В ресторане пахло свежесваренным кофе и теплой выпечкой. За окном моросил апрельский дождь, а в зале, под приглушенный гул разговоров, звенели ложечки о фарфоровые чашки.
Яна сидела за угловым столиком, напротив Веры, подруги, с которой они не виделись полгода. Ее тонкие пальцы нервно сжимали салфетку, а взгляд то и дело скользил к телефону, лежащему экраном вниз.
— Яна, ты меня вообще слушаешь? — Вера наклонилась ближе, ее карие глаза блестели от любопытства. — Я тебе про новую работу рассказываю, а ты как будто на другой планете.
Яна вымученно улыбнулась, отложила салфетку и пригубила воду из бокала.
— Прости, Вер. Просто… устала. Работа, дом, Сергей опять со своими «идеями». — Она выделила последнее слово, слегка скривив губы. — Вчера заявил, что нам надо машину поменять. Ма-ши-ну! Когда я каждый рубль на дом откладываю.
Вера нахмурилась, откинувшись на спинку стула. Ее ярко-рыжие волосы, собранные в небрежный пучок, контрастировали с кремовым свитером.
— Слушай, а он вообще понимает, сколько ты в этот дом вкладываешь? Ты же, считай, одна на него пашешь. А он что?
Яна пожала плечами, ее лицо на миг стало жестче.
— Он… помогает. Иногда. Но ты же знаешь Сережу. Ему проще с мамой своей обсуждать, чем со мной. Ирина Петровна, как всегда, решает за нас двоих.
Вера закатила глаза.
— Ох, эта Ирина Петровна! Королева-мать, ей-богу. И как ты с ней уживаешься?
— Привыкла, — коротко ответила Яна, но в ее голосе скользнула горечь. Она посмотрела в окно, где дождевые капли стекали по стеклу, словно слезы. — Главное, чтобы дом был. Я ради этого все терплю. Ради нашей семьи.
Вера хотела что-то сказать, но осеклась. Ее пальцы замерли на ручке кофейной чашки, а взгляд стал тяжелым, будто она боролась с собой. Яна заметила это и нахмурилась.
— Вер, что? Ты какая-то странная сегодня.
Вера сглотнула, ее губы дрогнули.
— Яна… я… — Она замолчала, будто слова застряли в горле. — Слушай, я не хотела вмешиваться, но… я слышала кое-что. Про Сергея. И про Ирину Петровну.
Яна замерла. Ее сердце заколотилось быстрее, а в груди будто сжался холодный ком.
— Что слышала? — Ее голос был тихим, но в нем чувствовалась злость.
Вера отвела взгляд, потом решилась.
— Позавчера была у тети Любы, она с твоей свекровью в одном подъезде живет. И… в общем, Ирина Петровна хвасталась соседкам, что дом, который ты покупаешь, они с Сергеем собираются оформить… частично на Колю. На брата его.
Яна почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Ее пальцы сжали край стола, а в голове вихрем закружились мысли. Коля? Николай, который годами жил за счет матери, не работал и даже не здоровался с ней, когда приходил в гости? Тот самый Коля, который ни копейки не вложил в их мечту?
— Это… шутка? — выдавила она, но голос дрожал.
Вера покачала головой, ее глаза наполнились сочувствием.
— Я бы не стала тебе такое говорить, если б не была уверена. Тетя Люба слышала, как Ирина Петровна говорила: «Яна, конечно, молодец, но дом — это наше, семейное. А Коля — тоже семья».
Яна резко встала, ее стул скрипнул по деревянному полу. Несколько посетителей обернулись, но ей было все равно. Она схватила пальто, накинула его на плечи и, не глядя на Веру, бросила:
— Мне надо идти.
— Яна, подожди! — Вера вскочила, пытаясь ее остановить. — Прости, я не хотела…
Но Яна уже шагала к выходу, ее каблуки стучали по полу. Дождь хлестал по ее лицу, когда она вышла на улицу, но она даже не заметила. Внутри бушевала буря.
Все эти годы — двенадцать лет! — она работала на двух работах, отказывала себе в отпуске, в новых платьях, в мелочах, которые делают жизнь чуть ярче. Ради дома. Ради семьи. Ради Сергея. А он… он с матерью за ее спиной решает, как распорядиться ее мечтой?
