В XVII веке герцогство Лотарингия оказалось фактически захваченным Францией, это был первый серьёзный шаг на пути присоединения этого исторического региона к французскому государству.
Предшествовала этому событию очередная династическая распря в правящем Эльзасском герцогском доме, которая и послужила сильно натянутым (почти вот на ровном месте) поводом для французского вторжения. Итак, ранее я уже касался вопроса, как старый Эльзасский дом (или Лотарингский), благодаря своей честной игре по «полусалическим правилам», чуть было не потерял своё герцогство безвозвратно, наивно уступив его экспансивным французским Капетингам, а конкретно - ветви Валуа-Анжу.
Герцог Рене II (1451-1508), по отцу принадлежавший к старому герцогскому дому, а по матери Иоланде - к Валуа-Анжу (благодаря чему, собственно, ему и удалось вернуть герцогскую корону своему роду), не преминул сделать надлежащие выводы по поводу целесообразности применения полусалических норм наследования, вот только очень осторожные.
Ведь странная ситуация получалась - герцоги Лотарингские сдали Валуа-Анжу по своей женской линии всё, но вот когда пришла уже пора Эльзасского дома наследовать за анжуйцами-Капетингами, то «почему-то» к ним вернулись только их же старые владения, разве что герцогство Бар, было оставлено Рене I Анжуйским своему внуку Рене II, а вот все остальные богатейшие владения Анжуйского дома, включая де-юре ни от кого независимое графство Прованс, были оставлены младшей мужской линии Валуа-Анжу с ... дальнейшим правом перехода уже королевскому дому Франции.
Ладно ещё герцогство Анжуйское в самом сердце Франции - Луи XI твердо вознамерился по мере своих сил разделаться со всеми старыми апанажами, а на Анжу у него сил хватило с избытком. Но насчёт графства Прованс старый Рене Анжуйский мог бы и заартачиться, завещав его, как и полагалось по традиции своему внуку. В который раз умиляешься непосредственности Капетингов (и Плантеганетов), всегда готовых следовать выгодным для них в плане наследия законам, и тут же отказывающихся их соблюдать, если это уже противоречит их интересам.
Итак, герцог Рене II оставил после себя завещание, согласно которому преемственность в герцогстве теперь должна была соответствовать салическому праву, только по мужской линии. И ведь не в притеснении женских прав и женщин, как таковых, дело, а в том, что соседи так и ищут повода сесть на шею и лишить старую династию герцогства. Такой ход Рене II после династических фокусов с Валуа-Анжу был вполне логичным.
Вот только одна проблема - завещание было тайным, без торжественного оглашения среди лотарингских сословий. Можно предположить, что герцог не решился на обнародование этого документа из-за опасений волнений среди своей знати. Ведь если самому герцогу можно, то... почему нам, всем остальным, тогда нельзя наследовать таким образом? Определённо, это могло привести к росту тяжб за наследство, причём с неприятными последствиями. Поддержит герцог одну сторону, а вторая побежит на поклон к королю Франции или императору. К слову, в 1542 году, при сыне Рене II, Антуане, по условиям Нюрнбергского договора Лотарингия стала почти независимым от Священной Римской империи государством, хотя и с сильно запутанными оговорками.
Как видим на генеалогической схеме, в течении трёх поколений после Рене II, необходимости в применении завещания не было. Но вот в 1608 году, герцогом стал Генрих II, у которого так и не появилось сыновей, только дочери - Николь и Клод. Также видим, что вымирание Лотарингскому дому отнюдь не грозило (на данной схеме учтены лишь те члены Лотарингского дома, которые упоминаются в данной статье, согласно линиям их происхождения).
Однако, герцог Генрих II, извините за выражение, стал откровенно валять дурака. Он притворился, что завещания пращура и вовсе не было, потому - его младший брат Франсуа, граф Водемон прав на герцогство не имеет (средний брат принадлежал к духовному званию, и законного потомства, естественно, оставить не мог) и достаться оно должно Николь - как будто по старому обычаю.
И вот угадайте с одного раза - кто же первым «постучался» в двери Лотарингского дома с предложением о сватовстве? У вас есть невеста с приданным в виде герцогства/королевства/княжества? Значит, мы идём к вам - это могло бы стать девизом династии Капетингов.
И конечно же, король Франции Генрих IV проявил вполне здоровый (со своей точки зрения) интерес к создавшейся ситуации, выступив с предложением брака своего наследника, дофина Луи и дочери герцога Лотарингии, Николь. Великолепный же в своей простоте проект - Лотарингия (и герцогство Бар) совершенно естественным образом входит в состав Франции в следующем поколении. Впрочем, дело не в лично Генрихе IV, любой другой король Франции на его месте обратил бы ситуацию в свою пользу - не старшего сына предложил бы, так младшего, не сына, так брата или кузена, в крайнем случае, бастарда любимого, в женихи бы назначил.
Впрочем, касательно именно Генриха IV здесь был один личный нюанс, благодаря которому герцог Лотарингии находился в крайне щекотливом положении - и вряд ли мог отказать королю Франции. Генрих IV скорее всего напомнил (точнее, и не давал забывать), что он когда-то выдал замуж за Генриха II (ещё в бытность того наследником) свою единственную и любимую сестру Екатерину Бурбон, против её воли, кстати. Как вот теперь отвертеться от королевского предложения? Я, мол, вам, герцог, оказал честь, а вы мне теперь не желаете тем же отплатить? Да и вторая ваша супруга - Мария Гонзага, если на то пошло, мне тоже не чужая - племянница королевы Франции.