На уголовных делах заработать пытаются многие, в том числе и бывшие сотрудники правоохранительных органов, уволенные и уволившиеся по разным основаниям и пенсионеры тоже пытаются подработать.
Особая прослойка - люди, имеющие, или якобы имеющие связи в руководстве МВД, прокуратуры и судов, которые "могут решить вопросы".
Самую низовую структуру таких граждан я как-то уже описывал здесь, но есть люди и посерьезней.
Об одном таком персонаже расскажу в конце статьи.
Пока пара мыслей почему так происходит.
Обычные люди, не видят перспективу в уголовном деле. Им кажется, что если через неделю или в крайнем случае через месяц после включения в уголовное дело адвоката по делу ничего не меняется, то все усилия бесполезны. А в условиях, когда даже очевидные нарушения УПК расценивается судами как формальность, не влияющая на исход дела, каждый такой «провал» в работе адвоката все глубже погружает доверителя в уныние и уверенность, что в стране все решается только с помощью денег.
В итоге, устав от безрезультативности усилий адвокатов, люди пытаются найти другие пути. Человеку, кстати, вообще свойственно верить в волшебную таблетку, которую можно купить и все решится. Пусть таблетка дорогая, зато не нужно проходить долгую и трудную дорогу к цели. Заплатил - и вот тебе результат. Этим-то багом людей и пользуются некоторые граждане.
Про коллег ничего тут говорить не буду, пока я адвокат вынужден соблюдать корпоративную этику, но думаю кое-что будет понятно из одной небольшой истории.
Несколько лет назад ко мне обратилась Анжела (имя не настоящее) - жена, отбывающего наказание за двойное убийство жителя Екатеринбурга, назовем его Николай. Он отбывал двадцатиоднолетний срок и последние несколько лет старался найти способ сократить этот срок для чего и был нужен адвокат. А еще, Николай человек сам по себе беспокойный и по себе на уме. И с администрациями колоний и установленными правилами особо не считался. Потому наказание отбывал, практически не выходя из ШИзо. В лагерь выходил на короткие сроки, чтобы вскоре вернуться обратно.
Понятное дело, лагерному начальству он был не угоден, но и освобождать Николая никто не собирался. Напротив, ему несколько раз пытались накрутить срок.
Два раза пытались возбудить уголовные дела за оскорбление представителя власти и дезорганизацию по 321 и 319 УК.
И вот, первой задаче в работе с Николаем и была защита от угрозы возбуждения такого уголовного дела.
Я выехал к Николаю в колонию.
На тот момент он отбывал в ЛИУ 51 под Нижним Тагилом.
Переговорил с ним. Выяснилось, что Николай попросту покрыл матом сначала начальника колонии, потом младшего инспектора отдела безопасности чуть не в первый день своего прибытия в учреждение.
Анжела была очень обеспокоена, готова была предпринимать что угодно, чтобы погасить ситуацию. Переговорили с моими тагильскими знакомыми. Сказали, что в такой ситуации вполне вероятно возбуждение уголовного дела.
Доследственную проверку начали по рапортам оперуполномоченного и того самого инспектора. Материал был у следователя следственного отдела СК Ленинского района. Факт самой нецензурной брани подтверждался и был заснят на видеорегистратор инспектора. Но состава преступления явно не было.
Для наличия состава 319 УК требовался признак публичности оскорбления, чего в принципе не могло быть, так как в ШИзо сидят поодиночке.
Что касается дезорганизации (ч. 2 ст. 321 УК) то и тут было мимо.
Даже на видеорегистраторе было видно, что, по сути, Николай не оскорбляет кого-то конкретно, а ругается безадресно.
Из разговора с Николаем и Анжелой стало известно, что Николай болел туберкулезом, принимал медикаментозную терапию. Препараты воздействовали и на психику, сам Николай в тот день был с температурой. В то же время по лагерному обычаю в колониях громко включают музыку, в том числе и в помещениях ШИзо.
Вот эта музыка и явилась причиной произошедшего.
