Лето 1973 года в Бруклине пахло свободой, раскаленным асфальтом и мечтами. Два подростка, шестнадцатилетний Митчел «Митч» Вайзер и пятнадцатилетняя Бонита «Бонни» Биквит, были неразлучны. Они познакомились в школе для одарённых детей, делились секретами, смеялись над мелочами. Их дружба казалась чем-то большим, чем просто школьные посиделки. Но в июле 1973 года их след оборвался на пыльной обочине шоссе. Они хотели лишь одного — попасть на рок-фестиваль в Уоткинс-Глен. Вместо этого они исчезли. Навсегда. Эта история, как старая пластинка, до сих пор крутится в головах их семей, но мелодия обрывается на самой важной ноте. Что случилось с
Митчем и Бонни?
========================
⚡️⚡️⚡️Вобар в Telegram - подпишись, чтобы не пропустить интересное
========================
Друзья навеки и летние планы
Митч и Бонни росли в обычных семьях среднего класса. Их дома в Бруклине стояли недалеко друг от друга, и они часто болтали до поздней ночи. Школа для одарённых свела их вместе, и вскоре они стали неразлучны. Лето 1973 года обещало приключения. Пока их друзья загорали или тусовались, оба подрабатывали. Митч помогал фотографу, возился с плёнкой и вспышками. Бонни же уехала в детский лагерь Вел-Мет, что в 144 километрах от города, где вкалывала по шестнадцать часов в день, присматривая за детьми.
Но в их сердцах горела мечта. Рок-фестиваль «Летний джем» в Уоткинс-Глен, назначенный на 28 июля 1973 года, манил их. Это было не просто событие — настоящий праздник свободы, где на гоночной трассе должны были собраться десятки тысяч человек. Митч и его одноклассник Ларри Марион уже купили билеты. Они считали дни до концерта, но в последний момент мама Ларри поставила крест на его планах. «Никуда ты не поедешь», — отрезала она. Ларри остался дома, а Митч тут же подумал о Бонни.
Он скучал по ней. По её улыбке, по её дерзким шуткам. Он знал: она не откажется. Но у Бонни всё пошло не по плану. Её начальник в лагере, угрюмый тип, отказался дать ей пару выходных. «Это же мелочь!» — возмущалась она. Но босс был непреклонен. Бонни вспылила, хлопнула дверью и уволилась. «Вернусь через пару дней за вещами и зарплатой», — бросила она напоследок. Её родители, Рэй и Тед, были в отпуске и не могли её остановить. Она сделала выбор.
Митч тоже столкнулся с трудностями. Его мама Ширли умоляла не ездить. «Это опасно, сынок, останься», — повторяла она, теребя край передника. Но Митч только отмахивался. Он был упрямым, как и все подростки в его возрасте. Ширли, видя, что слова не помогают, попыталась сунуть ему деньги. «Только не голосуй на дороге!» — просила она. Но он отказался. Его сестра Сьюзан пошла дальше: она вцепилась в брата, пытаясь не пустить его за порог. «Ты никуда не пойдёшь!» — крикнула она, но Митч оттолкнул её, схватил рюкзак и ушёл в ночь.
Ночь, такси и последний звонок
26 июля 1973 года вечер был душным. Автобусы уже не ходили, и Митч, не раздумывая, прыгнул в такси. Он ехал к Бонни в лагерь Вел-Мет. Поездка обошлась в 25 долларов — все деньги, что он отложил на фестиваль. Около полуночи он добрался до лагеря и позвонил сестре. «Я на месте, всё нормально», — сказал он усталым голосом. Но добавил, что такси сожрало весь его бюджет. Это был последний раз, когда Сьюзан слышала брата.
Утро 27 июля началось с суеты. Митч и Бонни завтракали в столовой лагеря. Они шутили, подначивали друг друга, собирали вещи. Спальные мешки, пара бутербродов, картонка с надписью «Уоткинс-Глен» — их план был прост: добраться автостопом. Один из работников лагеря согласился подбросить их до Нарроузбурга, деревни в штате Нью-Йорк, что в 120 километрах от фестивальной трассы. Он высадил их на обочине шоссе State Route 97. Бонни поправила лямки рюкзака, Митч поднял картонку, ловя взгляд проезжающих водителей. Они улыбались, полные надежд. Работник помахал им и уехал.
Это был последний раз, когда их видели живыми.
Тишина вместо музыки
Они должны были вернуться домой 29 июля, в воскресенье. Но воскресенье прошло, а Митч и Бонни не появились. Ширли обзванивала друзей сына, её голос дрожал. Рэй и Тед, вернувшись из отпуска, перевернули комнату Бонни вверх дном, ища хоть намёк на её планы. Пусто. Тогда семьи бросились в полицию.
Но в 1970-х полиция не спешила искать пропавших подростков. «Сбежали, поди», — лениво отвечали копы. В те годы молодёжь часто уезжала в коммуны хиппи, искала себя в дороге. Полицейские решили: Митч и Бонни просто выбрали свободу. Но их семьи знали — это не так. Они не могли просто взять и исчезнуть.
Родители не сидели на месте. Они печатали листовки — тысячи чёрно-белых фотографий с улыбками их детей. Расклеивали их на столбах, раздавали прохожим. Наняли частного детектива, который обещал горы перевернуть. Обращались даже к экстрасенсам, хотя сами в них не верили. Каждое утро начиналось с надежды, а каждый вечер — с пустоты. Но ни одной зацепки. Ни одного следа.
