Когда я услышала обро͏шенное за спиной «Может, он найдёт женщину получше», во мне будто вспыхнуло короткое замыкание. Я напрягла слух, поняла, что это голос моего мужчины – и мигом наступила оглушительная тишина. Глаза расширились: «Неужели так откровенно?» Мы прожили вместе шесть лет, ругались и мирились, строили что-то вроде семьи без официальных росписей, но я-то верила: у нас есть будущее. А оказывается, он уже размышляет, где бы найти «получше». И вот эта одна фраза стерла мою покорную лояльность, точно ножом по нерву.
В комнате всё ещё мерцали следы недавнего праздника – не то именины, не то просто встреча друзей. Я шла в коридоре, собираясь вернуться к гостям, а он стоял у окна с товарищем и говорил тем приглушённым голосом, подразумевающим заговорщицкую приватность. Но не заметил, что я за спиной. И его слова – как пощечина: «Может, и правда найду себе получше, а эта…» Дальше мне не нужно было.
Я сделала пару бесшумных шагов обратно, перевела дыхание, стараясь не сорваться в слёзы. Вышла в ванную, включила воду, посмотрела на своё отражение: «Получше? То есть я так себе? Ну что ж…» Уже тогда внутри меня созрело решение: не хочу быть «так себе» рядом с человеком, который, оказывается, не видит во мне ценности.
Когда гости разошлись, я тихо поставила бокал на стол и попросила: «Будь добр, зайди ко мне в комнату, надо поговорить.» Он насторожился, смял фляжку из-под пива: «Сейчас? Уже поздно…» – «Да, сейчас.» Я не стала на него кричать, не стала выяснять подробности, просто прошептала: «Собирай вещи и уходи.» Он остолбенел: «С чего вдруг?» – «Я всё слышала. Хочешь „получше“ – ищи, но не в моём доме.»
Он поперхнулся, начал оправдываться: «Да это ж я на эмоциях ляпнул, да зачем ты так остро?!» – «Нет, – говорю, – остро или не остро, но я всё прекрасно поняла. Раз шесть лет не убедили тебя, что я заслуживаю уважения, то, пожалуй, нам больше не по пути. Ищи ту, которая „получше“.» Он замолк, видя, что мой тон ледяной, без шанса на торг. Это его по-настоящему встревожило. «Ты что, из-за одной дурацкой фразы?!» – «Знаешь, она не дурацкая, а вполне точная. Ты так считаешь, и я не хочу больше питать иллюзий.»
Через несколько минут стычек и ругани я глухо повторила: «Уходи. Сегодня же.» Он швырнул свои ключи на тумбу. «Ладно, я уйду, чтоб тебе комфортнее дышалось. Вот только не думай, будто я действительно…» – «Замолчи, – перебила я. – Ты сказал, что хочешь „получше“. Я поняла всё, что нужно. Больше ничего говорить не стоит.»
Внутри меня била нервная дрожь: «Как я оказалась в этом положении?» – сама не понимала. Мы ведь жили, как мне казалось, не без тепла. Конечно, в последнее время были звоночки: он охладевал, проявлял равнодушие. Но думать, что всё сводилось к тому, что я «не дотягиваю до его стандартов», было особенно обидно. Ладно, пусть катится. Пока он колотил чемодан, собирая рубашки, я нервно схватила ручку, набросала на листке пару строк: «Удачи в поисках кого-нибудь получше.» И приложила на кухонный стол, где он вынужден был это увидеть.
Он попытался парировать: «Да ты сама не знаешь, с кем останешься. Сгинешь здесь одна!» Но мой взгляд, видимо, показал ему, что я не намерена больше слушать. Он взял чемодан, хлопнул входной дверью. Я осталась одна. Ощущение странное: будто глухой вакуум, но в то же время лёгкость, словно я сбросила тяжелый мешок. Сдерживаясь, чтобы не зареветь, аккуратно пошла к раковине, включила воду, умыла лицо. «Вот так оборачиваются шесть лет. Одна фраза – и всё кончено,» – подумала я вслух.