***
Яна выросла в маленькой квартире на окраине города, где вечно тек кран, а зимой дуло из щелей в окнах. Ее мать, воспитывавшая дочь одна, учила: «Если хочешь чего-то в жизни, добивайся сама». И Яна добивалась.
Окончила институт с красным дипломом, устроилась бухгалтером в торговую компанию, а потом взяла подработку — вела учет для малого бизнеса. Она была из тех, кто не жалуется, а делает. Ее мечта о доме родилась еще в юности: просторная кухня, где пахнет теплым хлебом, сад с яблонями, детский смех во дворе.
Сергей появился в ее жизни случайно, на корпоративе. Высокий, с добродушной улыбкой и мягким голосом, он казался надежным. Но за двенадцать лет брака Яна поняла: Сергей — человек без стержня.
Он работал менеджером в автосалоне, но его зарплата уходила на «мелочи»: новый телефон, ужин с друзьями, подарки матери.
Ирина Петровна, его мать, была женщиной властной, с острым языком и привычкой вмешиваться во все. Она считала Яну «не совсем подходящей» для сына, но терпела, потому что та «хорошо зарабатывает».
Николай, младший брат Сергея, был полной противоположностью Яны. Ленивый, с вечной ухмылкой, он жил на пенсию матери и случайные подработки. Ирина Петровна обожала младшего сына, прощая ему все. «Коля еще найдет себя», — говорила она, хотя Николаю было уже за тридцать.
Вера, подруга Яны, была ее отдушиной. Жизнерадостная, с искрой в глазах, она всегда умела разрядить обстановку. Но Вера ненавидела несправедливость, и новость о планах Ирины Петровны стала для нее ударом. Она знала, как много значит для Яны этот дом, и не смогла молчать.
***
Яна ворвалась в квартиру, бросив сумку на пол. Сергей сидел на диване, листая телефон. Увидев жену, он удивленно поднял брови.
— Ты чего такая? Дождь же на улице, могла бы позвонить, я б встретил.
Яна встала перед ним, скрестив руки. Ее глаза горели, а голос дрожал от сдерживаемой ярости.
— Сережа, скажи мне, это правда?
Он заморгал, явно не понимая.
— Что правда? Яна, ты о чем?
— О доме! — Она почти кричала. — О том, что ты с матерью решил, что он будет не наш, а… чей? Коли?
Сергей побледнел. Его пальцы сжали телефон, а взгляд заметался по комнате.
— Я… откуда ты… кто тебе сказал?
— Неважно! — Яна шагнула ближе, ее голос сорвался. — Ты мне скажи, это правда? Ты за моей спиной обсуждал, как разделить то, ради чего я горбачусь всю жизнь?
Сергей встал, поднял руки, будто защищаясь.
— Яна, успокойся, ты все не так поняла! Мама просто… она предложила, чтобы Коля тоже… ну, чтобы у него было что-то свое. Я не согласился!
— Не согласился? — Яна рассмеялась, но смех был горьким, почти истеричным. — А почему я об этом вообще узнаю от чужих людей? Почему ты мне ничего не сказал?
Дверь в прихожей скрипнула, и в комнату вошла Ирина Петровна. Ее седая голова была высоко поднята, а губы сжаты в тонкую линию. На ней был аккуратный синий костюм, будто она только что с собрания.
— Что за крики? — Ее голос был холодным, как зимний ветер. — Яна, ты опять устраиваешь сцены?
Яна повернулась к ней, ее глаза сузились.
— Сцены? Это вы за моей спиной решаете, кому достанется мой дом! Мой! Который я оплачиваю своими руками!
Ирина Петровна фыркнула, скрестив руки.
— Твой? А Сергей, значит, не в счет? Это наша семья, Яна, и я, как мать, имею право думать о будущем своих сыновей. Коля тоже должен иметь крышу над головой.
— Коля? — Яна задохнулась от возмущения. — Коля, который за всю жизнь ни дня не работал? Вы серьезно?
