- «Я тебе верю». Глава 83.
Алексей вышел на улицу, достал новую пачку и за курил, привычно вытянув зубами коричневый фильтр. Подняв голову, он посмотрел на спокойное небо, радужно переливающееся со стороны выезда из города, в двадцати километрах от которого в прошлом году открыли горнолыжную трассу.
Мужчина хотел повернуться и увидеть родные окна, увидеть, что жена смотрит на него с волнением и ожиданием. Но что-то внутри шептало, что повернувшись, Алю он не увидит. Окурок, нехотя таща за собой бледный дымок, проследовал в урну. Алексей надел капюшон, сунул руки в карманы и, выйдя со двора, отправился на стоянку такси.
- Свободен, шеф? - обратился он к водителю отливавшей заводской полировкой, синенькой иномарки.
- Да, свободен, - водитель, мужчина средних лет, не глядя, снял с крыши шашечки и сунул в объёмный бардачок. - Куда едем?
- На турбазу...
Водитель, повернувшись лицом к пассажиру, левой рукой опёрся о спинку переднего сиденья, удивлённо посмотрел на него:
- От своих отстал или заедем по дороге за кем-нибудь?
- Нет, на базу гони. Я сегодня в компании не нуждаюсь, - Алексей, устраиваясь поудобнее, заёрзал на мягком сиденье.
- Как скажешь. На базу, так на базу, - водитель запустил мягко урчащий двигатель.
В салоне приятно пахло новеньким автомобилем, на зеркале заднего вида в такт движению раскачивались миниатюрные боксёрские перчатки. Тепло обволакивало напряжённое тело мужчины, и от этого контраста слёзы подступали к его глазам.
«Что же тебе не хватало... Что в нём есть такое, чего нет во мне?» - обманутый муж представлял сосредоточенное лицо друга. Такими изображали в Советском Союзе на картинах и в статуях сталеваров, Красных командиров и передовиков производства. Сколько не старался Алексей, воображение отказывалось нарисовать ему картинку, где его жена была в объятиях лучшего друга. Он помнил, как Эдик входил в его квартиру, как вешал тёплую куртку в шкаф, как проводил правой рукой по короткому ёжику светлых волос, показав зеркалу широкую грудь.
И точно также он приходил, когда его, Лёшки - лопуха, не было дома. Мужчина вспоминал череду странных эпизодов. Вот у друга заболел зуб, и он ушёл с работы домой. Вернее, теперь точно ясно, что не домой. А вот у Эдьки прихватило спину, и он радостно жмёт на прощание дружескую руку. То желудок подвёл после грибов, купленных у бабушки, торговавшей около супермаркета. Вспомнил он и тот поздний вечер, когда, позвонив жене, он услышал на фоне её переливчатого смеха до боли знакомое «Прощание славянки».
- Это чего у тебя там такое?
Патриотическая музыка, вызывающая у многих сограждан ярко выраженные мурашки, внезапно оборвалась.
- Да так, кино про войну решила посмотреть, как раз сейчас парад показывают, где наши фашистские флаги сжигают...
- Странный выбор на ночь. Я думал, ты больше слезливо-сопливые фильмы про любовь предпочитаешь, - Алёшка улыбнулся, представив жену в узеньком кресле с поджатыми под себя ногами, и румяного сынишку, спящего в уютной детской.
- Знаешь, Лёшка, ни в одном кино про войну без любви не обошлось, на самом деле...
«Точно, не обошлось,» - повторил он про себя реплику Али.
- Тут останови, шеф, - Алексей увидел двухэтажное здание гостиницы с кафе на первом этаже.
На крыльце гостей встречали два медведя, вырезанных из дерева и покрытых тёмным лаком. Искусный резчик подчеркнул чуть горбатую холку, сутулось покатых, почти человеческих плечей, пасть, готовую через мгновение обнажить желтоватые кривые клыки. Даже шерстинки, казалось, сейчас поднимутся дыбом от возмущения при виде незнакомца.
