И снова вечер был испорчен. Вот только что тому виной: случайное стечение обстоятельств или Машин глупый просчет?
И ведь она всегда думала на два, а то и на три шага вперед. Но совершила глупую оплошность.
Как можно было забыть про Колю? Неужели настолько расслабилась и потеряла бдительность? Раньше с ней такого не происходило. Может, все из-за разлада с Игорем? А может, дело всего лишь в злосчастном телефоне? Раньше Коля не приходил к Маше домой без позволения. А тут случайно забытый телефон стал удачным поводом.
― Что с тобой? А где наше настроение?
Дмитрий Анатольевич сидел на диване и смотрел на Машу, которая отстраненно накрывала на стол в родной кухне. Вроде она вела себя как обычно, но мысли явно плавали где-то далеко.
― Ничего. Что-то голова заболела. Может, магнитные бури…
Дмитрий Анатольевич рассмеялся.
― Какие бури в твоем возрасте, Машенька? Тебе едва тридцать стукнуло.
Маша посмотрела на Диму. Она никогда не афишировала свой возраст, да и о дне рождения не говорила. Это был сугубо семейный праздник, который она отмечала с родителями. Своим мужчинам она дату не озвучивала, чтобы не навязывались с вниманием и подарками. Знал дату только Коленька, который не раз видел копию Машиного паспорта, когда прикладывал к договорам. Но он старался не акцентировать на этом внимание, чтобы не раздражать Машу.
Маша застыла на месте, скрестила руки и посмотрела на Дмитрия.
― И откуда такая осведомленность?
― А что ж ты думаешь ― я не знаю, с кем сплю столько времени? Фамилия, дата рождения, кто родители. Не так уж и сложно узнать. У меня вообще-то свое охранное агентство.
― Ну надо же. Может, у тебя на меня еще и досье есть с компроматом?
Такое вторжение в личную жизнь Маша считала неприемлемым. Казалось, ее просветили рентгеном. Если бы она хотела раскрыть о себе такого рода информацию, то сделала бы это сама! А так это выглядит как копание в ее грязном белье.
― Ну прям досье ― нет, конечно. Но какие-то справки я должен был навести. Глупо не знать ничего о человеке, с которым встречаешься.
Маша на миг вспомнила Игоря. Он застал ее врасплох своими планами. Она ничего не знала о его семье, жизни, не была знакома с друзьями. То же самое и с другими любовниками. Кто они и откуда ― она не имела представления. Не выйдет ли это боком?
Интересовала ее только их работа. Не из меркантильных соображений, а, скорее потому, что была карьеристкой. Она любила сравнивать свои достижения с чужими. А вот их привычки, вкусы, кличка любимой собачки ― лишняя информация. Они же, напротив, знали о ней все.
― Может, ты и слежку ко мне приставил?
На миг эта мысль проскочила в ее голове, но сразу отступила. Слежка быстро выявила бы ее неверность, а Дмитрий Анатольевич явно не стал бы терпеть ее любовников и либо разогнал бы их, либо послал бы куда подальше саму Машу.
― Ну это уж слишком, ― рассмеялся Дмитрий, ― я ж не маньяк какой-нибудь.
― Да кто тебя знает… Я уже ничему не удивляюсь…
Настроение у Маши окончательно пропало. Хотя сначала мысль о свидании с Димой казалась привлекательной, сейчас хотелось выгнать его и просто побыть одной.
― Прости. Я правда очень плохо себя чувствую.
Она присела на диван и положила голову ему на плечо. Это был такой невинный жест, демонстрирующий ее беззащитность и слабость. Так она не обидит его, но даст понять, что обессилена.
― Может, перенесем наше свидание? ― промурлыкала ласково.
Дмитрий приобнял ее и поцеловал в лоб, словно ребенка.
― Прости. Сам навязался. Ты, наверное, устала после работы, а тут я. Может, хочешь чего-нибудь? Могу лекарства поехать купить, давай?
― У меня все есть, спасибо. Нужно просто поспать, и все пройдет.
― Но ты все равно поешь. Вдруг это от голода.
Стол был уже практически накрыт, но к ужину они так и не притронулись. Дмитрий не хотел навязываться, если девушка устала. Они ведь могут увидеться и в другой день.
― Прости. Мне даже как-то неловко. Сама пригласила, а теперь вот так.
Маша пыталась изобразить саму невинность и стыдливость… чтобы скрыть внутреннее раздражение и разочарование. Уж слишком много всего произошло за последние дни, и она не знала, что со всем этим делать.
