Виктор Прозоров
Работали тогда, это где-то в 1990-х годах, в авиакомпании "Арго", базировались на вертодроме "Победит" под Сургутом. Я - инженер по ВиД, т.е. слон, а Юра - инженер АиРЭО - рэсосник.
В один прекрасный день (вообще-то это был обычный летний день, но отсюда из старости все дни в том возрасте кажутся прекрасными) работа шла своим чередом. Вертолёты с утра разлетелись, регламентов не было, дополнительных, хозяйственных работ тоже и мы бездельничали, что совсем нечасто случалось. Кто знает владельца и руководителя авиакомпании Евгения Фёдоровича Коваленко, тот поймёт.
Очередной борт Ми-8 прилетел на заправку, открылся блистер пилотской кабины и из него высунулся Бурмистров. Который из братьев - близнецов, Евгений Германович или Андрей Германович, я сейчас не помню, они оба были командирами экипажей, оба летали в компании "Арго". Увидев меня, махнул рукой, подзывая к вертолёту: " Витя, сейчас садились на берегу речки, так там щуки аж из воды выпрыгивали. Давай я тебя там высажу, а на обратном пути заберу, рыбки наловишь".
Мы жили в Сургуте в съёмной квартире все вместе и техники и лётчики, еду готовили сами, от жаренной щуки на ужин конечно никто не откажется. Я побежал за спиннингом и в техническом балке́ столкнулся с Юрой Коноплёвым. - Ты куда?
- С Бурмистровым на рыбалку на пару часов.
- Я с тобой.
- Так спиннинг-то один?!
- Ладно, по-очереди половим, ведро я возьму.
Схватив ведро, сделанное из двадцатилитровой жестяной банки из-под масла, спиннинг, запасную блесну, как были одеты в технические хбэшки, заскочили в вертолёт. Поскольку оба курящие, то огонь у нас был.
Куда летели, в какую сторону от Сургута, не помню, летели около часа, потом начали снижаться, лопасти захлопали, вертолёт затрясся, завис, мы выпрыгнули и он улетел.
Когда улёгся ветер, поднятый вертолётом, комары набросились на нас всей стаей, хотели полакомиться, но опоздали, - мы уже успели намазаться ДЭТой и, представляю, какое они испытали к нам отвращение.
Слава человеку, придумавшему средство от комаров ДЭТА! На севере без него летом тоска. Первоначально ДЭТу делали на спирте, она была прозрачная и здорово всё растворяла, стоило только протереть ей руки, и на портфелях, на подушках сидений, на козырьках форменных фуражек оставались отпечатки пальцев. Бортмеханик Юра Козлов, ещё будучи авиатехником в 70-х годах в Старом Надыме обмазался ДЭТой по пояс, - жарко было, хотелось раздеться, когда он сел на пилотское кресло Ми-4 дермантин так и остался у него на спине.
Рабочим на буровые ДЭТу привозили в двадцатилитровых бутылках и без присмотра не оставляли, они умудрялись как-то её чистить и пить. Зимой чистили очень просто, - сливали тонкой струйкой по наклонному железному уголку, ненужные фракции загустевали на морозе, а вниз стекал чистый спирт, летом тоже как-то чистили, а может и так пили.
Однажды меня забросили на охоту, а погода, как говориться, скурвилась, облачность опустилась чуть не до земли, пошёл мелкий дождь. Костёр из мелкого мокрого кустарника я смог разжечь только плеснув на ветки из пузырька ДЭТы, иначе ночь была бы совсем тоскливая.
Потом этот антикомарин стали делать не на спиртовой основе, он стал не прозрачный, а белого цвета, менее агрессивный, но на летающих мелких тварей действовал всё же отталкивающе.
Итак мы оказались на берегу узенькой речки, почти ручья шириной от метра до двух. Вокруг во все стороны до горизонта ровная слегка кочковатая тундра и примерно в полукилометре от нас небольшая возвышенность сплошь покрытая лесом, высокими соснами и кедрами, просто как прыщ на ровном месте. Наша маленькая речка метров через триста впадала в довольно большую реку.
Щуки были, и их было много, они так и прыскали в стороны, когда подходишь к речке, но.... также много было на берегу свежих отпечатков медвежьих лап. Что особенно неприятно, наряду со здоровыми отпечатались и маленькие лапки, значит была медведица с медвежонком, а может и не одна.