Рассчитавшись в водителем, мужчина поднялся по широким деревянным ступеням. Внутри здание было отделано деревом: деревянные столы и лавки, потолок с низкой матицей, стилизованная под старину барная стойка. Сняв вязаную шапочку, он сунул её в карман. Усевшись на крепкий коренастый стул, он положил руки на столешницу. Молоденькая официантка в белой суконной блузе, чёрной юбочке выше колен и красных кожаных сапожках, подошла, улыбаясь, и сочно постукивая низкими каблучками.
- Здравствуйте. Давайте помогу Вам раздеться, правила нашего заведения не позволяют обслуживать одетых посетителей.
- Спасибо, я сам, - буркнул Алексей, не удостоив взглядом милашку.
Официантка проследовала к барной стойке, на которой ровной стопочкой лежали меню, пытаясь боковым зрением отследить взгляд нового посетителя.
«Такие, как напьются, всегда чаевые хорошие оставляют,» - несмотря на кажущуюся молодость, она не первый год трудилась в это сфере. И считала себя неплохим знатоком человеческих возможностей при открывающейся «нижней чакре». Но, то ли рыбка была не та, то ли рыболов не в ударе. Насупившийся мужчина не обращал на неё абсолютно никакого внимания.
Официантка стояла около его столика, сложив руки за спиной, отчего пышная ещё грудь казалось выше, и приятно вздымалась в такт её глубокого дыхания. Алексей сидел, навалившись широко раздвинутыми локтями на стол, как на противника, не желающего сдаваться. Меню со слишком яркими картинками лежало перед ним. Ознакомившись, он ткнул пальцем на шашлык из баранины:
- Это, две порции.
- Маринованный лучок положить?
- Да. Вот это, две порции, - он ткнул в салат из фасоли.
- Я бы Вам очень рекомендовала нарезочку из свежих овощей, Вам не кажется, что к мясу такой салат будет тяжеловат? - официантка услужливо склонилась над ним, давая возможность оценить её формы.
- Не кажется... - и этот крючок проплыл мимо. - Сок томатный, литр, и бутылку минералки, - он резко захлопнул кожаную папку, и придавил крупной ладонью.
«- Странно, что папка не из дерева,» - ухмыльнулся он, ещё раз оглядев внутреннее убранство отнюдь не дешёвого кафе.
- Номера свободные есть? - он кивнул головой наверх, указывая на второй этаж.
- Я такой информацией не владею, но могу уточнить. По заказу у Вас всё?
- Да, - отрезал мужчина. - Уточните, пожалуйста, с меня чаевые. - Мне нужен номер на одного.
- Минуту, пожалуйста, будет сделано, - официантка внутренне выдохнула, поняв, что желанная прибавка к зарплате, чаевые, обеспечена.
Алексей наливал стоп ку за стопкой, вспоминая, сколько раз они пили с другом. Как делились тайными детскими воспоминаниями и постыдными секретами, о которых кому попало не расскажешь. Когда официантка принесла горячий шашлык, его глаза уже были подёрнуты едва заметной пеленой, присутствие которой говорит о готовности человека обращаться к прошлому, но не к будущему.
Румяные ароматные куски, с богатой россыпью красно-коричневых приправ, были разложены на горячем лаваше с крапинками чернеющего сезама. Сок, пропитанный костровым дымом, жирными каплями стекал на белизну хлеба, щедро напитывая его. Сбоку был разложен маринованный лук, нарезанный тоненькими кольцами. Алексей потёр ладони одна о другую, готовясь приступить к вкусной трапезе. Мясная мякоть была сочной и в меру острой, лук похрустывал, идеально смешиваясь с бараниной. Мужчина даже закрыл глаза на секунду, наслаждаясь горячим блюдом.
«- Война войной,» - вспыхнуло в мозгу, обманутом свежей ароматной едой и вы пивкой. Он сам удивлялся, как может сейчас с аппетитом есть и пить, сидя в чужом месте, в окружении незнакомых ему людей.
Приняв изрядно «на грудь», он поднял руку и помахал официантке. Она быстро подошла, попутно окинув взглядом зал, держа в руке папку-счёт. До двух часов дня посетителей было мало, и женщина справлялась одна. Алексей отодвинулся от стола, поднимая бумажный счёт на уровень глаз. Достал из кармана брюк пачку купюр, и несколько положил на стол.
