Звякнул домофон. Автоматически провел картой. Ступени — как обычно, семнадцать. Это я еще в первый день сосчитал. Усталость тяжело повисла в плечах, заставляя сутулиться, хотя сумку я уже оставил в багажнике. Три месяца вахты, вместо положенных трех с половиной. Могли бы еще спасибо сказать, что согласился на замену. Хотя кому сказать? Бригадир только зубы скалил, когда бумаги подписывал.
Дверь открыл своим ключом, тихо. Привычка такая — Света обычно днем дремлет, если смена вечерняя.
В прихожей тишина, только из гостиной голоса. Женский смех. Знакомый смех — Ленка, подруга жены. И... мужской голос.
Три куртки на вешалке. Одна Светкина, вторая явно Ленкина, а третья... Мужская. Большая такая, кожаная.
Что-то царапнуло внутри, под ребрами слева. Неприятно так, будто заноза, которую не вытащишь. Сердце заколотилось быстрее. Я замер, вслушиваясь.
— ...да ладно тебе, Сергей, не придет он раньше чем через неделю, — Ленкин голос, громкий, беспечный.
— Тише ты, — это Света, моя Света. Голос напряженный.
Я стоял в прихожей, неловко замерев с ключами в руке. Правая нога затекла, а в голове вдруг всплыл дурацкий вопрос, почему я разулся? Мог бы и в ботинках пройти. В свою квартиру. К жене.
— Да что ты дергаешься, нормально всё, — снова мужской голос. — Твой на вахте, моя — на работе. Все в шоколаде.
Кровь резко прилила к щекам. Воздух застрял где-то в горле, и я на секунду забыл, как дышать. Пальцы сами сжались в кулак, ногти впились в кожу.
Шагнул в коридор. Еще шаг. Дошел до гостиной. В дверном проеме остановился.
Света сидела на диване, рядом с ней мужик — высокий, крепкий, лет сорока. Ленка — в кресле напротив. На столе бутылка вина, три бокала. Музыка негромко играла.
Света увидела меня первой. Лицо исказилось, глаза расширились, рот приоткрылся в немом крике. Она вскочила, опрокинув бокал. Красное вино разлилось по скатерти, как...
— Сережа? — выдохнула она. — Ты... ты почему?..
Мужик повернулся. Лицо спокойное, только бровь приподнята. Оценивает. Взгляд цепкий, привычный к таким ситуациям.
— Андрей, — представился он, не вставая. — Ленин жених.
Ленка подскочила, засуетилась:
— Светка, полотенце неси! Скатерть испортится!
А я смотрел на жену. Двенадцать лет вместе. Знаю каждую веснушку на ее плечах, каждую морщинку вокруг глаз. Светка моя. Такая родная и такая чужая сейчас.
— Домой вернулся, — сказал я, удивляясь спокойствию собственного голоса. — Раньше отпустили. Замену нашли.
Света метнулась на кухню за полотенцем. Тряпка в руках дрожала. Она промокала вино, а оно всё растекалось, впитывалось.
— Познакомься, это Андрей, — Ленка лепетала, нервно поправляя волосы. — Мы недавно... это... познакомились. Решили вот...
— Две недели назад познакомились, — перебил ее Андрей, спокойно отхлебывая вино. — В «Марине», знаешь такой ресторан?
Я кивнул. «Марина» — любимый ресторан Светки. Там мы отмечали нашу последнюю годовщину перед моим отъездом на вахту.
Света вернулась с новым полотенцем. Руки у нее тряслись сильнее.
— Сережа, ты голодный? Я сейчас что-нибудь...
— Не надо, — оборвал я её. И повернулся к Андрею: — А Лена часто к вам заходит?
Нелепый вопрос. Я сам не понял, зачем спросил. Но Света вздрогнула, будто я ударил её. А этот Андрей улыбнулся:
— К нам? А, ты думаешь...
— Сережа, ты устал с дороги, — Света перебила его, схватив меня за руку. Ладони у нее были ледяные. — Давай я тебе ванну наберу, поешь, отдохнешь...
— Вещи собери, — сказал я.
— Что?
— Вещи. Соберешь сейчас. И к маме поедешь.
Тишина повисла такая, что я слышал, как тикают настенные часы — мамин подарок на новоселье. Тик-так. Тик-так. Десять лет тикают.
— Ты что такое говоришь? — Света прошептала. — Какие вещи? Куда к маме?
— Ладно, мы пойдем, — Ленка засуетилась, дергая Андрея за рукав. — Позже созвонимся...
