Несмотря на то, что мировой музыкальный олимп захвачен музыкой на английском языке, артистам из других стран иногда удается выхватить свой кусок славы. Были мировые хиты на испанском, русском, португальском, корейском... Последнее – конечно, достижение Южной Кореи.
Вне зависимости от языка поп-музыка все равно похожа – от общих трендов никуда не деться. А вот что слушают на Севере, представить себе сложно, учитывая, что страна находится практически в полной изоляции. Причем в плане культуры исключительно по собственному желанию. Так подо что танцуют в КНДР и каким песням подпевают?
Часть машины
Культура в целом и музыка в частности жестко контролируется государством, поэтому по телевизору или радио вы никогда не услышите внезапно появившихся независимых артистов. Состав коллектива, репертуар – все утверждается государством.
Если при Ким Ир Сене песни были в основном помпезные, откровенно пропагандистские, то при Ким Чен Ире в 80-е совершилась музыкальная революция. В КНДР зазвучала электронная музыка, но со спецификой. По названиям песен, в целом, все понятно: «Тоска по генералу», «Мир на нашем штыке», «Давайте защитим социализм» и «Труд — это песня».
Песни по тематике можно поделить на несколько категорий. Первая – о величии нации и вождей. Есть композиции лично о каждом из трех лидеров, о том какие они мудрые и как без них пришлось бы плохо.
Вторая категория – о правильных ценностях. О том, что нужно учиться, например, усердно работать, о любви к семье и Родине. Третья – не самые очевидные пропагандистские темы, например еда. Есть композиции «Пхеньянская холодная лапша — лучшая» и «Картофельная гордость» (написана для поощрения потребления продуктов из картошки).
Главные звезды
В 2012 году, в ответ набирающему популярность K-pop, Ким Чен Ын поручил собрать ансамбль Moranbong – такие Spice Girls по-северокорейски. В их образах и музыке прослеживаются явные отсылки к западной моде: мини-юбки, яркий макияж, танцы во время исполнения. Кроме того, они стали в открытую использовать инструменты Yamaha и Roland – ранее названия капиталистических брендов заклеивали.
Главный будильник
По утрам просыпаться северным корейцам часто помогает песня «Где вы, дорогой генерал». В некоторых частях страны ее включают ни свет ни заря через громкоговорители.
Мне во время жизни в Пхеньяне приходилось вставать под песни, раздающиеся как раз из детского сада: около семи часов начинали играть местные детские песенки, разумеется, тоже с глубоким смыслом и правильным настроем.
Иностранная «запрещенка»
Южнокорейский K-pop строго-настрого запрещен. А вот к песням на английском относятся проще. Официально их могут слушать только студенты языковых вузов, там изучают хиты Майкла Джексона, Beatles, например. Остальные слушают тайком. Наверняка это песни 10-20-летней давности, но тем не менее.
Благодаря одной из утечек WikiLeaks, мир узнал о тайном пристрастии брата Ким Чен Ына к музыке американского рок-гитариста Эрика Клэптона.
А вот песни на русском любят повсеместно. Репертуар, правда, тоже ограничен. Например, уже, как минимум, 7 лет в корейских ресторанах крутят записи концертов, приуроченных ко Дню семьи, любви и верности. Корейцы, соответственно, уверены, что у нас эти песни – главные хиты.
Показательная история: как-то раз я ходила на массаж в клинику в Пхеньяне. В конце сеанса женщина-мастер включила мне на своем смартфоне (северокорейского производства) песню на русском. Причем диктофонную запись. Там было что-то такое из репертуара концерта на Красной площади. Абсолютно неизвестная мне песня, но она ее практически знала наизусть, и было видно, что наслаждается.
Уверена, что примерно так же в Корее обстоят дела с китайской музыкой. Поскольку концерты из Поднебесной тоже иногда показывают по телевизору, корейцы их заслушивают до дыр.
А вот о существовании русского и китайского рэпа и рока не догадываются.