— Не смей так говорить о моем сыне! — Ирина Петровна шагнула вперед, ее лицо покраснело. — Ты, Яна, слишком много о себе думаешь. Без Сергея ты бы вообще ничего не добилась.
Яна замерла, будто ее ударили. Она посмотрела на мужа, ожидая, что он вступится, скажет хоть слово. Но Сергей молчал, опустив глаза в пол. Его молчание резало глубже, чем слова свекрови.
— Вот оно как, — тихо сказала Яна, отступая назад. — Ясно.
Она развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Внутри все кипело, но слезы не шли.
На следующий день Яна сидела в офисе Юрия Семёновича, юриста, которого ей порекомендовала Вера.
— Значит, вы хотите защитить свои вложения, — подытожил он, глядя на Яну поверх очков. — И чтобы дом был оформлен только на вас.
Яна кивнула, ее пальцы крепко сжимали сумочку.
— Да. Я не хочу, чтобы кто-то… чтобы они решали за меня. Это мои деньги и я их лично вкладываю в этот дом.
Юрий Семёнович улыбнулся, но в его улыбке была грусть.
— Я понимаю. К сожалению, такие истории не редкость. Но у нас есть варианты. Вы уже выбрали участок?
— Да, — Яна достала папку с документами. — Вот договор, все расчеты. Я вносила предоплату.
Юрист просмотрел бумаги, кивнул.
— Хорошо. Мы можем оформить все так, чтобы ваши права были защищены. Но, Яна… — Он сделал паузу, глядя ей в глаза. — Вам нужно поговорить с мужем. Честно. Без эмоций. Если он не поддержит вас, это будет… сложно.
Яна знала, что Юрий прав. Но в глубине души она уже чувствовала: Сергей никогда не встанет на ее сторону. Не против матери. Не против брата.
Вечером Яна вернулась домой. Сергей ждал ее в прихожей.
— Яна, я хочу с тобой поговорить, — грубо сказал он.
— Нет, Сережа. Теперь говорю я. — Ее голос был спокойным, но в нем чувствовалась сила. — Я всю жизнь работала ради нас. Ради нашей семьи. А ты… ты предал меня. Ты позволил своей матери решать за нас. За меня.
Сергей открыл рот, но Яна продолжила.
— Я оформлю дом на себя. И на этом точка! — она замолчала, ее голос дрогнул.
— Яна, я… я не хотел, чтобы так вышло, — пробормотал он. — Мама просто… она всегда так делает.
— А ты всегда ее слушаешь, — резко ответила Яна. — Но я больше не буду молчать.
Она повернулась и ушла в спальню, оставив Сергея одного. Внутри нее росло новое чувство — не боль, не обида, а свобода. Она поняла: дом будет только ее.
***
Прошло полгода.
Яна пришла в свой дом. Небольшой, но уютный, с белыми стенами и черепичной крышей, он пах свежей краской и надеждой. В саду уже цвели первые тюльпаны, которые она посадила сама. Сергей уехал к матери, не выдержав ее решимости. Ирина Петровна звонила, угрожала, но Яна больше не отвечала.
Вера, стоя рядом, обняла подругу.
— Ну что, хозяйка? Как ощущения?
Яна улыбнулась, глядя на свой дом.
— Как будто я наконец-то дома.
Яна стояла на крыльце своего дома, вдыхая прохладный вечерний воздух. Вера, сидя на деревянной скамейке у входа, допивала вино из бокала и болтала о своей новой затее — открыть кофейню.
Но Яна слушала вполуха. Ее мысли были где-то далеко, в той части сердца, где еще ныла рана от предательства Сергея и Ирины Петровны. Она думала, что все закончилось, что дом — это ее победа, ее новый старт. Но жизнь, как оказалось, любила подбрасывать сюрпризы.
— Яна, ты опять в облаках, — Вера ткнула ее локтем, ухмыляясь. — Слушай, я серьезно, приходи ко мне на открытие кофейни! Будет круто, я уже придумала, как стены расписать.
Яна улыбнулась, но улыбка вышла натянутой.
— Обязательно приду, Верь. Просто… знаешь, я думала, что после всего этого станет легче. А оно… как будто что-то недосказанное осталось.
Вера нахмурилась, поставила бокал на скамейку.
