Если вы когда-либо прогуливались по Йеллоустоунскому национальному парку и наслаждались видами гейзеров, горячих источников и каньонов, вы должны понимать, что находитесь на территории, созданной не только из природной красоты, но и из страха, боли и отчаяния. Официально парк был создан в марте 1872 года, став первым национальным парком в истории человечества. Но за несколько лет до этого, в 1870 году, туда отправилась экспедиция Генри Даны Уошберна — один из тех отрядов, чьи отчёты помогли убедить Конгресс в необходимости создания парка.
Среди добровольцев был человек, который сегодня показался бы нам совершенно не подходящим для такого приключения: пожилой чиновник с близорукостью, недавно потерявший работу. Его звали Трумэн К. Эвертс (Truman C. Everts). И он оставил в истории след, который не имел отношения к его первоначальным планам...
Кто такой Трумэн Эвертс?
На первый взгляд — типичный бюрократ. Родился в Вермонте, сын капитана судна, к моменту экспедиции жил в Монтане. В 1864 году президент Линкольн назначил его налоговым инспектором на недавно образованной территории, но в 1870-м его сменили. В поисках смысла (и, возможно, приключений), Эвертс присоединился к научной экспедиции в Йеллоустоун. Его слова перед отправлением звучат почти наивно:
"Я чувствовал, что все тяготы путешествия будут с лихвой компенсированы величием и новизной природы, которую мы встретим."
Он даже не представлял, насколько эта мысль окажется... точной, но не так, как он ожидал.
Как всё начиналось
16 августа 1870 года отряд Уошберна покинул Хелену, столицу Монтанской территории. С ними был военный эскорт, повара, учёные, исследователи и просто добровольцы. В пути они любовались гейзерами, водопадами, долинами — природой, которую никто ещё не документировал. Это был не просто туризм — это было открытие.
9 сентября экспедиция достигла истоков рек Йеллоустоун и Снейк. Проходя через густой лес, Трумэн решил немного отойти в сторону — как он думал, на минуту. Он искал тропу через завал деревьев, когда вдруг… остался один. Без еды. Без огня. Без лошади. И без малейшего понимания, где находится.
Паника? Не сразу
Эвертс был уверен: он быстро найдёт остальных. Он знал место сбора — берег озера. Он шёл туда. Но оказалось, что он пошёл в противоположную сторону. Опавшая листва скрыла следы отряда. Когда он остановился на ночлег, у него была палатка, еда, посуда. Однако на следующий день произошло первое настоящее несчастье: лошадь, испугавшись чего-то в лесу, убежала, унеся с собой всё имущество.
Сначала он пытался найти путь, но всё больше терял направление. В одну из первых ночей он увидел — как ему показалось — индейца в каноэ. С надеждой бросился к воде. Оказалось, это был пеликан.
Теперь он был в дикой местности. Один. Без еды. Без огня. Без карты. И — напомним — он был практически слепым.
Спасение? Нет.
Отряд искал Эвертса неделю. Жгли костры, стреляли в воздух. Но в горах и лесах звук терялся. Когда продовольствие стало заканчиваться, большая часть экспедиции вернулась. Остались лишь трое: друг Эвертса, врач и двое солдат. Они искали его до октября. Безуспешно.
Газеты уже писали о трагедии. Люди сочувствовали. А где был сам Эвертс?
Он мечтал о том, как встретит своих товарищей и они будут смеяться над его «приключением».
Иллюзии, голод и огонь
Еда. Самая простая, но жизненно необходимая вещь. Эвертс быстро понял: это не на день и не на два. Он четыре дня ничего не ел. По итогу начал есть всё, что мог найти. Его спасло растение — съедобный бодяк, позже названный "чертополох Эвертса". Он выкапывал корни, варил их в жестяной банке, найденной на месте старого лагеря. Иногда ел сырую птицу. Один раз нашёл обгоревшего гуся.
Он спал у горячих источников, пока не получил сильный ожог от струи пара. Чтобы согреться, он научился разжигать огонь с помощью линзы от театрального бинокля, который носил с собой в кармане. Затем он стал носить с собой тлеющее полено, дуя на него, чтобы сохранить жар.
Однажды он чуть не сгорел в лесном пожаре, устроенном собственными руками. Уцелел — чудом. "Холм превратился в пылающее море", — описал он. Другая ночь прошла на дереве, где он прятался от хищников.
Психика сдаёт
Через несколько недель без еды, среди холода и страха, разум начал изменяться. Он разговаривал с собственными руками и ногами. Он видел галлюцинации — каноэ, которое оказалось пеликаном; священника, который давал советы. Он утратил чувство времени, перестал чувствовать боль от язв, ожогов и обморожений.
"Мои руки были как пергамент на костях. Ребёнок мог бы обхватить их от плеча до запястья."
И всё же он продолжал идти. Хоть куда-то. Хоть за чем-то. Потому что так делают люди, которые хотят жить.
37 дней спустя
Когда Трумэна наконец нашли двое охотников — Джек Баронет и Джордж Притчетт — они подумали, что увидели раненого медведя. Существо, ползущее по земле, почти без одежды, с обугленными ступнями и кожей, покрытой язвами, весил он около 25 кг.
Он не мог говорить связно, полз, шептал что-то о звёздах и корнях. Когда его привели в лагерь, казалось, что он не выживет. После недель, проведённых на одних лишь чертополохах, его пищеварительная система перестала нормально функционировать.
Его выходили, а народная молва сделала своё. Газеты писали о его спасении. О нём узнала вся страна.
Эта история сыграла свою роль: в 1871 году началось официальное геологическое исследование, а уже в 1872 году Конгресс провозгласил: Йеллоустоун — национальным парком. Первым в мире.
Эвертсу предложили стать его первым смотрителем. Он отказался: зарплаты не было. Он вернулся на восток, работал в почтовом ведомстве, умер в возрасте 85 лет.
Из «неудачника»
История Эвертса попала в газеты по всей стране. Он стал символом мужества, воли и выживания. Его страдание породило волну интереса к Йеллоустоуну и стало частью основания парка.
Трумэн Эвертс не был героем. Он не был исследователем. Даже не был особо готов к этому. Он просто хотел увидеть красоту. И заплатил за это страшную цену — но выжил. Теперь его история тесно связана с основанием Йеллоустонского национального парка.