Ученики на испытательном сроке в питомнике работают по стандартному графику «пять к двум» ― суббота и воскресенье выходные. Погода, конечно, подкачала и никак не располагала к прогулкам, но я поставила перед собой цель и отказываться от её достижения из-за льющейся с неба воды не собиралась. Позвонила несколько раз по номеру, полученному от Туманова, но абонент так и не соизволил ответить на мой звонок, поэтому я поехала по адресу.
Частный сектор, безлюдная улица, мокрый кот под огромной липой… Калитка оказалась закрытой на замок, дверного звонка рядом с ней не было, поэтому я от души грохнула несколько раз кулаком по металлу забора. Добиться этим удалось только гнева соседа, собака во дворе у которого отреагировала на громкий шум истошным лаем. Щуплый дедочек, прикрывая голову зелёной брезентовой курткой, вышел ко мне и сообщил, что хозяйка соседнего дома уехала, а дом выставлен на продажу. Не слишком хорошие новости, но ожидать, что кто-то принесёт мне истину и спасение на блюдечке с голубой каёмочкой, было бы глупо.
Я вернулась домой, отказалась от предложения мамы поужинать, закрылась в своей комнате, завалилась на кровать и принялась думать. Вводных данных немного, но если я всё правильно понимаю, то наследуемые проклятия передаются по крови. Я не связана с Тумановыми родством. Мне лишь перепала часть того, что должно было достаться Руслану целиком. Ему ― несчастья, мне ― их источник. Исходя из откровений его матери, получается, что в первой паре было всё с точностью до наоборот: Геннадий Васильевич играл роль агрессивного абьюзера, а его жене досталась роль жертвы и страдалицы. Судя по замученному виду Туманова-младшего, на его плечи легло не столько наследие отца, сколько то, что имела мать. Значит, у меня половина, которая раньше принадлежала Геннадию Васильевичу. Трансформированная в злобный дар, да, но логично же? Наверное, так произошло потому, что я по натуре не тиран. Зло не смогло обрести нужную форму, вот и вылилось в скрытое бедствие.
Выходит, что математически проклятие состоит из завершённого сочетания «убийца и жертва». Должно быть, профессорский сынок пытался свести счёты с жизнью, поэтому его родители и приклеили к нему ведьму, которая забирала часть негатива на себя, а потом переложила этот груз на влюблённую ду… Нет, так нельзя. О мёртвых нужно говорить либо хорошо, либо никак. Но если так, то очевидно же, что она просто превратила мать Руслана в ничего не подозревающую жертву, не связанную с исходным объектом кровью, чем сбила проклятие с толку. А когда ниточка порвалась, зло напало на ребёнка, в котором есть и кровь отца, и унаследованная от матери роль жертвы. Вроде бы всё сходится. Я не понимаю в магии ровным счётом ничего, но думаю, что какая-то логика всё-таки должна присутствовать. И если всё так, то смерть Руслана действительно должна стать финалом всего этого ужаса. Мой злой дар ― лишь оружие, которое его добьёт. Это навязанное, а не врождённое. Оно исчезнет, когда выполнит свою задачу. Мы с Русланом не в той ситуации, в какой были его родители. Для нас двоих предусмотрен простой исход. Мне ― свобода, а ему ― вечный покой. Сейчас судьба сводит нас, чтобы проклятие свершилось, но и отталкивает из-за тех лет, которые мать подарила своему сыну.
И ведь как всё ловко! Мать по незнанию и доброте душевной, свято веря, что это во благо, а не во вред, посоветовала сыну найти вторую половину проклятия. Он получил письмо год назад. Целый год судьба отводила его от беды, пока таинственная незнакомка не посоветовала мне то же самое, но под другим соусом. На что был расчёт? На невежество и страх перед неведомыми силами? Умно, да. Это, конечно, были только мои догадки, но даже они уже начали бесить, поэтому я с удвоенным рвением принялась названивать дочери ведьмы.
Ангелина. Имя-то какое ангельское!
Дозвониться удалось только поздно вечером, когда мой самоконтроль уже начал издавать предсмертные хрипы. Услышав в динамике незнакомый голос, разочаровалась ещё сильнее ― я была уверена, что это та самая тётка из питомника, но ошиблась.
― С таким даром, как у тебя, впору в спецслужбы идти. Не девушка, а оружие массового поражения. Не знаю, чем я тебя так разозлила, но у меня в доме все лампочки полопались, ― сердито сообщила мне собеседница и добавила: ― Я ждала твоего звонка, но если не успокоишься, разговаривать с тобой не буду.