— Недосказанное? Ты про Сергея? Или про его мамашу?
Яна пожала плечами, ее пальцы нервно теребили край шарфа.
— Не знаю. Просто ощущение, будто я чего-то не вижу. Как будто они что-то задумали.
Вера фыркнула, закатив глаза.
— Да брось, Яна! Ты их уделала. Дом твой, документы в порядке, Юрий Семёнович все проверил. Что они могут?
Но Яна не ответила. Она посмотрела на дорогу, ведущую к дому, где вдали мелькнули фары машины. Сердце екнуло. Машина замедлилась у ворот, и из нее вышел… Николай. Тот самый Коля, брат Сергея, с его вечной кривой ухмылкой и мятой курткой. Яна замерла, чувствуя, как внутри закипает тревога.
— Вера, — тихо сказала она, не отводя глаз от Николая. — Это он.
Вера обернулась, ее лицо вытянулось.
— Что этот придурок тут забыл? — Она вскочила, готовая к бою, но Яна схватила ее за руку.
— Погоди. Я сама.
Николай подошел ближе, небрежно засунув руки в карманы. Его светлые волосы были растрепаны, а глаза блестели, как у человека, который знает больше, чем говорит.
— Привет, Яна, — начал он, растягивая слова. — Симпатичный домик. Поздравляю.
Яна скрестила руки, ее взгляд был холодным, как сталь.
— Чего тебе, Коля? Я ясно дала понять, что вы с матерью здесь не при делах.
Он усмехнулся, оглядывая дом, будто прицениваясь.
— Ой, не кипятись. Я просто заехал… поговорить. По-семейному.
— У нас нет семьи, — отрезала Яна. — Говори, что надо, и вали.
Николай поднял брови, будто ее резкость его позабавила. Он шагнул ближе, понизив голос.
— Слушай, Яна, ты, конечно, молодец. Все сама, все круто. Но есть одна проблема. — Он сделал паузу, наслаждаясь ее напряженным взглядом. — Этот участок… он не совсем твой.
Яна почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Вера, стоявшая рядом, ахнула.
— Что за бред? — выпалила она. — Яна, не слушай его, он врет!
Но Николай только шире оскалился.
— Врать? Зачем мне? Спроси у своего юриста, Яна. Участок, на котором стоит твой дом, оформлен на одну фирму. А знаешь, кто один из учредителей этой фирмы? Моя мама. Ирина Петровна.
Яна замерла. В голове закружились обрывки мыслей: договор, документы, подписи… Юрий Семёнович уверял, что все чисто. Как такое возможно? Она заставила себя дышать ровно, хотя внутри все кричало.
— Ты лжешь, — сказала она, но голос дрогнул. — Я проверяла все бумаги.
Николай пожал плечами, доставая из кармана телефон.
— Проверь еще раз. Или позвони своему юристу. Только не удивляйся, если он вдруг… занят. — Он подмигнул, развернулся и пошел к машине, бросив через плечо: — Подумай, Яна. Мы еще поговорим.
Машина уехала, оставив за собой облако пыли. Яна стояла, будто вросла в землю. Вера схватила ее за плечи, ее глаза были полны паники.
— Яна, это блеф! Он просто тебя пугает! Надо звонить Юрию, прямо сейчас!
Но Яна не отвечала. Она смотрела на дом — свой дом, свою мечту — и чувствовала, как он ускользает, как песок сквозь пальцы. Внутри росла не только злость, но и страх. Что, если Николай прав? Что, если Ирина Петровна все это время держала козырь в рукаве?
Вечером Яна сидела за кухонным столом, перед ней лежали документы. Она листала их снова и снова, но буквы расплывались перед глазами. Телефон Юрия Семёновича был недоступен — «абонент вне зоны». Это было странно.
Юрий всегда отвечал, даже поздно вечером. Яна пыталась вспомнить, как подписывала договор на участок. Все было через агентство, рекомендованное Сергеем. Сергеем… Неужели он знал? Неужели это был их план с самого начала?
Она встала, подошла к окну. В отражении стекла ее лицо казалось чужим — усталым, но решительным. Она не сдастся. Не теперь, когда прошла через столько. Но что-то подсказывало ей: это не просто угрозы. Ирина Петровна не из тех, кто отступает.