Находясь в неуравновешенном состоянии из-за болезнени и препаратов, Николай попытался привлечь внимание сотрудников, чтобы сделали музыку потише. Внимание никто не обращал, и Николай разошелся не на шутку и кричать начал в полный голос. Употребляя всю возможную по силе могучую русскую лексику.
В этот то момент в камеру на проверку и заглянул инспектор, ставший свидетелем нецензурных рулад Николая и воспринявший все на свой счет. Думаю, не по недоразумению.
Уяснив все, я донес все до сведения следователя, приобщил документы о принимаемых лекарствах и их свойствах, состоянии здоровья Николая. Заодно и походатайствовал об опросе Анжелы. Следователь воспринял нашу позицию и через день, в телефонном разговоре сказал, что вынесет отказной.
Я тут же сообщил об этом Анжеле, та очень обрадовалась. А еще было заметно, что я в ее глазах сильно поднялся.
Причина этого выяснилась чуть позже.
Оказалось, что впечатлило ее то, что я даже не попытался выкрутить из этой ситуации дополнительную выгоду для себя.
Узнав, что решение будет в их пользу я сразу сообщил ей об этом, не пытаясь взять деньги под результат. Видимо те, кто постоянно имеет дело с уголовным преследованием, не привыкли к такому отношению.
Теперь как обещал расскажу еще один эпизод, про занимательного персонажа, который происходит прямо сейчас.
Я защищаю Руслана, обвиняемого в вымогательстве. О начале истории писал здесь.
Дело расследуется четвертый месяц, по делу стороной защитой проведены несколько исследований в подтверждение нашей позиции, в том числе лингвистическое, подтверждающее отсутствие угроз в отношении потерпевшей. Но ситуация по делу не изменилась, Руслан оставался под стражей, обвинение тоже не поменялось.
Клиенты начали искать альтернативные способы помочь Руслану и нашли.
Сначала мне позвонил некий серьезный московский отставник, хотя представился он невнятно. Все, что я уловил в разговоре, что он представляет некую организацию, в наименовании которой звучало безопасность России.
По громкому названию стало понятно, что организация частная, никакого официального статуса не имеющая. Уважаемый господин начал выяснять у меня обстоятельства дела. Сообщить что-либо по телефону я отказался, почему надеюсь понятно.
Через пару дней московский отставник прибыл в Екатеринбург. Заехали ко мне в офис. Приехал в сопровождении родственников подзащитного. Предъявил красную книжицу с гербом на лицевой стороне. На фото в удостоверении он был в форме, с генеральскими погонами. Только вот очевидно было, что «ксива» самопальная! Такую может изготовить себе практически любой при современном уровне техники и полиграфии.
Задав несколько вопросов по уголовному делу, он с важным видом уехал. Родственники были воодушевлены, говорили, что человек с большими связями, офисом по соседству с кремлем. Дружит с Владимиром Владимировичем.
Важный человек пару дней погостив в Екатеринбурге, съездил в Каменск-Уральский, где расследуется дело. Штурмом взял следственный отдел, имел беседу с исполняющим обязанности начальника. После чего удалился в Москву.
На мой вопрос: «Что же важный человек сделал или может сделать?» Родственники подзащитного уверяли, что это только начало.
С тех пор прошло около месяца, важный человек регулярно позванивает мне, пытается выяснить ход дела, не изменилось ли что в обвинении.
Зачем он это делает всем надеюсь понятно. Как и понятно, что сам он ничего выяснить не может.
Связи его видимо не столь высоки и глубоки. Или, наоборот, слишком высоки.
Вот такие дела происходят в около-уголовной среде.
Каждый зарабатывает как может.
__________________________________
P/s. Я искренне рад, когда мои публикации награждают лайками еще больше, когда их комментируют и задают вопросы.
Потому прошу не ограничивать себя в эмоциях, лайкать, комментировать, задавать вопросы!
Можете даже поспорить со мной!
С уважением, адвокат Павел Козюков.