Полиция всё же накопала несколько деталей, которые только запутали дело. За три дня до исчезновения Бонни написала родителям письмо из лагеря. «Мне нравится быть самой по себе, — писала она. — Пора дать мне больше свободы». А за неделю до этого она ездила домой и забрала 80 долларов, которые копила на велосипед. Полицейские переглянулись: побег? Ещё больше вопросов вызвала ссора в семье Митча. Он спорил с родителями из-за колледжа. Они хотели, чтобы он учился в Бруклине, а он мечтал о другом. И ещё одна тайна: этим летом Митч и Бонни обменялись обручальными кольцами. Тихо, без лишних глаз. Полиция шепталась: любовь, бунт, побег. Картина складывалась.
Но были и факты, которые ломали эту версию. Митч готовился к экзамену по вождению — он был назначен на дату вскоре после фестиваля. Он бы не пропустил его ради какой-то авантюры. Когда он забирал билет на концерт у Ларри, то бросил: «Увидимся в понедельник». Он собирался вернуться. Бонни же души не чаяла в своём отце. Он сильно болел. Все, кто знал их, говорили: она бы никогда не бросила его. И ещё: ни Митч, ни Бонни не забрали свою зарплату. Их номера социального страхования так и не использовались. Они исчезли, не оставив следов.
Индейская мечта
Осенью 1973 года маме Бонни пришло письмо. Его прислали из индейской резервации в Южной Дакоте с просьбой о пожертвовании. Она замерла. Бонни и Митч часами говорили о коренных американцах, их культуре, их борьбе. «А вдруг они там?» — мелькнула мысль. Семьи разослали сотни листовок по резервациям, миссионерским школам, общинам. Они ждали хоть какого-то ответа. Но его не было. Надежда растаяла, как утренний туман.
Близкие подростков стояли на своём: «Они не сбежали». В лучшем случае, думали они, пара могла уехать, чтобы тайно пожениться. Но бросить семьи навсегда? Это было не про них. Они слишком любили своих родителей, свои дома, свою жизнь.
Свидетель из прошлого
В 2000 году, спустя 27 лет, история ожила. На телешоу MSNBC «Пропавшие без вести» рассказали о Митче и Бонни. И вдруг в полицию позвонил мужчина — Аллин Смит. В 1973 году ему было 24 года. Он утверждал, что видел подростков. И не просто видел — знал, как они погибли.
Аллин рассказал, что 29 июля, на следующий день после фестиваля, он ехал автостопом домой. Его подобрал оранжевый фургон «Фольксваген» с пенсильванскими номерами. В машине уже сидели двое — парень и девушка. Они говорили о работе в летнем лагере, и Аллин узнал их по описанию из передачи. По его словам, водитель предложил остановиться у реки, чтобы искупаться и охладиться. Бонни зашла в воду, но вдруг начала тонуть. Митч, не раздумывая, прыгнул за ней. Их унесло течением. Водитель сказал Аллину: «Я позвоню в полицию с заправки».
Полиция сначала поверила. Но потом начались вопросы. Во-первых, не удалось подтвердить, что кто-то сообщал властям о подобном инциденте, никаких записей в архивах обнаружить не удалось. Во-вторых, полиции не удалось идентифицировать водителя фургона. Оно и понятно, слишком много времени прошло. И еще, почему Аллин Смит, спортсмен и бывший моряк, не попытался их спасти? Почему он не мог вспомнить, где была река? Его даже возили в тот район, но он только разводил руками. И главное: тела так и не нашли. Одно тело могло унести течением, но два? Это звучало как сказка. История Аллина начала разваливаться.
Тень маньяка
Если побег и несчастный случай исключить, оставалась другая версия. Полиция вспомнила о Роберте Гарроу — серийном убийце, который орудовал в тех краях. Его имя до сих пор вызывает дрожь. В 1961 году он сел за изнасилование, но в 1967-м вышел по УДО. А летом 1973 года он начал убивать.
В августе 1973 года Гарроу поймали. Его приговорили к 25 годам. В сентябре 1978 года он сбежал из тюрьмы, но через три дня погиб в перестрелке с полицией. Его преступления происходили недалеко от Уоткинс-Глен — всего в трёх часах езды. Время совпадало с исчезновением подростков. Мог ли он пересечься с Митчем и Бонни на той дороге? Эта мысль не давала покоя. Но доказательств не было. Ни одного.
========================
⚡️⚡️⚡️Вобар в Telegram - подпишись, чтобы не пропустить интересное
========================
С 1973 по 1978 год в том регионе пропали ещё 14 молодых людей. Гарроу ли был виноват? Или кто-то другой бродил в тех лесах, поджидая новых жертв? Ответов нет.
Жизнь в ожидании
Семьи Митча и Бонни не сдавались. Когда Вайзеры переехали в Аризону, они заплатили, чтобы их номер остался в телефонном справочнике Бруклина. «Вдруг он позвонит?» — думала Ширли, глядя на молчащий аппарат. Родители Бонни винили полицию. «Они не искали наших детей, — говорили они с горечью. — С самого начала всё спустили на тормозах».
Прошло больше полувека. Листовки выцвели, фотографии пожелтели, но боль осталась свежей. Где-то на обочине шоссе State Route 97 началась история, которая так и не нашла конца. Что случилось с Митчем и Бонни?