- Юра, здесь и кроме нас уже рыбаки есть.
- Ну, что ж теперь? Нам тоже надо, на всех хватит, они наверное по ночам ловят.
- Пойдём вниз по течению, там следов меньше.
Рыбалка получилась интересная, если опустить блесну прямо перед собой, то щуки её не хватали, но стоило бросить блесну влево или вправо, главное попасть в речку, уж очень она узкая, тут же следовал удар и очередная щука оказывалась на берегу. Так мы и передвигались метров по десять - двадцать по направлению к большой реке. Медвежьих следов становилось всё меньше, но и поклёвки стали реже, когда попробовали ловить в большой реке, поклёвки прекратились совсем.
На песчаном берегу следов уже не было, пригрело солнце, решили искупаться. Разделись и не давая комарам опомниться прыгнули в воду. Я, поплавав немного, выскочил на берег и быстро оделся, вода оказалась уж очень холодная. Юра плавал вдоль и поперёк реки долго и с удовольствием, ему не привыкать, он и в проруби зимой купался.
Рассказывал: "Жили мы в Толгском монастыре, в одной из башен были жилые помещения, когда там ещё монашек не было, а была колония для малолетних преступников. Я зимой по льду ходил на ту сторону Волги в Брагино. Иду один раз поздно вечером обратно, тропинка мимо полыньи, которую малолетки из колонии прорубали. У полыньи стоят несколько парней и ухмыляются, глядя на меня.
- Ну, что, мужик, купаться будешь? Будешь, будешь.
И нож показывают. Куда деваться, разделся и прыгнул в полынью. Они засмеялись и ушли, а мне понравилось и с тех пор стал моржеванием заниматься."
Купанье купаньем, но не за этим же сюда прилетели, Юра оделся и мы пошли вверх по течению ручья, доставая из него щук и наполняя ими ведро. Времени прошло уже довольно много, ведро рыбой наполнилось, солнце скатилось к горизонту, а вертолёта было не слышно.
- Юра, как бы нам с тобой не пришлось здесь ночевать!
- Здесь плохо, не комары, так медведи нас точно сожрут, надо идти в тот лесок, там костёр разведём.
- Ага, медведи то именно там и живут, больше им здесь негде.
- Нам бы только до края леска дойти, когда огонь разведём, они нас тронуть побоятся.
- Давай будем идти и орать, по ведру камнем стучать, вообщем отпугивать их.
- Ну да, или привлекать.
- Рыбу оставим или с собой потащим?
- Ну уж фигушки, с собой возьмём.
- То-то они обрадуются, что мы им ещё и рыбы принесли.
Перекурили и пошли в наступление. Я стучал по ведру, Юра размахивал спиннингом, оба орали, объясняя медведям, кто они такие и куда им следует идти. В выражениях конечно не стеснялись. Потом Юра запел свою любимую песню:
"А, стало быть, скатилася слеза.
А, стало быть, на горючий, на песок.
А, стало быть, лежала та слеза-а-а.
А, стало быть, пока дворник не пришел.
А дворник, стало быть, в новенькой рубашке.
А дворник, стало быть, с новенькой метлой.
А дворник, стало быть, песни распевает,
А дворник, стало быть, и подмел слезу".
Юра выдавал децибелы не хуже Шаляпина, я аккомпанировал на ведре.
"Скатилась укрупненная слеза-а-а
В колхозный переполненный амбар.
Твои, твои лучистые глаза-а-а
Для комбайнера ярче всяких фар.
Мою любовь в округе каждый знает,
Звезда на новой кофточке у ей.
Девчата где-то песни распевают,
Имеют, стал-быть, много трудодней".
Пел он так увлечённо и выразительно, что мне представилось, как медведи, сидя под кедрами наслаждаются песней и даже перестали спорить кто из них кого из нас будет кушать. Рокот вертолёта мы услышали только когда он был уже настолько близко, что смог нас заглушить. Когда взлетели, посмотрели сверху на лесок, где собирались ночевать, он оказался небольшим, метров сто в диаметре, медведей не увидели, наверное они хорошо спрятались. Жаренные щуки были очень вкусные, мы ещё и котлет наделали.
Предыдущая часть:
Продолжение: