-Ну что ж, - протянул тогда колдун, - а почему бы тогда и не сказать, что от нечего делать? Мне просто нужно как-то скоротать эту ночь…
Раэ растерянно уставился на колдуна, а тот в это время как-то отвлеченно смотрел на искорки светлячков в окне хижины, которые его, похоже, занимали больше, чем желание ответить гостю. Даже как-то почувствовалось, что колдун в какой-то мере утомлен его присутствием. В душе Раэ начало расти недовольство. Он ощутил, как его постепенно захлестывает недоумение.
-Как тебя понимать? – спросил Раэ, медленно поднимаясь из-за стола, - ты зачем крутишь? Не можешь мне напрямик ничего сказать?
-Я ж тебе уже несколько минут назад сказал – я и сам не знаю, зачем я тебя позвал… так…
Раэ чуть воздухом не подавился. Он уж с такими сталкивался. С теми, кто не желает объяснять причины своих поступков и заставляет довольствоваться не пойми какими предположениями. Сидит себе за столом, не отвечает ничего толком, и ведет себя так, как будто это так и надо!
-Вообще-то я сюда пошел потому, что ты сказал, что у тебя есть, что мне сказать…
-Как видишь, есть…
-Но при этом ты не говоришь, что тебе от меня нужно! А это мне не нравится!
-А тебе не все равно? Я тебя ж с рассветом отпущу.
-Зачем. Я. Тебе. Тут. Понадобился?
-Как будто у тебя есть выбор! – хмыкнул колдун, - сиди себе за столом, пей вино… разве плохо сидим?
Раэ с трудом переварил последние слова. Ему отчетливо вспомнился его кузен Врао, который любил строить из себя невесть что, особенно недоговаривать с таким видом, мол, ты еще мал в таких вещах понимать, ну, или глуп, или слишком далек от того, чем живут вот такие вот растакие Олмары, как Врао, а не такие дремучие дурачки, как охотники из Цитадели, как Раэ. И вот как-то умудрялся его брательник держать себя так, что и в пятак ему не дашь, за то, что недоговорил… И похожую молодую дурь он видел в этом странном безымянном колдуне!
-Ну коли так, то сиди, - сказал Раэ и направился к лавке у двери, куда он положил накануне глефу, проявляя себя порядочным гостем, отдающим оружие у входа.
-Ты куда это? – спросил колдун, - там тебя под каждым кустом смерть ждет. Ламмас… И Лампады за тобой до рассвета охотиться будут.
-Сдается мне, - сказал Раэ, - что мне и тут небезопасно. Что-то ты ведешь себя как-то странно.
-Да куда ты пойдешь! Бессмертный, что ли? Жить надоело?
-Да я как-то до встречи с тобой был настроен пробраться по лесу… с каждой минутой к рассвету ближе… ну, бывай, безымянный колдун, за такое гостеприимство уж не знаю, благодарить ли…
И он взялся за ручку двери под посвист Сардера за окном, но вдруг почувствовал, как мягко потянуло под грудиной, и дверь из хижины поддалась лишь чуть-чуть, как будто кто-то невидимый удерживал ее снаружи. Раэ стремительно оглянулся и успел увидеть, как колдун завершает за его спиной колдовской пасс.
-Еще чего! – разозлился Раэ, дернул дверь, та поддалась, но снова закрылась.
-Садись за стол, - твердо сказал колдун, - дотерпи уж до рассвета.
Раэ разозлился у пинком вышиб дверь из хижины. Слабая магия ортогонца не удержала ее. Охотник двинулся по темной тропке прочь, проклиная себя за решение гостить у этого странного колдуна. Сардер понесся над ним, освещая путь между извилистыми еловыми корнями, взрывшими тропу. Позади себя охотник услышал поспешные шаги.
-Куда идешь? Только посмей уйти! Я на тебя … вирма напущу, если уйдешь!
-Что-о? – Раэ развернулся на тропе и колдун, не ожидавший его внезапной остановки, очутился с охотником лицом к лицу. Раэ тотчас вцепился в ворот колдуна – он не чувствовал в ортогонце той силы, которая исходила от Мурчин или Согди Барта и знал, что может все решить с этим колдуном один на один, прямо на этой тропке.
-Я могу его позвать, - твердо сказал колдун, ухвативши Раэ за запястье руки. Которая потянулась к глефе, заткнутой за пояс, - не делай глупостей… или я вызову вирма!
Внезапно колдун другой рукой он надавил на шею Раэ, переступил вперед и сделал подсечку, после которой охотник перекрутился вокруг своей оси в падении, ухватился за пояс колдуна, чтобы не распластаться по земле, но тот отдернулся, и Раэ все равно плюхнулся на спину. Сардер с писком сыпанул сверху пыльцой, что-то сделал, скорее всего, бросился в лицо противнику Раэ, и тем самым дал охотнику мгновение, чтобы перебросить ноги и пяткой дать колдуну по колену. Тот после краткой ругани сам свалился на землю, Раэ попытался вскочить, но колдун и лежа сделал ему подсечку, после которой охотник опять грохнулся на тропу, оба уже не вставая сцепились друг с другом и покатились с тропы вниз к озеру. Глефу Раэ в темноте потерял, но когда они оба перекатилась друг через друга и уперлись в какой-то прибрежный пень, успел выхватить из-за перевязки на руке тот бестолковый истертый ножик, который подобрал в лагере ликанов. Успел его приставить к горлу колдуна.
