Дело в том, что еще каких-нибудь пять лет назад Алевтина была довольно обеспеченной девушкой. У ее отца был бизнес в городе, и они с матерью ни в чем не нуждались. В то счастливое время она познакомилась с Даниилом ― местным красавчиком, весьма амбициозным и смелым. Парень из обычной семьи, но после университета смог выбиться в люди. Открыл свое небольшое дело ― начал с перепродажи различных строительных материалов. По каким-то вопросам однажды встретился с ее отцом ― тот пригласил его в дом, чтобы обсудить деловые моменты в неформальной обстановке. Тогда-то Даниил и Алевтина познакомились.
Отцу он нравился, поскольку обладал деловой хваткой. Заметив, что между его дочерью и Даниилом возникла симпатия, он им всячески благоволил. Когда отношения стали серьезнее, он вложил крупную сумму в развитие бизнеса будущего зятя, и дела Даниила пошли в гору. Алевтина его полюбила, и все шло к свадьбе, пока не выяснилось, что парень свернул на кривую дорожку криминального бизнеса.
В погоне за прибылью Даниил связался с местными бандитами, умудрился им задолжать и в панике искал пути погашения долга. Денег не хватало, и ему поставили условие: заполучить компанию отца Алевтины и передать подельникам. Даниил согласился. Каким-то образом отец Алевтины об этом узнал, поднял шум, попытался привлечь давние связи, но криминальным авторитетам это не понравилось, и они решили избавиться от него. В один из дней недалеко от офиса его сбила машина.
Алевтина осталась с матерью одна. Доказать, что отца убили, не удалось ― официальная версия следствия гласила, что он сам выскочил под колеса. К тому же он находился на дороге в неположенном для перехода месте. Алевтина была уверена, что Даниил в этом непосредственно замешан. После смерти отца Даня начал давить на нее и мать, угрожать, требуя, чтобы ему отдали бизнес.
Чтобы бандиты оставили их в покое, мать отказалась от управления бизнесом и передала все недавно нанятому управляющему ― другу Даниила. От былого состояния у них осталось немного денег на счетах и дом. Вскоре Алевтина с мамой узнали, что Даниила арестовали за махинации, он получил срок. В целях безопасности они переехали в другой город, где Алевтина и узнала, что беременна.
Ходила с Марьяной тяжело, и роды прошли сложно. Девочка родилась слабенькой, ей требовалось интенсивное лечение и ряд операций. Деньги на счетах стремительно таяли, и они с матерью решили продать дом. Спустя какое-то время умерла и мать Алевтины, и она осталась совсем одна, в чужом городе.
Устроившись на работу, она постаралась забыть о тех ужасных событиях и сосредоточилась на воспитании дочери. И вот теперь, прошлое, казалось, вновь стучалось в дверь. Алевтина понимала, что Даниил уже должен был выйти из тюрьмы. Наверняка он догадывался или даже знал, что Марьяна ― его дочь. От этой мысли кидало в дрожь. Что может вытворить этот страшный человек, и что ему понадобилось на этот раз?
Она так боялась, что стала видеть его повсюду. Вот уже больше месяца пребывала в бесконечном напряжении, вздрагивала от каждого шороха. На работе стала рассеянной и тревожной, и это заметили коллеги. Но рассказывать свою историю не хотела, пока Марта, наконец, оставшись с ней наедине, не добилась краткого и скомканного рассказа.
― Надо обратиться в полицию! ― воскликнула она.
― Ты думаешь, я этого не сделала? Они и слушать ничего не хотят!
Марта предложила переехать на время к ней, но Алевтина отказалась:
― Если ему что-то надо, он и там меня найдет. Не хочу тебя подставлять.
― Тогда давай договоримся, что ты всегда будешь на связи! И в случае чего позвонишь мне! У моего Кольки знакомые в полиции есть!
― Хорошо… спасибо тебе.
* * *
На время вечерние звонки в дверь прекратились. Алевтина больше не находила игрушек под дверью и даже на время успокоилась. В конце концов, если Даниилу что-то было бы нужно, он бы вышел к ней сам. Но у нее теперь ничего нет. Наверное, он это выяснил и решил оставить их с дочкой в покое. Очень хотелось на это надеяться.
В один из выходных Алевтина с дочкой отправилась в магазин. Там была огромная очередь, стоял душный весенний день, и Марьяна начала канючить:
― Ма-ам! Можно я на улице постою?
― Нет, терпи!
― Ну ма-ам! Мне плохо! Меня тут тошнит!
― Ну, хорошо, иди. Только прямо вот тут под окошком стой, поняла меня?
Марьяна вышла из магазина и встала там, где велела мать.
«Она совсем недалеко. Вот, я ее вижу. Ничего страшного не произойдет, ведь я в любой момент могу выбежать следом».
Очередь продвигалась медленно. Марьяна прыгала под окном и строила маме смешные рожицы. Какой-то мужчина больно толкнул Алевтину тележкой, и она обернулась.
― Извините, я не специально. Просто все толкаются!
― Да, ничего! ― ответила она, повернулась обратно ― и сердце упало.
Марьяны не было за окном! Алевтина чуть не завизжала от ужаса. Выскочила на улицу:
― Марьяна! Марьяна!
Ее нигде не было видно. На крики подошли прохожие.
― У меня ребенок пропал! Девочка, маленькая такая, платье оранжевое и рюкзачок на спине! С косичками! Вы не видели?
Она всю округу подняла на уши. Приехала полиция, Алевтина позвонила Марте, и та тоже приехала к ней, но найти дочку не удавалось. В отчаянии Алевтина и Марта побрели домой ― так советовали полицейские ― мол, ребенок может сам вернуться. В ящике Алевтина обнаружила новое письмо, снова ― без марок и адресов.
«Хочешь, чтобы я вернул дочку ― принеси мне пять миллионов завтра вечером на стройку в конце квартала. Ментов не привлекай ― ты меня знаешь!»
Прочитав страшные строки, Алевтина упала в обморок.
У нее не было таких денег. На счету осталось всего четыреста тысяч. Она могла бы продать квартиру, но на это требовалось время. Алевтина решила, что снимет все деньги со счета, возьмет то, что хранится дома, и переоформит квартиру на Даниила в качестве выкупа. Этого должно хватить. Надо только, чтобы он согласился. Она встретится с ним завтра, она придет!
Алевтина рассказала план Марте, взяла слово, что та не будет привлекать полицейских. Марта сдержанно кивнула в ответ.
На встречу Аля отправилась одна, наотрез отказавшись, чтобы Марта провожала. Дойдя до стройки, заглянула за ржавый забор, пробралась мимо ржавеющей арматуры и бетонных блоков. На одном из них лежал рюкзачок Марьяны. Алевтина всхлипнула. Жива ли дочка?
Ее рядом не было. Зато Даниил, видимо, точно был.
― Я пришла, ― тихо сказала она. Несколько минут никто не отвечал, затем позади раздался шорох. Она обернулась.
Тюремная жизнь сильно отразилась на лице некогда красивого парня.
― Бабки взяла?
― Да… То есть… Вот… ― Алевтина выложила все что у нее было. Голос дрожал: ― Я перепишу на тебя свою квартиру. Ты сможешь выгодно ее продать...
― Ты издеваешься надо мной?
― Нет! Но у меня больше нет денег, а чтобы продать квартиру ― нужно время!
― Значит, я подожду! И девка твоя тоже! ― рявкнул и развернулся, чтобы уйти.
― Даниил! Подожди! Прошу тебя, верни мне дочь!
― Так ведь это и моя дочь тоже, ― оскалился он. Алевтина замерла от страха.
― Верни ее!
― Сначала бабки ― потом девчонка!
Алевтина в отчаянии кинулась на него, но Даниил с легкостью отшвырнул ее от себя. Аля больно ударилась о какой-то кирпич на земле. Даниил навис над ней, угрожающе занеся руку и, казалось, собирался ударить, но в этот момент его схватили за руки и быстро повалили на землю.
― Не двигаться! Полиция! ― услышала Алевтина.
Оказалось, что Марта действовала хладнокровнее и разумнее обезумевшей от ужаса матери. Она позвонила мужу, тот поднял связи из полиции, и Алевтину всю дорогу сопровождали полицейские.