Подумать только, женщина, которая привыкла контролировать большой штат сотрудников, сейчас не могла справиться всего лишь с тремя любовниками. Одному стукнуло в голову заговорить о женитьбе, второй случайно узнал то, чего знать не должен был, а третий сам сует свой нос в ее личные дела. Не так уже все идеально, как она думала... Да и к тому же Маша сама, как оказалось, совсем ничего о них не знает. Все-таки стоило быть предусмотрительнее и собрать о них данные. Тогда она не оказалась бы в этом тупике.
Маша проводила Дмитрия до двери и выдохнула, оставшись в одиночестве. Нужно отдохнуть и собраться с мыслями. Она рухнула на диван и минут двадцать просто глазела в потолок. Мыслей много, решений ― ни одного.
Вдруг что-то внутри дернулось, и она встала с места. Какое-то нехорошее предчувствие возникло из ниоткуда.
Маша подошла к окну и посмотрела на парковку. Машина Дмитрия все еще была здесь. Но почему? Он уже давно должен был уехать.
Маша накинула куртку и быстрым шагом направилась на улицу, охваченная тревогой, перешла на бег, подбежала к машине...
― Дима!
Он лежал на земле, возле головы растекалась небольшая темная лужа. Похоже кто-то оглушил его по голове со спины, и он даже не успел опомниться и защититься.
― Господи, Дима! Дима!
Маша упала на колени возле него и стала хлопать по щекам, пытаясь привести в чувство. Он дышал, но был без сознания. Возможно, сотрясение мозга или что-то вроде того… Маша судорожно глотнула воздух, пытаясь успокоиться, и осмотрелась по сторонам, но вокруг никого не было. Злоумышленники успели скрыться.
Так, спокойно. Нужно собраться и не истерить, а помочь человеку. Телефон… Спасибо, блин, Коля, что принес…
― Алло. Скорая? Здесь человеку плохо! По голове ударили. Записывайте адрес…
* * *
― Все будет хорошо. Удар был сильный, но не смертельный. Череп цел.
Дежурный врач коротко объяснял Маше ситуацию. Она стояла бледная, напуганная, и даже не знала, что думать, и до сих пор не могла прийти в чувство. Все-таки не каждый день находишь на улице близкого человека с окровавленной головой. Слава богу, он остался жив.
― Сегодня он побудет еще в реанимации на всякий случай, а завтра переведем в обычную палату. Думаю, пару дней понаблюдать еще придется.
― Да. Да. Хорошо. Если что-то нужно купить или оплатить, скажите. Я все сделаю…
Маша даже не знала, что нужно делать в таких ситуациях.
― Для начала просто заполните его бланки. У вас есть его документы? Вы знаете личную информацию?
И вновь Маша столкнулась с этой проблемой. Она даже фамилии его не помнила, хотя не раз слышала.
― Паспорт. При нем в любом случае должен был быть паспорт.
― Да. Я посмотрю, ― сказал врач и ушел в палату.
Через несколько минут ей вынесли личные вещи Димы. При нем оказался кошелек со всеми документами.
― Вот бланки. Отдадите потом в регистратуру.
― Хорошо.
Маша села за стол и стала перебирать содержимое кошелька. Странно, что грабитель его не забрал. Карты и деньги на месте, как, собственно, и документы.
«Ерунда какая-то… Зачем было его по голове бить тогда? Или просто не успели кошелек схватить?»
Маша достала паспорт.
«Никитин… Конечно… Я же слышала эту фамилию… Просто из головы вылетело… Сорок восемь лет. Да уж, разница у нас в возрасте гораздо больше, чем я думала. Некоторых вещей, наверное, и правда лучше не знать…»
Машу даже немного смутило, что Дмитрий настолько старше ее. Он мог бы быть ее отцом, если бы зачал в восемнадцать лет. К счастью, отец Маши старше него на десять лет, поэтому было не столь неловко.
«А для своих лет ты даже очень хорошо выглядишь. Я бы больше сорока и не дала».
Маша записала основные данные в бланки. И, раз уж паспорт Дмитрия оказался в ее руках, она решила полистать страницы дальше. У человека в сорок восемь лет там должны быть и другие интересные записи.
― Вот черт…
В паспорте стоял брачный штамп.
Дмитрий оказался женатым человеком. С двумя детьми. С двумя! У Маши паспорт чуть не вывалился из рук.
Получается, это Маша все это время была любовницей женатого мужчины. Это ее использовали, а не наоборот, как она считала.
― Вот м.дак…
Почему-то эта информация ударила неожиданно больно. Одно дело находиться в отношениях без обязательств с таким же свободным человеком, другое ― быть чьим-то запасным аэродромом. Это ниже ее достоинства.
Это ведь она должна быть первой. Это она должна быть в приоритете. Именно ее должны желать и не видеть никого вокруг.
