– Я не хочу жить с ней! Если она мне не мать, то почему я должна жить с ней? Тамара с чувством превосходства посмотрела на Анну Павловну. Та схватилась за бок, поморщилась от боли.
ГЛАВА 3
Оля простояла около четверти часа у подъезда и вернулась домой. Поднявшись на третий этаж, тихонько вошла в квартиру. Остановилась в прихожей, слушая громкие голоса матери и тетки.
Кто из них и кем ей приходился на самом деле, она сама пока до конца не понимала.
- Уезжай отсюда, я тебя умоляю! – слышался голос Анны Павловны. – Ты один раз мне жизнь сломала, второй раз снова хочешь?
- Я тебе жизнь не ломала! - кипела Тамара. - Ты сама выбрала себе мужика, который так поступил с тобой. Любил бы он тебя, не случилось бы того, что случилось. И не моя вина в том, что так произошло... Я тогда вообще зеленая была. Это ты у нас всегда... вся такая из себя! А сегодня я тебе нос, наконец-то, утерла.
- Ты мне его давным-давно утерла... - усталым голосом ответила Анна Павловна. - Хоть сейчас отстань. Не нужна тебе Ольга, не строй из себя мать.
- Я и есть ее мать, и тебе прекрасно об этом известно! – громко произнесла Тамара. – И уеду я тогда, когда посчитаю нужным. И еще ее с собой заберу.
Оля рванула вперед. Влетела на кухню, где друг напротив друга стояли две сестры и испепеляли друг друга взглядами.
- Забери меня! – взмолилась Оля. – Я не хочу жить с ней! Если она мне не мать, то почему я должна жить с ней?
Тамара с чувством превосходства посмотрела на Анну Павловну. Та схватилась за бок, поморщилась от боли.
Оля не бросилась к матери - была уверена, что мать переигрывает, имитируя боль и плохое самочувствие. А тринадцать лет до этого имитировала роль матери.
- Дочка, я прошу тебя! - тихо проговорила Анна Павловна. - Не делай гл_уп_остей... Не слушай ее, Тамара неискренна с тобой.
- А ты? – Оля повысила голос и с осуждением посмотрела на мать. – Ты, что ли, была со мной искренна? Ты врала мне. Мам, за что ты так со мной? Устроила мне а_д вместо нормальной жизни, а теперь говоришь про неискренность Тамары? Хотя, какая ты мне мать?! Ненавижу тебя!
Два последних слова Оля произнесла с особым чувством. Они как два острых кинжала вонзились в грудь несчастной Анны Павловны. Она не стала больше ничего говорить, вышла из кухни, а потом ушла из дома, продолжая держаться за бок.
- Ты заберешь меня в Москву? – спросила Оля с надеждой в голосе.
Лицо Тамары стало равнодушным.
- Милая моя, ну какая Москва? – она достала из кармана си_га_рету, за_ку_рила.
– Мне бы самой там устроиться, свою бы жизнь наладить. Вот найду мужика, устроюсь там, а потом заберу и тебя, и Витьку.
- Витьку? – непонимающе переспросила Оля.
- Ну да, сына моего. Он с отцом своим остался в Находке. Муж бил меня, а я сбежала, а сына не успела забрать. Да и куда его тащить? В неизвестность? Я уж сначала устроюсь, а потом и вас, детки мои, к себе под крылышко заберу.
***
После открывшейся правды Оля спала плохо. Она никак не могла взять в толк, как к ней относится Тамара. Так хотелось, чтобы мать, та, которая настоящая, поскорее уехала в Москву и обустроилась бы там.
Тогда бы и Оля переехала к ней, и жили бы они счастливо. Права была Тамара, она, Оля, влачила жизнь сорокалетней тетки, а не девочки-подростка, которой хотелось веселья и свободы. Все это даст ей Тамара, обязательно даст!
Проснувшись утром и выйдя в гостиную, Оля сразу обратила внимание на то, что в углу комнаты не было Тамариной сумки.
Быстрым шагом она прошла на кухню, где Анна Павловна готовила свою фирменную безвкусную овсянку.
- Где Тома? – спросила Оля, требовательно обращаясь к матери. – Где ее сумка?
- Твоя тетя уехала! - ответила мать, сделав ударение на слове «тетя».
- Она мне не тетя, а мама! - возразила Оля, а потом резко приблизилась к Анне Павловне и, схватив ее за плечо, развернула к себе. - Ты выгнала ее? Ты? Что ты ей сказала?