Раздался звонок в дверь.
Яна вздрогнула, сердце заколотилось. Она подошла к двери, посмотрела в глазок. На пороге стоял Сергей с усталым видом.
— Яна, открой, давай поговорим — тихо сказал он.
Она заколебалась, но все же открыла дверь. Сергей вошел, сутулясь, будто под тяжестью вины.
— Яна, я… я не знал, что мама так далеко зайдет, — начал он, не глядя ей в глаза. — Она… она сказала, что это для Коли, для семьи. Я думал, это просто разговоры.
Яна скрестила руки, ее голос был ледяным.
— Разговоры? Сережа, твой брат сегодня приезжал. Сказал, что участок принадлежит фирме твоей матери. Это тоже «разговоры»?
Сергей побледнел еще больше, его руки задрожали.
— Что? Нет, это… это не может быть. Яна, я клянусь, я не знал!
— Не знал? — Она шагнула к нему, ее глаза горели. — Ты всегда «не знаешь», Сережа! Ты не знал, когда она решала, кому достанется мой дом! Ты не знал, когда подписывал бумаги за моей спиной! Сколько еще я должна терпеть твое «не знал»?
Сергей схватился за голову, его голос сорвался.
— Яна, я пытаюсь все исправить! Я ушел от мамы, я… я сказал ей, что не буду в этом участвовать. Она… она обманула меня тоже.
Яна смотрела на него, и в ее груди боролись жалость и ярость. Она хотела верить ему — так сильно, как только может женщина, любившая когда-то. Но в его глазах было что-то еще. Не только вина. Страх. И это пугало ее больше всего.
— Что ты скрываешь, Сережа? — тихо спросила она. — Что еще я не знаю?
Он открыл рот, но замолчал. Его взгляд метнулся к окну, будто он ждал, что кто-то следит. И в этот момент Яна поняла: это не конец. Это только начало.
На следующий день Яна поехала в офис агентства, где покупала участок. Ее сердце колотилось, а в сумке лежала папка с документами. Она не доверяла никому — ни Сергею, ни Юрию, ни даже самой себе. Но она должна была узнать правду.
В офисе ее встретила молодая девушка с идеальной улыбкой.
— Чем могу помочь? — спросила она, поправляя светлые локоны.
— Я хочу проверить документы на участок, — твердо сказала Яна, кладя папку на стол. — И узнать, кто собственник.
Девушка кивнула, взяла документы и ушла в соседнюю комнату. Яна ждала, чувствуя, как секунды тянутся, как вечность. Наконец девушка вернулась, но ее улыбка была уже не такой уверенной.
— Простите, но… тут какая-то ошибка. Ваш участок… он действительно оформлен на строительную компанию. Но я не могу сказать, кто учредители, это конфиденциально.
Яна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она схватила документы, ее голос дрожал.
— Это мой участок! Я платила за него! Как это — конфиденциально?
Девушка развела руками, но в ее глазах мелькнуло что-то странное. Сочувствие? Или страх?
— Я могу только посоветовать обратиться к юристу, — тихо сказала она.
Яна вышла из офиса, ее мысли путались. Она достала телефон, набрала номер Веры.
— Верь, мне нужна твоя помощь, — сказала она, едва подруга ответила. — Выясни все, что можешь, про эту строительную компанию. Я чувствую, что это не просто совпадение.
Вера помолчала, потом ответила, и в ее голосе была злость:
— Яна, я с тобой. Мы разберемся. И если Ирина Петровна думает, что может тебя сломать, она сильно ошибается.
Яна повесила трубку, посмотрела на свой дом вдали. Он все еще был ее. Но теперь она знала: за него придется бороться. И не только с Ириной Петровной. Что-то подсказывало ей, что за этой интригой стоит нечто большее, чем жадность свекрови. И она была готова раскрыть эту тайну, чего бы это ни стоило.
Яна сидела в машине у офиса агентства, сжимая руль так, что пальцы побелели. Дождь барабанил по лобовому стеклу, размывая огни города в мутные пятна. Она чувствовала себя загнанной в угол, но сдаваться не собиралась.