Именно такие мысли сейчас проскочили в голове. Гордость была не просто задета, а ранена в самую сердцевину.
До этого Маша и не задумывалась, что у ее любовников могут быть связи с кем-то еще. Как такое вообще может быть? Зачем им еще кто-то, когда есть она? Хотя и собственницей она себя не считала. Силой ведь никого не держала. А теперь почему-то стало обидно... Мало того, что не единственная, так еще и на вторых ролях. А ведь она была уверена, что именно Дмитрий мечтает на ней жениться, а не Игорь. Как же она сильно ошибалась!
― Здравствуйте. Это вы пострадавшего Никитина Дмитрия Анатольевича привезли?
Маша подняла глаза и увидела сотрудника полиции. Из отделения скорой передали сведения о человеке с травмой головы явно насильственного характера. Естественно, они должны зафиксировать этот случай.
― Да. Здравствуйте.
― Сможете дать сейчас показания?
― Да. Конечно. Что мне еще остается…
Маша взяла себя в руки. Она еще успеет заняться самобичеванием позже. Сейчас нужно соблюсти все формальности и закрыть уже это дело.
Следующие несколько часов Маша провела в компании младшего лейтенанта Петрова. Она все подробно рассказала, не утаивая даже личную информацию о степени близости с Дмитрием. Какой смысл что-то скрывать? Это будут его проблемы, если жена обо всем узнает. Почему-то изменщиков Маша презирала, хотя сама мало от них отличалась.
Потом она проехала с лейтенантом на место преступления и показала, где лежал Дмитрий.
― Я нашла его здесь. Он вышел от меня, а минут через двадцать его машина все еще была на месте. Вот я и забеспокоилась.
― А зачем вы в окно выглянули? Ждали кого-то еще?
Вопрос прозвучал странно, как будто с подвохом. Однако Маша решила сделать вид, что ничего такого не заметила.
― Просто шторы поправляла. Да и моя машина стоит рядом. Рефлекторно всегда смотрю, вдруг с ней что-то случилось.
― Ну да, логично, ― он сделал несколько пометок в блокноте. ― Так, а что насчет жены? Она знала, что вы здесь живете? Могла ли проследить и отомстить? Ну или нанять кого-то?
Лейтенант явно пересмотрел немало детективных сериалов. В обычной жизни обиженные жены просто устраивают скандал, выбрасывают вещи с балкона, ну или делают гневные надписи на машинах. Зачем пачкать руки кровью? По крайней мере, так считала Маша.
― Откуда ж мне знать? Я о ее существовании и не подозревала до сегодняшней ночи. Открыла паспорт и увидела запись. Я понятия не имею, адекватная ли у него жена.
― Ну да… Вам-то откуда знать… ― усмехнулся Петров.
Почему-то Маша вновь почувствовал издевку. Или показалось? Дискомфорт от мысли, что она оказалась чьей-то любовницей, никуда не уходил. Настолько низкой и обесцененной она себя еще никогда не чувствовала. Что уж говорить о мнении посторонних? Одно дело говорить с женщиной, которая просто состоит в интимной близости с мужчиной, а другое ― с женщиной, с которой изменяют жене. Казалось бы, большая ли разница? А для Маши ― весомая. Ей теперь на Дмитрия даже смотреть не хотелось. Она была о нем лучшего мнения.
― Вот, распишитесь, ― Петров кинул папку с рапортом на капот машины, ― и номер свой укажите. Если нужны будут уточнения, мы вас вызовем.
― Да, конечно.
Вот в таких ситуациях Маша еще не оказывалась. До сегодняшнего дня ее ни разу не вызывали в отделение полиции даже в качестве свидетеля. Лишь бы в подозреваемые не записали.
Петров кинул рапорт в папку и вызвал наряд полиции по рации.
― Можете идти к себе. Мы сейчас еще местность вокруг осмотрим. Может, найдем, чем его ударили.
Маша кивнула и пошла в сторону дома. Теперь можно наконец-то вернуться в свою конуру и упиваться жалостью к себе.
Потеря всех трех любовников была настолько неожиданной, что казалось, будто из-под ног ушла земля. Вся Машина жизненная система словно пошла под откос. А она ужасно не любила, когда что-то шло не по ее замыслу, будь то работа или личная жизнь ― она все должна контролировать. Вот только сейчас оказалась совершенно сбита с толку и подавлена. Рабочий промах можно легко исправить, а здесь все-таки были замешаны чувства. И сейчас в ее глазах стояли слезы, которые она пыталась всеми силами удержать, чтобы не расплакаться прямо на улице. Нужно сохранить хотя бы призрачные остатки собственного достоинства и донести свои переживания до дома, где ее никто не увидит.
Автор: Александра Федотова