Мать осторожно убрала руку Оли со своего плеча.
- Как ты похожа на нее! Чем старше становишься, тем все больше напоминаешь мне мою сестру. Этого я и боялась больше всего на свете. Того, что ты станешь такой же, какой была Тамара. Была и есть.
- И какой же она была и какая она есть? – Оля говорила на повышенных тонах.
Она злилась на мать, и еще больше - на сбежавшую Тамару. Биологическая мать даже попрощаться не захотела, просто схватила свою сумку с хламом и была такова.
Анна Павловна выключила плиту и присела на стул. Обхватила голову руками.
- Она бросила тебя... Во второй раз. И снова мне пришлось заплатить ей для того, чтобы она исчезла из нашей жизни.
Оля молча уселась напротив матери за стол и выжидательно посмотрела на нее.
Анна Павловна взяла со стола пачку с сиг_ар_ета_ми, впопыхах оставленную младшей сестрой, достала оттуда одну, покрутила ее пальцами, потом отбросила.
- Четырнадцать лет назад Тома приехала ко мне домой. Я тогда была замужем. Мы хотели ребенка, но никак не получалось. Ссорились из-за этого много. Я все по врачам бегала, считала, что у меня все хорошо, а проблема в Андрее. Я была уверена в этом, до сестры мне не было дела. Томку тогда родители из дома выгнали, она вела себя отвратительно, ха_мила им, из дома сбегала, с пацанами гуляла. В общем, была ото_рв_ой, хотя… Почему была? Она и сейчас такая, только старше стала на четырнадцать лет. Она пришла ко мне, я ее поселила в своем доме, даже мысли никакой не было о том, что она могла сотворить. Маленькая девочка, оказавшаяся последней др_янью.
- За что ты ее ненавидишь? – спросила Оля, а мать удивленно приподняла брови и только грустно улыбнулась в ответ.
- Я? Я никогда Томку не ненавидела. Я любила ее как сестру, со всеми ее проблемами, тараканами в голове, выгораживала перед родителями, считала, что она просто вырастет, повзрослеет и одумается. Только вот она приехала в мой дом, соб_лаз_нила моего мужа... И забеременела от него...
Оля почувствовала, как в горле пересохло. Взяла стакан с водой, сделала маленький глоток. Руки ее дрожали.
- Мной? – спросила Оля, и Анна Павловна кивнула.
- Тобой... Томка тогда перепугалась ужасно, аб_орт хотела сделать. Я уже знала обо всем, сама их застукала вместе, отпираться никто не стал.
Андрей в тот же день был выгнан из дома, а я упросила Томку родить. Она не сразу согласилась, а через некоторое время. Денег с меня потребовала, я тогда в кредит влезла, а после того, как она родила, обменяла эти деньги на ее отказ от тебя.
Думала, что заплатила ей сполна, а она снова явилась в мой дом. Угрожала мне, что всю правду тебе расскажет, денег на Москву просила.
В Находке она мужу изм_енила, за это он ее поколотил, а Томка испугалась и сбежала. Бросила сына трехлетнего, подалась в Москву, а по пути ко мне заскочила за средствами на новую жизнь...
Во второй раз она обменяла тебя на деньги, и никогда она не заберет тебя в Москву.
Я надеюсь, что ты понимаешь, почему.
- Я ей не нужна... - сказала Оля тихо, а потом вдруг ей стало так тошно.
Во-первых, стыдно за слова, которые она сказала Анне Павловне, сохранившей ей жизнь и воспитавшей ее.
Во-вторых, было стыдно за свое решение сбежать вместе с Тамарой, которая ее попросту использовала, чтобы получить деньги, и потом ускользнуть в лучшую жизнь.
Оле было все равно, сколько Тамаре заплатила Анна Павловна. Ясным одно: Тома променяла ее на деньги как вещь.
Она больше не стала задавать вопросов настоящей матери, которая выходила и воспитала ее одна. Пошла в свою комнату, собрала с комода косметику, подаренную Тамарой, из шкафа вытащила короткие и яркие платья, купленные ею же. Запихнула все в большой пакет, а потом молча вышла на улицу и без капли сожаления выбросила все подарки своей нерадивой мамаши в мусорный бак.
Девочка еще долго стояла на крыльце, глядя на то, как белый снег ложится на землю. Он напоминал ей чистый лист бумаги, с которого можно было все начать. Попросить прощения у матери, а потом жить дальше. Зная правду и стараясь не думать о ней. Будет непросто, но Оля справится.