Я успокоилась. Не без усилий, конечно, но оно того стоило. Выяснилось, что все мои догадки почти полностью верны, за исключением неизвестных мне деталей. По вине Туманова-старшего кто-то умер, а проклятие было предсмертным. Такие не снимаются. Когда магия исходит от колдуна или ведьмы, учитывается много параметров для того, чтобы эффект оправдал ожидания, но случайное предсмертное слово, сказанное в сердцах, определённой формы не имеет. Геннадий Васильевич получил рандомное возмездие, поэтому с исправлением ситуации и возникли сложности. Мать Ангелины сделала для этого человека всё, что было в её силах. Да, она поступила несправедливо по отношению к маме Руслана, но осуждением теперь уже ничего не изменишь.
У Ангелины есть младшая сестра Вера. Она не слишком одарённая, но мнит себя всезнайкой, поэтому суёт свой нос во все магические дыры. И она не считает свою мать в чём-то виноватой. В отношении Руслана Туманова мнения сестёр тоже расходятся. Старшая посоветовала ему прекратить поиски и не заводить детей ― даже дружба между нами не имеет смысла, потому что части проклятия теперь распределены иначе. Он всё равно умрёт. Когда истечёт срок действия тридцатилетнего оберега, судьба сама сведёт нас, чтобы поставить точку в этой истории. Это как онкология на последней стадии ― суетиться уже бесполезно, остаётся только с пользой потратить оставшиеся годы. А Вера с тех пор, как узнала об этой истории, между делом начала искать носителя второй половины проклятия ― не целенаправленно, но походя. Это с ней я случайно встретилась в питомнике. Действительно случайно. Она работала в конторе, занимающейся благоустройством городской территории, и тоже приезжала тогда за можжевельником. Когда она сообщила старшей сестре о том, что нашла меня, Ангелина просто увезла её из нашего города ― чтобы исключить дальнейшие попытки сводничества. Вера считает, что мы с Русланом оба должны знать правду и вместе сможем противостоять общему проклятию.
― А вы так не считаете? ― спросила я.
― Нет, я так не считаю, ― услышала в ответ. ― Пока вы оставались порознь, всё могло случиться без вашего ведома. Он не знал бы, от кого исходит опасность, а ты не имела бы представления о проклятии. Просто в удачное время разозлилась бы на несправедливость к тебе судьбы, и на этом всё закончилось бы. А теперь он знает, кто станет его палачом, а тебе известно, чья смерть будет на твоей совести. Кому от этого стало лучше?
И не поспоришь. Мне точно не стало лучше. Но слова про опасность меня зацепили.
― Руслан всё это знает, да? Я только догадывалась, а ему вы всё рассказали раньше?
― Да. Он всё знает. И он не стал бы продолжать тебя искать, но сейчас всё уже в такой клубок спуталось, что я даже не понимаю, где судьба, где случайность, а где чей-то умысел. За выходку сестры прошу прощения, хотя этим тоже ничего не изменишь.
― Но ведь должен же быть способ, ― упёрлась я.
― Его нет, ― прозвучало в ответ.
― Ну как нет? Случилась трагедия, у которой имелся виновник. Ему полагалось возмездие. Я понимаю, что у магии и проклятий свои законы, но если подумать, то кровь по-прежнему остаётся кровью. Если смотреть на генеалогическое древо с точки зрения ботаники, то есть восходящие и нисходящие токи. Восходящий несёт воду и питательные вещества в крону, а нисходящий возвращает то, что вырабатывается в листве. Кровь в теле человека тоже циркулирует, а не вытекает через все поры, достигнув конечной точки маршрута. Если проклятие наследуется, значит, оно должно быть обратимым. Я Тумановым никто, но они-то друг другу родные отец и сын. Можно же как-то вернуть отцу то, что он благополучно спихнул на своего ребёнка?
― Тебе от этого полегчает? ― осведомилась Ангелина сочувствующим тоном. ― Что одна смерть будет на твоей совести, что другая.
― Но Руслан хотя бы ни в чём не виноват, ― возразила я. ― Уж если мне и суждено быть палачом, то не для безвинных.
― А ты не думала о том, зачем именно он тебя искал? Уверена, что он заслуживает твоего заступничества? Разделённое точно можно соединить, но если он временно защищён от смерти, то ты беззащитна. О своих планах он тебе рассказал?
Я подумала немного и ответила:
― Знаете, когда у тех, кто меня раздражает, в доме заканчиваются целые лампочки, у них начинают лопаться глаза. Я задала простой вопрос. Это проклятие можно обернуть вспять?
Она тоже немного подумала, а потом пообещала, что подумает ещё. Но хотя бы перестала щекотать своими грязными намёками мою нежную паранойю ― уже достижение. А я остыла, успокоилась и вспомнила, что в последний раз мой желудок видел еду утром. Да и Кеше не мешало бы досыпать корма, пока мой нервный птиц не начал демонстративно себя ощипывать. Жизнь продолжается. Нужно её поддерживать, иначе на борьбу со злом просто не хватит сил.