-Ну? Расцепляемся? У меня тут нож! – резко спросил Раэ. Колдун тяжело задышал, сглотнул под лезвием. По его телу пробежала какая-то дрожь и черты его лица, к удивлению Раэ, разгладились под светом огонька надасдно пищавшего Сардера.
-Да, этого я и хотел, Фере, - сказал он через одышку, - этого я и хотел! Я боюсь умереть! Я снова боюсь умереть! Я сейчас тебе отвечу… объясню, почему ты должен остаться до рассвета!.. Я боюсь самого себя убить! В темноте на меня накатывает, я хочу утопиться!... Я уже несколько раз… выплывал на середину озера… с камнем и веревкой… С рассветом это у меня проходит… а сейчас я боюсь… боюсь смерти… это мне и надо, Фере! Как приятно бояться смерти!
Раэ отнял ножик от шеи колдуна и отскочил в темноте под недоуменный писк Сардера. Колдун тяжело сел, опираясь о пень, перегнулся через него, зачерпнул воды в озере и промокнул глаза.
-Альв этот твой… Все мне засыпал! Семикняжец! Альвы за вами, как собачки увязываются! Уф!
Раэ поспешно с помощью Сардера обыскал место их ската по склону и подобрал глефу. Заткнул за пояс нож.
-Тфу ты! Ты меня хотел зарезать таким нелепым ножиком? Чего бы ты там нарезал! – хмыкнул колдун, - хотя… я рад, что ты меня им напугал… ох, как я хочу жить! Спасибо, тебе, Фере!
-Чего раньше не сказал, что боишься руки на себя наложить? На кой тебе так ломаться? – недовольно спросил Раэ.
Колдун, помятый, сел на пень и стал отряхиваться. В темноте он хорошо видел, что надо счистить со своего упелянда.
-А что мне оставалось делать? Вы, семикняжцы, как рассуждаете? «Ворожеи не оставляй в живых». Если я хочу наложить на себя руки, то ты мог бы все сделать, чтобы я…
-А еще у нас, семикняжцев, есть запрет на самоубийство. Что ж ты так плохо свое собственное будущее видишь?
-Да вот так… не все я могу видеть. Особенно касательно себя. Да и не хочу… так ты останешься? Мне просто нужно, чтобы хоть кто-то сидел со мной в хижине рядом до утра… а то я… себя боюсь… веревку от себя прячу... в озеро выкинул...
В свете огонька Сардера глаза колдуна перестали быть непроницаемыми и смотрящими как бы внутрь себя. Они с мольбой прямо смотрели на Раэ.
-Останусь, коли дело в этом, - сказал Раэ.
-Даже если ты семикняжец, который готов сровнять Аспурну из-за колдовства и ненависти к колдунам…
-Мне до этой Аспурны дела нет никакого. Я знаю, какие силы тебе на ухо нашептывают будущее, колдун. Эти силы могут ошибаться. А что до «ворожеи не оставляй в живых», так мне никто не вручал молота ведьм и не приказывал вас крушить. Не мое это дело. И раз уж ты жив, то пусть уж тебя время приберет, когда положено. Или чтобы тебя лишили жизни за ворожбу, но через суд.
-Я тебя понял, - сказал ортогонец, - что ж, спасибо тебе за то что ты… милосерден…
-А колдуны что, ценят милосердие? – изумился Раэ не только этому слову в устах колдуна, но и слову благодарности.
-А что? Колдуны не люди?
-Не все они ценят милосердие. Некоторые высмеивают, - сказал Раэ, и ему вспомнилась Мурчин. Та бы просто сдохла от стыда, если бы по отношению к ней проявили жалость.
-А что, все простецы как один – милосердны? – сказал ортогонец и поднялся с пня.
-Н-нет, - сказал Раэ.
-Ну, значит это не тот признак, по которому надо разделять людей на простецов и колдунов, - невесело усмехнулся ортогонец, а затем спохватился, ощупал свой рукав, - постой, я тебя что, ранил? У меня тут кровь твоя на одежде, и немало. Так ты ранен?
-Нет.
-Нет-нет, ты ранен, - сказал ортогонец, чуть погрузив взгляд в себя, - ага...ранен в руку… укушен…
-Ах да! – спохватился Раэ, который в запале драки и забыл, что у него с рукой. Задрал рукав и увидел, что повязка сбилась, а рана открылась.
-Укушен… ликаном, - сказал колдун, все так же глядя немигающими глазами как бы внутрь себя, а не на рану.
-Но в человеческом обличье.
-Все равно опасно. А ну пойдем-пойдем в хижину, раной займемся! Тебе повезло! Я ж целитель. Как раз стал колдуном для того, чтобы спасать своих соотечественников от... такого.
-Да я неплохо себя чувствую.
-Пойдем-пойдем! Поможем друг другу…
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Неомения. Глава 120.