Телефон завибрировал. Вера. Яна ответила, не отводя глаз от дороги.
— Яна, я нашла кое-что про эту компанию, — голос подруги был взволнованным, почти лихорадочным. —Угадай, кто один из бенефициаров? Ирина Петровна. И еще какой-то тип, некто Виктор Соловьев. Тебе это имя о чем-то говорит?
Яна нахмурилась. Соловьев? Она порылась в памяти, но ничего не всплыло.
— Нет. Но я выясню. Вер, спасибо. Ты… ты просто чудо.
— Не благодари, — отрезала Вера. — Я уже еду к тебе. И еще, Яна… я нашла Юрия Семёновича. Он в больнице. Говорит, его избили двое неизвестных пару дней назад. Просил передать, чтобы ты проверила договор еще раз. Что-то про доверенность.
Яна почувствовала, как холод пробежал по спине. Юрий в больнице? Избит? Это уже не просто семейные интриги. Это что-то серьезное. Она бросила телефон на сиденье, завела машину и рванула домой. Нужно было проверить все документы. Снова. И найти этого Соловьева.
Вечером Яна сидела за кухонным столом, окруженная бумагами. Свет настольной лампы падал на ее лицо, высвечивая тени под глазами. Она листала договор, вчитывалась в каждую строчку, каждую сноску. Вера сидела напротив, попивая кофе и листая ноутбук в поисках информации о Соловьеве.
— Вот, смотри, — Вера повернула экран к Яне. — Виктор Соловьев, бизнесмен средней руки. Владелец нескольких фирм, включая и эту строительную компанию. Но тут интересно: он был партнером твоего Сергея по автосалону. Помнишь, тот проект, который Сергей провалил пару лет назад?
Яна замерла. Автосалон. Сергей тогда потерял кучу денег, говорил, что его «кинули». Она тогда не вдавалась в детали — слишком была занята работой. Но теперь кусочки пазла начали складываться.
— Сергей знал Соловьева, — медленно сказала она. — И, возможно, знал про эту строительную компанию. Но почему он молчал?
Вера фыркнула, откидываясь на спинку стула.
— Потому что он слабак, Яна. Всегда был. Мама говорит — он делает. Соловьев говорит — он кивает. А ты… ты для него просто банкомат.
Яна стиснула зубы. Слова Веры резали, но она знала: подруга права. Она вернулась к документам, ее взгляд зацепился за приложение к договору. Там была доверенность — мелкий текст, который она тогда, в спешке, не прочитала. Подпись Сергея. И имя: Виктор Соловьев.
— Вот оно, — прошептала Яна, ее сердце заколотилось. — Сергей подписал доверенность, чтобы Соловьев мог действовать от его имени. Но участок… он оформлен на меня. Я сама платила, сама подписывала финальный договор.
Вера вскочила, ее глаза загорелись.
— То есть это их косяк? Они думали, что могут провернуть аферу, но ты их обошла?
Яна кивнула, но радости не было. Только усталость и решимость. Она схватила телефон, набрала номер знакомого нотариуса, который помогал с оформлением дома.
— Людмила Ивановна, это Яна. Мне нужно срочно проверить собственность на участок. Можете посмотреть?
Через полчаса нотариус перезвонила. Ее голос был спокойным, деловым.
— Яна, участок оформлен на вас. Чисто. Никаких обременений, никаких третьих лиц. Строительная компания была посредником, но вы выкупили землю напрямую. Доверенность, о которой вы говорили, недействительна — она не была зарегистрирована.
Яна выдохнула, чувствуя, как напряжение отпускает. Участок ее. Дом ее. Но внутри все еще бурлила злость. Они пытались ее обмануть. Сергей, Ирина Петровна, этот Соловьев — все они думали, что она сломается.
На следующий день Яна назначила встречу. Не в ресторане, не дома, а в офисе Юрия Семёновича, который уже выписался из больницы. Его лицо было покрыто синяками, но глаза горели решимостью. Яна пригласила Сергея, Ирину Петровну и, через посредников, Соловьева. Она хотела, чтобы все было раз и навсегда.