Но, если быть честной, не одна фраза. Эта фраза лишь пробила окончательную брешь. Уже давно я чувствовала пустоту: он всё реже интересовался моими делами, всё чаще уходил куда-то, переставал строить совместные планы, хоть на словах. А я надеялась, что это временно, что, может, кризис. Но теперь поняла: всё. Когда человек позволяет себе говорить «найду получше», это значит, внутри давно нет уважения и любви.
Села на диван и попыталась не думать о будущем, только о том, что теперь. Сама — в своей однушке, которую купила (к слову) на часть своих сбережений и на кредит. Он тоже внёс некий вклад, но незначительный. Формально, квартира моя. Значит, никакие судебные тяжбы не нужны. Может, он ещё вернётся с просьбами? Но я не приму, видимо. Хватит.
Пролистала в голове все воспоминания о наших шести годах. Ведь не всегда всё было плохо. Были путешествия, ужины, романтика. Так куда же делось то тепло? Вероятно, выцвело, как старая тряпка. Он привык, приелось, а тут, может, увидел что-то новое, решил сравнить, и я вышла «не на уровне». И ведь мог бы уйти сам, честно, но нет, оставался, пока не проговорился в приватном разговоре. Жаль, что только теперь услышала… Хотя, может, именно так и должно было случиться.
К ночи вдруг встрепенулась: «А что, если я поспешила? Можно было бы поговорить, потребовать разъяснений…» Но тут же оборвала себя: «Что я – побирушка?» Если человек признаётся, что ищет „получше“, значит, нет у нас основ. Да я бы и не вынесла смотреть на него теперь, зная, как он оценивает меня. Так что, думаю, сделала верный шаг.
Утром я проснулась с лёгким чувством. Никаких склок, никакого пребывания рядом с чужим человеком. Тишина в квартире показалась мне не угнетающей, а освобождающей. Конечно, было и жгучее жало обиды: «Как мог он?» Но мне уже не хотелось копаться: «Почему, как давно, была ли там другая?» Я просто не хотела множить боль. Раз он решил, что имеет право говорить подобное, значит, всё, конец.
Прошла пара дней. Подруга узнала, что мы разъехались, спросила: «В чём дело, серьёзно поругались?» Я сказала прямо: «Да, он признался, что я, видите ли, не та, и ищет лучше. Ну, пусть ищет. Я не держу.» Подруга, конечно, всплеснула руками: «Какой гад!» Но я не стала вдаваться. Не гад, просто человек, которому рядом со мной тесно и скучно, а значит, не моё это.
Спустя неделю он позвонил: «Давай поговорим, я погорячился…» Я холодно ответила: «Мы уже поговорили. Я тебя попросила уйти, ты ушёл.» Он начал что-то лепетать, что, мол, всё было сказано «под выпивку», но в моём сердце не осталось доверия. «У меня нет желания более возвращать тебя,» – сказала я. – «Если хочешь вещи забрать, давай, но по-быстрому.» Он вздохнул, повесил трубку. Наверно, понял, что в моём голосе больше нет слёзной обиды, а лишь твёрдый край.
Днём я вытащила из шкафа пару его коробок, поставила у порога. Мелочи, какая-то одежда, старые бумаги. На вид – всё то, что он никогда и не замечал. Позвонила ему снова: «Приезжай, забери, иначе выброшу.» Приехал. Выглядел понуро, пытался заговорить: «Мы же столько лет…» Я прервала: «Ты же сказал: „может, я найду получше“ – разве это не финал? Не надо играть в “ошибку”.» И он всё понял, забрал коробки, бросив напоследок: «Ладно, раз ты такая…» – «Такая. Всё, до свидания.» Захлопнула дверь, и в груди остаточная дрожь, но уже без желания плакать.
Иногда ночью всё же подкатывала горечь: «Почему так закончилось? Ведь были хорошие времена, вроде. Неужели всё насмарку?» Но быстро напоминала себе, что чёткая фраза «найти получше» – это, по сути, приговор отношениям. И я вздохнула: «Ладно, надеюсь, он будет счастлив, только не со мной.» Утром вставала, шла на работу, вела прежнюю жизнь, только без этого человека, который со мной жил бок о бок.