Даниила арестовали, а затем осудили за похищение ребенка. Срок дали большой, но Алевтина больше не могла себя чувствовать в безопасности. Продав квартиру, она поменяла документы себе и дочери, а затем уехала на другой конец страны, на юг, где когда-то жила ее прабабушка, и только тогда смогла вздохнуть полной грудью.
Но порой все равно слышался стук в дверь, а те дни до конца жизни она вспоминала как самые страшные.
С Мартой она дружила потом всю свою жизнь. Марьяна называла ее «тетя Марта» и переняла от нее одну очень важную мудрость: никогда, никогда нельзя вести переговоры с бандитами.
Автор: Одетта
Летняя дочка
Назвать Любу Григорьеву хорошенькой язык не поворачивался. Никак. При разных раскладах и ракурсах. Можно было на телефон фильтры наложить. Но красавица, которую создали фильтры, уже не была бы Любой. И это считалось бы типичным враньем и очковтирательством. А Люба никогда (ну почти никогда) никого не обманывала. В общем, Люба предпочитала быть самой собой. И во внешности, и в характере. Не нравится – проходите мимо. Вот и все!
Что она имела в арсенале? Если соблазнить кого-нибудь, так и ничего. Ростику Люба от роду небольшого. Ножки коротки, попа тяжеловата. Шее не хватало изящности, плечам – хрупкости. Ну а что ей делать – типичной селянке? Хрупкие лани в деревне не живут. Куда им со своими тоненькими ножонками и ручонками? Они и ведра не поднимут! Да что там ведро – с лопатой в огороде и минуты не продержатся!
Конечно, в Любином Каськове жили всякие женщины, и худышки в том числе. Но до телевизионных див дамам, взращенным на молоке и всю жизнь занимавшимся физическим трудом, ой, как далеко. Всякие «авокадо» и «шпинаты» деревенские есть не могут – им мясо физически необходимо! И работают совсем другие группы мышц, отнюдь «не попочные». Потому Каськовчанки были жилистыми или плотными. Ну а их приземистость диктовали гены, формировавшие облик поселянок много веков подряд.
В юности Люба частенько плакала, взглянув в зеркало: не лицо, а поросячья мордочка. Никакая косметика не помогала. Неопытной рукой Люба пыталась рисовать на веках стрелки и красить губы. Получалась мордочка неумело накрашенного поросенка. Она пробовала модно одеваться, покупая шмотки на стихийном рынке около магазина. Получалось смешно. Все эти топы и джинсы с низкой посадкой, сногсшибательно смотревшиеся на прозрачных моделях, на Любе сидели… как одежка на мопсе Фунтике, собачке главы местной администрации.
В общем, плюнула Люба на себя еще тогда, во времена стихийных рынков. Безразмерные кофты и легинсы – повседневная Любина одежда до сих пор. Слава богу, люрекса нет. И леопардовых принтов.
Типичная тетка. Ну и что? Люба жила себе в Каськово и нисколько не переживала по поводу внешности. Замуж ее взяли в двадцатилетнем возрасте. Муж Тимофей свою Любашу любил и такую, даже ревновал. Обыкновенный парень, коренастый и невысокий, похожий на супругу, как брат-близнец. Красавцев в Каськово тоже не водилось. А он и не заморачивался – ему не в кино сниматься. У него работа тяжелая. А Любка, жена, хорошая и добрая. И готовит, как богиня.
Потому и любил Тимофей, находясь по праздничному случаю в легком подпитии, называть благоверную «Богиней». Кстати, совершенно искренне, и других баб ему даром не нать! Вот так!
Жизнь у Григорьевых сложилась замечательно. Их день подчинялся привычному распорядку: ранний подъем, возня со скотиной, сытный завтрак. Пока Люба мыла посуду, Тимофей заводил свой тарантас, а потом оба уезжали на работу, в соседнее село, где процветал агрокомплекс, возведённый десять лет назад по государственной программе. Для брошенного в девяностые захудалого поселка – манна небесная. Огромному областному городу требовалась свежая, экологически чистая продукция. И город ее получал своевременно и в необходимых количествах.
После смены супруги возвращались домой, снова кормили скотину, чистили хлев и сарай, копались в собственном огороде. . .
. . . ДОЧИТАТЬ>>