Повсюду Швондеры, Латунские и Алоизии Могарычи. В любом обществе, в любые времена. Однако в дни спокойные, ровные их несправедливо недооценивают и опрометчиво не замечают.
Что ж там замечать? Швондеры смиренно и спустя рукава метут трамвайные пути. Латунские усердно протирают штаны в захудалых издательствах. Алоизии нехотя строчат статейки в газету “Кадыкчанская правда”.
Беспечный гражданин не увидит в глазах этих персонажей опасного огонька. Потому что огонька никакого там и нет. До поры до времени. Он загорается, когда спокойные, ровные дни уходят, а на их место приходит Мрак.
И вот тогда, с приходом Мрака, Швондеры разводят кипучую, важную деятельность, развращая шариковых. Латунские, припомнив обиды, нанесенные им их же бездарностью, злобно пишут пасквили. Алоизии же Могарычи наконец предаются любимому занятию - наушничают и доносят. Доносят без устали, неутомимо, самоотверженно, почти фанатично.
Мрак развязывает руки этим рыцарям гнусного ордена. Не сразу, конечно. Поначалу рыцари, несколько смутившись, вопросительно вглядываются во Мрак: мол, а что, так можно?
Но Мрак великодушен к нашим героям, он безгранично щедр к их слабостям.
“Можно. Вам теперь все можно”, - отвечает Мрак.
И пишутся пасквили, и сочиняются доносы, и заряжаются Шариковы револьверы…
И надежды на то, что когда-нибудь Швондеры, Латунские и Алоизии Могарычи вернутся к трамвайными путям, захудалым издательствам и “Кадыкчанской правде” нет никакой. Потому что Мрак – это надолго. К моменту его ухода швондеров-могарычей похоронят, доносы их сожгут. В лучшем случае они превратятся в противных, но безобидных персонажей. Много лет спустя, в воображении потомков.
И вот поэтому Маргарита Николаевна, жена нелюбимого мужа, совершая в 22-й главе акт возмездия, поступает справедливо, если не сказать пафоснее – героически.
Чем ждать мифической кары небесной или сказочного торжества справедливости, не лучше ли прямо сейчас разгромить квартиру бездарного кляузника, затопить его письменные стол со всей его гадкой писаниной и между делом – разбить вазоны с фикусами? Не материального ущерба ради, а мистического страха за?
Чтоб раз и навсегда вселить священный ужас в доносчика, пошатнуть его веру во всесильный Мрак?
Разумеется, лучше. И Маргарита, не осознавая этого, совершает единственный в своей жизни героический поступок.
Ну, а почему позорный? Так ведь сама Маргарита позже стыдится этого своего поступка. И напрасно. Не один читатель еще получит удовольствие, перечитывая 22-ю главу и представляя себя на ее месте, а на месте жильца 82-й квартиры – не книжного пакостника, а самого что ни на есть живого, возвеличенного и защищённого страшным Мраком.
***
