемир вместе с янычарами вошёл в Багдад и приступил к выполнению кровавого приказа повелителя...
Прошло три недели.
Фюлане задумчиво сидела у столика с горящими свечами, когда в её покоях возникла мать наследников
- Ты уже слышала о доброй вести от нашего повелителя?, - с улыбкой произнесла султанша, присев напротив соперницы.
Фаворитка падишаха подняла глаза и изобразила на лице жалкое подобие улыбки
- Неужели наш повелитель возвращается из похода?, - спросила Фюлане у Айше Султан.
- И не только!, - радостно произнесла султанша. - Султан Мурад одержал победу!
- Я нисколько не сомневалась, что наш повелитель вернеться с победой, - ответила Фюлане. - Султан Мурад был рождён великим воином, как некогда его могучие предки. Более того. Я уверена, что эта победа не последняя.
Айше Султан поднялась на ноги и посмотрела сверху на Фюлане
- Я так рада, что мои дети, наконец, увидят своего отца, - произнесла довольная султанша. - Они каждый день спрашивают у меня о нем.
Фюлане молча опустила голову.
Не дожидаясь ответа от Фюлане, счастливая Айше Султан прошла к дверям и покинула покои.
Едва шевеля губами, Фюлане произнесла
- Что я скажу повелителю, когда он спросит о нашей дочери...
Кесем присела на лавку возле Ибрагима
- Мой славный шехзаде, - с любовью произнесла валиде. - От твоего брата-повелителя пришла благая весть. Он вернеться в столицу победителем. Такого в нашей Империи не случалось очень давно.
Ибрагим посмотрел на мать испуганным взглядом
- Мурад вернеться и тут же прикажет казнить меня, валиде! Я знаю!, - с отчаянием произнёс шехзаде.
Кесем пожалела о сказаном и попыталась успокоить сына
- Ибрагим, мой львенок. Я защищу тебя любой ценой. Даже, если мне ради этого придётся расстаться со своей жизнью, - произнесла валиде. - К тому же. Твой брат-повелитель поклялся мне не приближаться к тебе, - добавила Кесем.
Ибрагим покачал головой
- Я знаю своего брата Мурада. Он никогда не станет давать подобных клятв. Вы напрасно пытаетесь успокоить меня, валиде. Этим вы ничего не добьётесь, - ответил с горечью шехзаде. - Всевышний тому свидетель. В моих снах я не раз умирал от рук палачей, а за их спиной, я всегда видел смеющегося Мурада. Сон обрывался, когда моё тело покидала душа, но я тут же воскресал от собственных криков.
Кесем обняла Ибрагима
- Сынок, это всего лишь сон!, - жарко произнесла валиде. - Не нужно придавать значения тому, что ты увидел.
Ибрагим отстранился от матери и посмотрел ей в глаза
- Оставьте меня, валиде. Я устал и хочу побыть один, - произнёс шехзаде...
С лица Гевхерхан Султан не сходила счастливая улыбка
- Позови портниху ко мне, - радостно приказала султанша своей верной служанке. - Хочу, предстать перед Оздемиром в самом прекраснейшем наряде.
- Госпожа моя. Но повелитель со своим войском ещё очень не скоро вернётся в столицу, - произнесла служанка, удивившись приказу своей госпожи.
- Это не имеет никакого значения. Иди скорее. Я желаю, чтобы портниха начала пошив моего нового наряда прямо сейчас, - с улыбкой произнесла султанша.
- Вы будете самой прекрасной госпожой во дворце, - льстиво произнесла девушка.
- Мне нужно, чтобы я была самой любимой, - мечтательно прошептала Гевхерхан Султан...
Атике Султан подошла к мужу, сидящему за письменным столом
- Нам нужно поговорить с тобой, Кенан.
Паша отложил в сторону свиток и, поднявшись из-за стола, склонил голову
- Я черезмерно рад тому, что вы, госпожа, наконец, нашли время для беседы со своим мужем, - произнёс довольный Кенан.
- Боюсь, Кенан-паша. Наша беседа не принет вам ожидаемой радости, - ответила с усмешкой султанша. - Меня интересует, паша. С чего вы решили, что мой брат Мурад в скором времени оставит трон?, - спросила Атике Султан у мужа.
Кенан-паша был явно не готов к подобному разговору и растерянно ответил своей жене
- Госпожа моя. Разве мог я хотя-бы помыслить о подобном? Султан Мурад великий правитель! Иншаллах! Долгих лет ему жизни!
Атике Султан усмехнулась
- Ты не умеешь лгать, Кенан. Твоё лицо всегда выдавало тебя. Вот и сейчас, оно полыхает подобно алому пламени, - с иронией произнесла султанша.
Кенан тяжело задышал и схватился за грудь.
Покачав головой, Атике Султан приказала слуге мужа немедленно позвать лекарей и, пройдя к дверям, оставила задыхающегося Кенана-пашу сидеть на диване...
Мирославе оставалось совсем недалеко до отчего дома.
Посмотрев на свои ноги, сбитые в кровь, девушка приняла решение обвязать их лоскутами ткани.
Присев на обочине дороги, Мирослава поднатужилась и оторвала от края платья широкий лоскут
- Что это?! От куда они здесь?!, - воскликнула девушка, заметив, как на землю посыпались перстни и броши, некогда украденные ею у османских султанш. - Ах ты негодник, Ахмед! Это был ты! Ты похитил у меня эти перстни и броши!, - крикнула девушка.
Собрав украшения с земли, Мирослава сложила их в кусок ткани и, связав небольшой узелок, положила этот сверток в карман.
- Плыви, Ахмед. Пусть твой бог бережёт тебя. Я не держу на тебя обиду. Видно так должно было быть, - произнесла вслух Мирослава, продолжив свой путь к отчему дому...