- Спасибо, - не забыл он поблагодарить услужливую официантку. Взяв одной рукой за горлышко во дочную бутылку, второй - минералку, он, едва пошатываясь, поднялся на второй этаж. На ресепшене стоял молодой мальчишка без признаков растительности на лице.
- Я один, номер один, - не выпуская горлышка из ладони, он поднял указательный палец. - Совсем один...
- Хорошо, паспорт, пожалуйста, - мальчишка неуверенно поправил воротничок белой рубашки, неловко сидевшей на нём после долгих лет ношения растянутых футболок.
Пара бу тылок заняла место на ресепшене, пока мужчина извлекал паспорт из узкого заднего кармана джинс.
Больше из этого дня Алексей вспомнить ничего не мог. Проснувшись в одноместном номере вечером следующего дня, он обнаружил тарелки с остатками еды, и одну полупустую бу тылку. Плотные бордовые шторы были задёрнуты, в номере было душно и скверно пахло. Раздвинув шторы, мужчина резким движением распахнул окно и открыл входную дверь, разрешая ворваться свежему уличному воздуху. Он сидел на кровати, пока не почувствовал сильный озноб. Прекратив проветривание, он включил телевизор на канале, где похожие люди голосили похожие песни. Открыв шкаф, Алексей обнаружил коричневый махровый халат с вышитым богатым золотом логотипом заведения.
Тугие струи бесконечным потоком стекали по его телу. Он стоял, уперевшись руками в белую холодную стену. Вода не приносила облегчения. Несколько раз Алексею показалось, что он не может дышать, вода заполнила и рот, и нос. Мужчина обессиленно опустился на дно ванны, вытянув перед собой ноги. Вода всё бежала и бежала, и больше не было никакого смысла ни в этом дне, ни в сне, ни в жизни.
***
Эдик вышел из дома на работу, как обычно, в половине восьмого. Жена вышла раньше него под пустячным и глупым предлогом. Он больше не озирался по сторонам, больше не входил в ТОТ двор, и больше не хотел чувствовать то, что ещё недавно будило его по ночам такими реалистичными снами. В раздевалке он складывал «гражданскую» одежду в узкий металлический шкафчик, когда спиной ощутил пристальный взгляд.
- Ну, здравствуй, Эдик! - Алексей стоял посреди раздевалки, казалось, что его кулаки налились, словно пудовые гири. Ноздри раздувались, как у быка-двухлетки, который ещё не осознал свою истинную силу.
- Привет, - Эдик неторопливо повернул маленький ключик, закрывая металлическую дверь.
- А чё это ты шкафчик закрываешь? - негромко спросил вошедший мужчина.
Угрожающий тон его голоса заставил парней, находящихся в раздевалке, повернуться к ним.
- Боишься, что украдут твоё? Боишься? Так ты знаешь, что брать чужое нехорошо?
- Подожди, Лёха, друг! Давай поговорим...
- С ука! Никакой я тебе не друг! - он шагнул навстречу, выкинув вперёд кулак левой руки.
Мужчины в начале избиения попробовали их разнять, но услышав резкий исступлённый крик Алексея, оставили всяческие попытки.
Эдик летал из одного конца раздевалки в другой, ударяясь снова и снова о серые шкафчики, издававшие жалостный «бум». Его лицо походило на огромный сочный помидор, разрезанный неумелым поваром при помощи тупого ножа. Наконец, Алексей, по-звериному рыча, уселся сверху на поверженного противника и наносил удары правой и левой рукой по очереди, пока силы не оставили его. Эдик уже давно не сопротивлялся. Его голова безразлично моталась из стороны в сторону, а раскинутые руки лежали на полу, просительно открыв вывернутые ладони.
Алексей поднялся, вытер рот тыльной стороной разбитой левой руки, от чего по лицу протянулся длинный безобразный кровавый след. Он подошёл к своему шкафчику, спокойно переоделся и отправился на пост.
Эдика подняли под руки и волоком потащили в душевую. Сунув его голову под холодную воду, один из напарников скомандовал:
- Скорую надо. Звоните скорее.