— Сидите, — я указал на диван. — Мы со Светой сейчас быстро.
Взял жену за руку, повел в спальню. Она шла, как во сне. В спальне тихо закрыл дверь. Достал с верхней полки большой чемодан.
— Сережа, — Света схватилась за мою руку. — Да что ты такое придумал? Это Ленкин... они правда встречаются... Ты что...
— Туфли на нем, — перебил я. — Те самые, которые я тебе из Питера привез. Ленкин размер на три больше твоего.
Света замерла. Глаза распахнулись, губы задрожали:
— Что? Какие...
— Синие. Замшевые. С маленькой серебряной пряжкой сбоку. Ты их надевала один раз — на день рождения Ленки. Сказала, жмут сильно.
Светкино лицо стало белее простыни. Она опустилась на край кровати, сжала ладони между коленями.
— Сережа, это не то... Я могу объяснить...
— Вещи собирай, — повторил я. — Поезд через два часа. Я билет заказал, пока поднимался.
— Какой поезд? — она подняла на меня глаза. В них плескался ужас и что-то еще — понимание, наверное. — Куда?
— К маме твоей, куда еще? В Саратов.
Я открыл шкаф, стал доставать ее одежду. Аккуратно складывал в чемодан. Руки двигались механически, как на работе — точно, размеренно. Только внутри всё скрутило в тугой узел. Дышать было трудно.
— Сережа, давай поговорим, — Света подошла, попыталась обнять. Я отстранился. — Ты неправильно всё понял...
— Я всё правильно понял, — сказал спокойно. — Два года уже правильно понимаю. Только верить не хотел.
— Два? — Света ахнула. — Что ты...
— Колечко с камушком зеленым — не от Ленки подарок. И духи французские не сама покупала. И в тот раз, когда телефон зазвонил ночью и ты на балкон выскочила говорить... Я всё видел, Свет. Просто глаза закрывал, как дурак.
Она замолчала. Села на кровать. Потом тихо спросила:
— И что теперь?
— Теперь вещи соберешь и к матери поедешь, — я продолжал складывать одежду. — Квартиру пополам поделим, как положено. Без скандалов.
Света вдруг расплакалась — беззвучно, только плечи тряслись. Я отвернулся. Смотреть не мог.
— Девять лет вместе, — прошептала она. — Неужели...
— Двенадцать, — поправил я. — Двенадцать лет, Свет.
Мой голос предательски дрогнул. В горле будто ком встал. Я сглотнул и продолжил собирать чемодан.
— А как же мы... — начала она.
— Нет больше «мы», — перебил я. — Есть ты и есть я. Теперь раздельно.
В дверь осторожно постучали. Ленка просунула голову:
— Мы, пожалуй, пойдем...
— Идите, — кивнул я. — И туфли заберите. Синие. Что в прихожей.
Ленка побледнела. Захлопнула дверь.
— Ты мне даже шанса не дашь? — Света подняла заплаканное лицо. — Даже не выслушаешь?
Я застегнул чемодан. Посмотрел на часы:
— Такси через пятнадцать минут. Опоздаешь — сама билет покупай.
Вышел в коридор. Андрей и Ленка почти бегом одевались в прихожей. Ленка виновато глянула, открыла рот, но я покачал головой: не надо слов. Всё уже сказано их поступками.
Хлопнула входная дверь. Света вышла из спальни с чемоданом. Лицо опухшее от слез, но спокойное. Решительное.
— Я готова, — сказала тихо.
Мы молча спустились вниз. Такси уже ждало. Водитель вышел, помог загрузить чемодан.
— Сережа, — Света тронула меня за рукав, когда я уже отходил от машины.
Я обернулся.
— Я правда любила тебя, — прошептала она. — По-своему, но любила.
Что-то кольнуло под сердцем — острое, болезненное. Я кивнул:
— Я тоже, Свет. Я тоже.
Хлопнула дверца такси. Машина тронулась. Я стоял на тротуаре, глядя вслед красным габаритным огням, пока они не скрылись за поворотом.
Поезд до Саратова отходил через час сорок. Поезд в никуда. Для меня — начало новой жизни, для нее — конец старой. Впервые за долгое время я почувствовал странное облегчение. Будто тяжелый рюкзак с плеч сбросил.
Развернулся и пошел обратно к подъезду. Ноги почему-то заплетались, и на ступеньках я едва не споткнулся. Семнадцать ступеней. Вверх считать сложнее.
Домой.
Читайте также: