К слову, брак Екатерины Бурбон и наследника герцога Лотарингского, вообще был довольно странным, и не только из-за разницы в вероисповедании. Самой Екатерине он был не нужен, так как она любила другого, а для Генриха, попросту опасен своей почти очевидной бесперспективностью в плане продолжения рода. Маркизу Пон-а-Муссон (этот титул герцог Лотарингии носил, будучи в наследниках) было уже 36 лет, а невесте все 40 лет.
Если с засидевшейся «в девицах» Екатериной Бурбон, ещё относительно все понятно: королева Жанна Альбре умерла, когда дочери было 13 лет, мать просто не успела озаботиться замужеством дочери, а брат как-то «не сподобился» (точнее, слишком долго думал, все кандидаты ему не нравились), то вот почему наследник Лотарингии почти до 40 лет проходил не женатым?
Не ясно, успел ли герцог Генрих II осознать в какую ловушку он собственноручно загоняет династию и герцогство своей глупостью, но шикарный проект союза дофина и наследницы Лотарингии, сорвался только благодаря гибели короля Генриха IV в 1610 году. Новый король был слишком юн, а у его регента и матери королевы Марии Медичи были свои планы на брак сына.
О Лотарингии во Франции чуть-чуть забыли. Однако, маленькую Николь во Франции так и продолжали считать наследницей герцогства. Вопрос, конечно, ещё и в том, что Франция в любом бы случае нашла бы повод для захвата герцогства. Вот только благодаря неумному поведению герцога Генриха таковой повод искать не пришлось. Вскоре он опять отличился.
Шли годы, и Лотарингский дом уже успел опомниться от ускользнувшей перспективы перехода герцогства под длань французского короля (причём, так надёжно, что отвертеться не было бы уже никакой возможности, скорее всего здесь имел бы место «провансальский вариант»), как герцог Генрих II выкинул новое коленце, и надо сказать, удивил родичей.
Наступил 1620 год и жениха для старшей дочери на этот раз Генрих II на этот раз нашёл сам, благо, далеко ходить ему теперь не пришлось.
Как сказано выше, угасание Лотарингскому дому в начале XVII века не грозило, это при Рене II эльзасцы проскакивали сквозь бутылочное горлышко. Любопытно, что тоже самое удалось чуть позже и Габсбургам - с Максимилианом и его сыном Филиппом Красивым, последнему несмотря на очень раннюю смерть удалось обеспечить преемственность рода.
А сейчас - в старшей линии дома кроме самого герцога был его брат с двумя сыновьями, в младшей же - довольно многочисленный «куст» потомства Клода Лотарингского, 1-го герцога Гиза. Вот среди этих господ и нашёл герцог жениха для Николь - Луи, барона де Арсенвиля. Но, однако, а почему только барон? Это потомок Клода Латарингского был всего лишь внебрачным сыном кардинала Луи де Гиза (1555-1588) и родился он буквально за 10 дней до того, как его его отец был убит вместе со своим старшим братом герцогом Гизом, по приказу короля Франции Генриха III.
Однако родичи признали мальчика, наделили небольшим владением из родового массива Гизов и воспитывался юный Луи при Лотарингском дворе, активно участвую в политической жизни. Довольно скоро он вошёл в фавор при своём недалёком кузене (четвероюродном брате, строго говоря), герцоге Генрихе II. Насколько я понимаю, инициатива в этом брачном вопросе исходила от Луи - то есть, это он движимый амбициями, стал уговаривать герцога отдать ему замуж старшую дочь. И последний ... согласился. К слову невесте было 12 лет, а пробивному сыну покойного кардинала Гиза - уже 32.
Стоило ожидать, что подобный проект вызовет бурю негодования во всем Латарингском доме и протестовал не только один Франсуа, граф Водемон - ближайший наследник герцога если судить строго по мужской линии. Встала на дыбы и остальная лотарингская знать. Нет, барон Ансервиль не был каким-то там проходимцем и мошенником, в семье и вообще в герцогстве его заслуженно ценили, но ... бастард-с. Не по Жаку беретик.
Особенно абсурдно согласие легкомысленного герцога Генриха выглядело на фоне того, что всего каких-то двенадцать лет назад, вдова его двоюродного дяди, Филиппа-Эммануля Лотарингского, герцога Меркера не желала выдавать свою дочь Франсуазу (1592-1669) за Сезара Вандома - сына короля Франции. Мотивируя как раз тем, что тот - жалкий бастард, и выдавать за него дщерь столь древнего дома, это какой-то позор.
Подумаешь - бастард короля Генриха IV, эка невидаль, да их по Франции, может быть, пара сотен скитается, только его величество их признать не сподобился. А у нашей невесты - Франсуазы, родная тётя и вовсе королевой Франции была. В общем итоге, согласие герцогини на брак её дочери с бастардом Вандомом, было куплено королём Генрихом очень высокой ценой.
Франсуа Водемон, младший брат герцога, при общей поддержке остальных представителей Лотарингского дома и почти всей знати герцогства, громко хлопнул дверью - в знак протеста вместе с семьей выехал в Империи. Его старший сын Карл успел отличиться на полях Тридцателетней войны уже в самом её начале в - в 1621 году, он участвовал в Битве на Белой Горе. Что же касается герцога Генриха, то у него хватило ума понять, что со своим «бастардским» браком дочери он явно переборщил.
Так что вскоре он заключил с братом соглашение - Николь выходит замуж за своего двоюродного брата Карла, оставаясь при этом наследницей герцогства, и предполагаемый ребёнок этого брака (все, конечно надеются на сына) в будущем соединит обе ветви верхушки Лотарингского дома. Союз и состоялся в 1621 году, Николь было 13 лет, Карлу - 17.
Но что интересно, в дополнение была сыграна ещё одна свадьба. Барон Ансервиль был на таком хорошем счёту, что его решили «не обижать» и Франсуа Водемон согласился выдать за него уже свою дочь - Генриетту. Забегая вперёд, скажу, что потомства в этом браке не было и эта бастардская линия угасла.