Офис был тесным, пахло старыми книгами и кофе. Яна сидела во главе стола, рядом с Юрием. Сергей вошел первым, его плечи были опущены, взгляд виноватый. Ирина Петровна, как всегда, держалась царственно, но ее губы дрожали от сдерживаемой злости. Соловьев, невысокий мужчина с лысиной и цепким взглядом, вошел последним, небрежно бросив пальто на стул.
— Что за цирк, Яна? — начала Ирина Петровна, ее голос был резким, как нож. — Ты нас сюда зачем вытащила?
Яна посмотрела на нее, потом перевела взгляд на Сергея, на Соловьева. Ее голос был спокойным, но в нем чувствовалась сила, которую она обрела за эти месяцы.
— Я собрала вас, чтобы поставить точку. — Она положила на стол папку с документами. — Участок мой. Дом мой. Все бумаги проверены, все подписи мои. Ваша афера не удалась.
Соловьев усмехнулся, скрестив руки.
— Афера? Девочка, ты слишком много на себя берешь. Это бизнес. Твой муж подписал доверенность, он знал, на что идет.
Яна повернулась к Сергею. Его лицо было белым, как мел.
— Сережа, скажи им. Скажи, знал ли ты.
Сергей сглотнул, его руки дрожали.
— Я… я не знал, что это так серьезно. Виктор сказал, что это просто формальность. Мама… мама сказала, что это для Коли.
Ирина Петровна вскочила, ее глаза сверкали.
— Не смей обвинять меня, неблагодарный! Я хотела, чтобы у нашей семьи было будущее! А ты, Яна, думаешь только о себе!
Яна встала, ее голос стал громче, но не сорвался.
— О себе? Это я работала ночами, чтобы оплатить этот дом! Это я отказывала себе во всем, чтобы у нас была семья! А вы… вы хотели украсть мою мечту! — Она посмотрела на Соловьева. — И вы, Виктор, думали, что я не узнаю? Что я не проверю?
Соловьев пожал плечами, но его улыбка поблекла.
— Делай что хочешь, девочка. У тебя нет доказательств.
Юрий Семёнович кашлянул, привлекая внимание. Его голос был тихим, но твердым.
— Вообще-то, доказательства есть. — Он достал папку. — Доверенность, подписанная Сергеем, не была зарегистрирована. А вот переписка между вами, господин Соловьев, и Ириной Петровной — вполне реальна.
Соловьев побледнел. Ирина Петровна открыла рот, но не нашла слов. Сергей смотрел в пол, его лицо было смесью стыда и страха.
Яна сделала шаг вперед, ее глаза горели.
— Вы проиграли. Дом мой. И знаете что? Я не просто его отстояла. Я отстояла себя. А вы… живите с этим.
Она повернулась и вышла, оставив их в гробовой тишине. Юрий последовал за ней, тихо прикрыв дверь.
Через месяц Яна стояла в саду своего дома.
Тюльпаны сменились астрами, их яркие лепестки колыхались на ветру. Вера сидела на крыльце, потягивая лимонад и болтая о своей кофейне, которая уже открылась. Яна улыбалась, слушая подругу, но ее мысли были о другом. О том, как она прошла через огонь и не сгорела.
Сергей уехал из города. Говорили, он устроился на работу где-то на севере, подальше от матери. Ирина Петровна замолчала, ее звонки прекратились. Но Яне уже было все равно.
— Яна, ты чего задумалась? — Вера ткнула ее в бок. — Смотри, какие звезды сегодня! Как в кино.
Яна подняла глаза к небу. Звезды сияли, яркие и чистые, как ее новая жизнь. Она вдохнула прохладный воздух, чувствуя, как сердце бьется ровно, спокойно.
— Знаешь, Вер, — тихо сказала она. — Я думала, что дом — это все, чего я хочу. Но я ошибалась. Я хотела себя. И я себя нашла.
Вера улыбнулась, подняла бокал с лимонадом.
— За тебя, Яна. За женщину, которая не сдалась.
Яна чокнулась с ней, и в этот момент, под звездами, в своем саду, в своем доме, она почувствовала: она дома. Не просто в стенах, а в своей душе. И никто больше не посмеет это отнять.