В конце месяца я сняла его имя из платёжных документов (если где-то оно было), меняя замки. Любопытно, что всё это делаю без надрыва, скорее, спокойно упорядочивая жизнь. Даже приятели заметили, что я не «убиваюсь», а наоборот – выгляжу бодрее. Пожалуй, потому что устала столько лет тянуть то, что не срастается, а ещё и получить в лицо этот «приговор»…
Прошло пару месяцев, мне звонила его мама, расспрашивала: «Что у вас там произошло? Сын ничего не объясняет.» Я спокойно объяснила: «У нас всё, мы расстались. Он сам сказал, что ищет женщину получше. Я не против. Пусть ищет.» Она охнула: «Да как же так…» – «Простите, не хочу обсуждать, это наше решение.» Дальше связь прервалась. Пусть они там разбираются.
Как-то вечером, сидя в одиночестве на диване с чашкой какао, я подумала: «Неужели всё было так иллюзорно? Шесть лет… А может, мы изначально не подходили, просто я впадала в отчаянную привязанность, надеялась, что ему со мной удобно и хорошо. А он, оказывается, таил мысль, что я “не дотягиваю”.» Ну что ж, случается.
Сегодня, наконец, я привела своё жильё в порядок, переставила мебель, словно стирая прошлые следы. Гляжу на гостиную: просторно, светло, без лишних вещей. Никаких его башмаков у входа, никаких рубашек на стуле. Чисто, пусть и чуть одиноко. Но в этом одиночестве – моя свобода. Ощущаю, что мне не надо больше играть в «идеальную пару», где всё по факту разваливалось.
В момент, когда заканчиваю уборку, мельком ловлю себя на странной улыбке. Снова в голове всплыла его фраза: «Может, найду получше…» И я тихо отвечаю вслух, невидимо ему: «Пусть найдёт, дай Бог. И пусть она тебе готовит, выслушивает твои жалобы, а потом ты заскучаешь и снова решишь искать кого-то получше. Скатертью дорога.» – И, возможно, это звучит злобно, но я не испытываю ненависти, только холодную ясность: он свободен, я – тоже.
Знаю, бывают истории, где люди, услышав подобную фразу от партнёра, впадают в депрессию: «О, боже, я недостаточно хороша!» Но у меня наоборот – я поняла, что лучше быть одной, чем с кем-то, кто считает, что ему не повезло. Пусть идёт и проверяет гипотезу: «найдёт ли он ту, что в его уме лучше?» Я ещё посмотрю издалека, как там сложится. Хотя вряд ли меня это будет волновать сильно.
Всё, я выбрасываю из холодильника то, что он любил, меняю пароль от вай-фая – последний гвоздь в крышку этого «сожительства». Одни скажут: «Это дико», а я считаю, что это символическая операция, чтобы избавить себя от любой привязки к нему. Впереди у меня свои планы, свою жизнь я точно построю без таких, кто смотрит на меня свысока.
Сижу за столом, пишу в блокноте крупными буквами: «Удачи в поисках кого-нибудь получше.» Как бы глядя воображаемо ему в глаза: «Дорогой, эта твоя реплика порвала нашу связь в одну секунду, но, может, так даже лучше. Спасибо за откровенность, хотя и сказанную за моей спиной.» Я рассматриваю эти слова на бумаге, потом сминаю листок, бросаю в мусор. Мусор выносят, и всё, goodbye.
Вечерняя прохлада скользит в окно. Я чувствую лёгкую усталость, но и безмятежность: никому не обязана, не жду, что кто-то оценит, «хороша я или нет». Достаточно самой понять, что я себе «достаточна», а если кто-то ищет «получше», бог им судья.
С этого момента, полагаю, начнётся новый виток в моей жизни, уже без компромиссов и пустой покорности. Я наконец перестала быть стороной, которой надо выслуживаться. Шесть лет – немалый срок, конечно, бывает жаль. Но жаль-то чего? Иллюзий, что мы одно целое? Скорее, теперь я радуюсь, что узнала правду о его мыслях. Время покажет, куда меня приведёт эта свобода. Но совершенно не жалею о решении выгнать его в ту ночь. Порой жёсткость – это единственный способ не сгореть в чужом пренебрежении.
И это всё. Больше не будет совместных ужинов, никаких печальных бесед о будущем. Только я, моя однушка и открытый горизонт, где, возможно, встретятся те, кто не станет сравнивать меня с кем-то «получше». Думаю, я заслуживаю именно этого.
Конец