Вопрос, что было бы, если б позвоночные вымерли, и членистоногие смогли эволюционировать невозбранно занимая все ниши, – был задан в комментариях. Вообще же, это совершенно естественный вопрос. Гигантские членистоногие, а особенно огромные пауки, – искони живут в человеческих головах. С большим или меньшим успехом отпугивая тараканов. Данный мотив чрезвычайно широко, навязчиво и даже как-то безосновательно распространён в фантастических произведениях. Ибо в его основе лежат даже не древние архетипы, а унаследованные от древесных приматов тропизмы…
То есть, я тоже пытался представить себе такой мир. Однако же, мысленный эксперимент терпел неудачу, поскольку оказывалось, что главная вводная (хордовые на планете не появляются или вымирают) – находится за гранью разумных допущений. В любом мире членистоногие начинают и… проигрывают. Поскольку типы животных отражают различные стратегии физической адаптации. Членистоногие – овеществлённая идея наружного скелета. Если их уничтожить, – идея-то останется. Наружный же скелет есть не только у них, но и, допустим, у иглокожих. Что-то такое пытались изобразить древние онихофоры. Да и хордовые тоже не раз задумывались, – не лучше ли совместить скелет и броню.
Проблема в том, что – не лучше. Членистоногие резко берут старт, поскольку наружный скелет позволяет просто решить проблемы движения, защиты и нападения. Но на следующих витках эволюции внутренний скелет оказывается эффективнее. И опять-таки он встречается не только у хордовых. Собственный аналог позвоночника разработали иглокожие, а сейчас головоногие трудятся над конструированием черепа… Если хордовых уничтожить, преимуществами внутреннего скелета воспользуется кто-то другой.
...Но и что с того, если в фантазии мы ничем не ограничены. Допустим, всё-таки, что неважно по какой причине членистоногие остаются господствующим типом. Как выглядел бы мир в таком случае?
Ну… И тут сразу интересный, неожиданный вывод. Мы прекрасно знаем, как выглядит мир членистоногих, поскольку наблюдаем его. Фактически, членистоногие господствуют на суше, многократно превосходя позвоночных по суммарной массе. Если посмотреть вниз, – на фундамент пищевой пирамиды, там только они. На данную тему публикаций на канале было уже много, так что, достаточно повторить, что преимущества внутренний скелет начинает давать не сразу, а начиная с длины тел 3-4 сантиметра. Соответственно, позвоночные меньших размеров редки, – ниши же подходящие для животных не больше 1 сантиметра в длину членистоногие держат наглухо, – в весе пера их перевес становится подавляющим, уничтожая даже преимущества позвоночных в развитии нервной системы.
Дополнительно нужно подчеркнуть, что границу между экологическими территориями животных с внутренним и внешним скелетами сдвинуть нельзя, – никакими дополнительными вводными. Ни вливаниями дополнительного кислорода в атмосферу, ни изменением силы тяжести. И этот факт также является непосредственно наблюдаемым, – в море. Где сила тяжести не играет роли вообще, а в доступе к кислороду все равны, – дышат жабрами. Там также рыбы не стремятся вторгнуться на территорию криля, крупные же, сравнимые по размеру с позвоночными, членистоногие представляют редкое исключение.
То есть, нижний ярус «мира насекомых» мы можем представить совершенно отчётливо, – он никак не отличается от того, что мы видим на Земле. На планете возрастом 4.5 миллиарда лет основную массу сухопутных животных будут представлять сошедшиеся в смертельной схватке муравьи и термиты. В целом же это будет, – как в принципе и есть, – «мир насекомых», – самого прогрессивного класса членистоногих, сначала освоивших полёт, а позже вступивших в симбиоз с цветковыми растениями.
Реально, насекомых в таком мире окажется ненамного больше. Но визуально, складываться станет впечатление, будто многоногая мелочь просто кишит повсюду. Просто потому что сейчас, под постоянной атакой со стороны позвоночных, насекомые стараются не отсвечивать.
...Появятся ли в таком мире гигантские насекомые? Не факт. Не испытывая конкуренции со стороны других типов некоторое время в карбоне, членистоногие породили формы размерами в десятки сантиметров, а в единичном случае – три метра. Но – не больше. Ниши крупных животных они не займут, поскольку затруднения связанные с этим для членистоногих велики и едва ли оправданы. Пирамида окажется очень пологой. Крупные хелицеровые займут ниши насекомоядных, – ящериц, лягушек, землероек и ёжиков, – на которые пытаются прорваться и в реальности. Нишу насекомоядных птиц, как и было в прошлом, захватят стрекозы. Но дальше дело не пойдёт. Прежде всего потому, что «сверххищник» охотящийся на хищников, а тем более «сверх-сверх хищник» должны как-то находить добычу, встречающуюся всё реже. С интеллектом же, подвижностью и восприятием у членистоногих всё не очень хорошо.
Да. И лучше не будет. А с какой стати? Членистоногие не стали гигантами и интеллектуалами, прежде всего, потому что никогда к этому не стремились. У них свои методы адаптации, – которые, как легко видеть, отлично работают. Точно также членистоногие не стали и по-настоящему теплокровными. Хотя, работы в этом направлении идут и успехи есть. Шмели и пчёлы могут повышать температуру тела, а муравьи и термиты регулируют климат в гнёздах. Но если бы насекомые хотели бегать по снегу и льду зимой, – они и бегали бы. Присутствие позвоночных эволюции членистоногих в направлении адаптации к холоду не мешает.
Собственно, очевидным образом позвоночные не препятствуют эволюции членистоногих ни в каком направлении, кроме увеличения размера. Но и тут, если убрать зверей и птиц, изменится немногое. Потому что, насекомые данную проблему давно и с оглушительным успехом решили, перейдя к общественному образу жизни… И это ещё одна причина, по которой на планете членистоногих не будет гигантских пауков, – и даже реально существовавших на Земле трёхметровых многоножек. Всех этих монстров банально сожрут ещё более крупные и грозные чудовища, – колонны странствующих муравьёв.