- Не надо скорую, - шепеляво сказал Эдик, выплюнув зуб на белый кафельный пол, по которому стекала неровная красно-розовая вода.
***
Лиза, вернувшись с работы, застала мужа сидящим на кухне, в темноте. Шелестя пакетами, поставила продукты на стол, включила скромный плафон молочного цвета. Встряхнула уставшие кисти рук, расстегнула длинную молнию на пуховике.
- Саша где? - разматывая длинный розовый шарф, спросила она.
- Он у себя, читает. Им что-то задали историческое. Это в начальных классах...
Лицо продолжало наливаться отёками и синяками, как старый, поеденный червями, обабок.
- Ни о чём не хочешь спросить? - Эдик смотрел на усталую фигуру жены снизу вверх.
- Нет, - Лиза вышла из кухни, чтобы снять в прихожей верхнюю одежду.
Муж по-хозяйски пристраивал сосиски и молоко в вялом пакете на полках, аккуратно раскладывал яйца в прозрачное отделение с аккуратными дырочками, когда в комнату вернулась Лиза.
- Твоя сумка в прихожей. Остальные вещи позже заберёшь, - она вошла в ванную, закрыв за собой защёлку.
Влажные, слегка вьющиеся волосы непослушными прядями норовили снова и снова коснуться её лица с высокими выступившими скулами.
- Давай поговорим? - Эдик по-прежнему сидел на табурете посреди кухни.
Лиза равнодушно посмотрела на него, поправив чёлку и взбив затылок.
- Мне не о чём с тобой разговаривать, - она достала небольшую кастрюльку приятного мятного цвета, которую с такой любовью выбирала для своей счастливой семьи.
Газ тонкими опасными лепестками лизал плоскую конфорку. Свежий хлеб, похрустывая, ронял крошки на деревянную разделочную доску. Лиза достала с верхней полки таблеточный блистер без опознавательных знаков, налила в любимую кружку немного воды, и разом выпила, резко запрокинув голову.
- А если это всё неправда? - Эдик встал рядом с ней, вдыхая разбитыми ноздрями приятный запах карамельно-праздничного геля, смешанного с тонким отголоском розовых духов.
Он обнял её за талию, пытаясь притянуть к себе. Тело Лизы свело судорогой от накатившего отвращения, и она выбежала в ванную. Суп на плите закипел, сердито брякая крышкой и распространяя заманчивый запах мясных фрикаделек.
Жена вышла из ванной, вытирая лицо крошечным белым полотенцем.
- Меня тошнит от тебя. Просто уйди. Ты не видишь, что я больше не могу? - её лицо, губы, брови - всё дрожало, не в силах унять долгую боль, как гной постепенно наливающую рану с глубоко сидевшей в ней занозой. - Я не могу, - сквозь сильно сжатые зубы процедила она. - Это всё.
Эдик, опустив голову, прошёл мимо неё, невольно вздохнув запах, ставший родным за почти десять лет, проведённые вместе.
- Сашка, сын, я в командировку уеду. Пока не знаю, когда вернусь. Иди, обними папку, - послышались поцелуи в щёки, лёгкие прощальные похлопывания по узкой спине мальчика. Эдик вышел из квартиры, не попрощавшись с разъярённой женой. Будущее обрушилось на него внезапно, оставив позади жену, сына, друга и спокойную счастливую жизнь. Он чувствовал себя как игрок, который всё поставил на карту в непредсказуемой игре «Двадцать одно», и всё проиграл. Купив в магазине через дорогу газету, он принялся читать объявления, стоя у стола для покупателей. Охранник в чёрной форме, увидев его безобразно синее лицо, решительно остановился рядом.
- Гражданин, покиньте помещение.
- Я сейчас, мне только объявление почитать. Дай пару минут, дружище.
Охранник предупреждающе потянулся к рации:
- Тамбовский волк тебе дружище. Уматывай, не то в милицию позвоню!
Ветер был неожиданно тёплый, почти весенний. Наивные сосульки, обманутые его ласковостью, плакали, роняя капли оттаявшей радости. А Эдику предстояло открыть новую страницу своей непредсказуемой жизни..
- Путеводитель здесь.