На следующий день Люба, заходя в свой класс, не почувствовала той робости, которая охватывала её раньше.
Обычно она старалась пройти незаметно, прячась за чью-нибудь спину и опустив глаза, но не в этот раз. Раньше ей всегда казалось, что все на неё смотрят, рассматривают, как она одета, как причёсана. Но сегодня ей было всё равно. И когда она зашла в класс и посмотрела на одноклассников, то увидела, что никто не разглядывает её, все заняты своими делами, разговорами. Только Тимур, взглянув на неё, слишком поспешно отвёл взгляд.
- Здорово! - восхитилась Люба про себя, - И чего это я раньше так комплексовала?! Да никому нет дела до меня, как впрочем, и мне до них. Как интересно выходит — я вчера преодолела свой страх перед Тимуром, а сегодня мне совсем не страшно входить в класс, помня вчерашнюю победу. Может, для кого-то это ерунда, а для меня - совсем не пустяк.
Так прошло несколько дней. Учёба закончилась и начались выпускные экзамены, которые Люба сдавала на отлично. Она и раньше хорошо училась, но излишняя стеснительность и волнение ей всегда мешали спокойно и чётко излагать то, что она хотела сказать.
А дома всё было по-старому. Мать временами ни к кому не ходила и была трезвая, но всё у неё валилось из рук, всем она была недовольна, начинала придираться к дочери. Обычно Люба молча сносила такое её поведение, но сейчас она могла ответить ей резко, что Анну очень удивляло.
- Ты почему такая стала грубая, что с тобой происходит?
- Давно надо было такой стать, а не потакать твоей слабости, может быть, ты и пить не стала бы, - отрезала дочь, - Мам, ты посмотри на себя — молодая, красивая, здоровая, я у тебя взрослая, нянчиться со мной не надо, наоборот я помогаю. Чего тебе не хватает? Подумаешь, отец ушёл. А мы с тобой разве такие убогие, что не можем без него прожить?
На что мать с недоумением восклицала:
- Я тебя не узнаю. Ты говоришь, как взрослая, как будто целую жизнь прожила, меня всё учишь.
Люба ничего ей не отвечала. Она не говорила матери, что Макаровна подарила ей необычный кулон, и что именно кулону Люба приписывала такое изменение. А ей самой очень нравилось это превращение.
Иногда, когда она оставалась дома одна, она снимала кулон с шеи и пристально его разглядывала.
Красивый камень, необычный, завораживающий своим сияющим мерцанием. Люба сразу вспоминала Макаровну, её дом, и тут же ощущала её взгляд, тяжёлый и властный. Казалось, она незримо присутствует рядом с ней. Это было настолько явственно, что Люба вздрагивала и оглядывалась, торопливо надевая кулон обратно на шею.
Некоторое время она не могла избавиться от испуга, но потом всё проходило. Но зато её чувство уверенности в себе крепло в ней день ото дня, и это её очень радовало.
Наконец, закончились все экзамены. Одноклассники, а особенно - одноклассницы, готовились к выпускному вечеру. Люба сразу решила, что ей на выпускном нечего делать, да у неё и нарядного платья не было.
Люба уже давно научилась экономить, и тратить деньги ради одного вечера считала излишней роскошью. Лучше они купят что-нибудь вкусное и посидят с матерью вдвоём.
Сдав последний экзамен, Люба вдруг почувствовала непреодолимое желание навестить Макаровну. И она сразу из школы отправилась к ней, на ходу придумывая повод для визита.
Но он ей не понадобился — только открыв калитку, она увидела Макаровну.
- Проходи, проходи, я тебя жду, - воскликнула старая женщина, - Слышала, что ты на отлично сдала все экзамены. Я очень рада за тебя.
Люба прошла в дом. Стол был накрыт, как будто Макаровна кого-то ждала.
- Вы извините, я не вовремя, - попятилась Люба.
- Это я тебя ждала, - усмехнулась Макаровна, - Ты разве не почувствовала?
- Да, - удивлённо протянула Люба, - А я думала, что это я сама хочу к вам прийти. А разве можно так заставить человека делать то, что хочется вам?
- Многое возможно, - загадочно сказала старуха и добавила, странно посмотрев на Любу, - Хочешь, и тебя научу?
Люба пожала плечами:
- Это, наверное, очень сложно...
- Научу, если сама захочешь. Давай садись за стол, считай, что это праздничный обед.
- А какой праздник?
- Ты же школу закончила, и перед тобой, как говорят, открыты все дороги. Разве это не праздник?
Люба вздохнула:
- Не знаю. Я совсем не чувствую никакой радости. Сейчас мне, наоборот, очень тревожно. В деревне работы нет, ехать в город - нужны деньги хотя бы на первое время. Да и мать одну не хочу оставлять.
- А ты не уезжай пока. Мне нужна помощница в доме, я уже старая, у меня никого нет. Деньгами не обижу. Да и мать твоя под присмотром будет.
- Я хотела закончить медицинский, - опустив глаза, вздохнула Люба, - Но понимаю, что это неосуществимо. У меня дедушка сильно болел, мне его было очень жалко. Я мечтала, что вырасту и стану врачом.
- Ну, чтобы лечить, не обязательно быть врачом, - отвернувшись, произнесла Макаровна.
Потом повернулась к ней и, пронзительно посмотрев в глаза, спросила:
- Скажи, тебе понравилось быть такой смелой и решительной, какой ты становишься сейчас?
- Да... А вы откуда знаете? - удивилась Люба.
- Соглашайся на моё предложение. Мне недолго осталось, я чувствую это, и хочу, чтобы рядом со мной в последние минуты хоть кто-нибудь был. Вот и надеюсь, что этим человеком будешь ты.
- Что вы такое говорите, разве вы болеете?!
- Нет, пока не болею. Но это ненадолго. Пообещай мне, что ты будешь рядом.
- Хорошо... Но вдруг я в это время буду дома? - от этого разговора Любу вдруг охватил озноб.
- Ты меня услышишь, не беспокойся, - мрачно ответила Макаровна, пряча глаза.
По дороге домой Люба вспоминала этот странный разговор с Макаровной. Жалко, конечно, одинокую старую женщину, но что-то такое странное и неуловимое в её поведении было, чего Люба не могла понять, но оно внушало ей тревогу.
Уже дома, засыпая, Люба кое-что вспомнила.
Когда она, уже выходя из дома Макаровны, обернулась, чтобы сказать ей спасибо, увидела буквально на мгновение недобрый, торжествующий взгляд её чёрных бездонных глаз. Но это был всего лишь миг, потому что старуха тут же ласково улыбнулась и сказала:
- До свидания, спокойной тебе ночи, Любаша.
Люба перевернулась на другой бок, пробормотала еле слышно:
- Опять мне чёрт знает что показалось, эта Макаровна - обыкновенная одинокая старушка.
***
Продолжение следует...