Когда Павел выходил из полицейского участка, он снова столкнулся с тёщей. Той тоже разрешили свидание с дочерью.
Павел вкратце рассказал Вере Николаевне обо всём, что только что узнал в кабинете следователя.
— ...Почему вы мне не сказали правду? — требовательно спросил он.
— Понимаешь, Паша, я не хотела ворошить прошлое. А этот негодяй, Денис, всё-таки сделал это — приехал и разворошил. И правильно Петя ему морду набил!
Взрослая женщина, рожденная в Советском Союзе, сейчас оправдывалась, да так, будто она была права во всех отношениях.
— Петра Ильича, скорее всего, будут судить, — пояснил Комаров. — Что касается остальных, то я ни одного из вас понять не могу, уж извините. Какие же вы родители, если настояли, чтобы ваша дочь отказалась от собственного ребенка? А Юля тоже хороша! Не думала своей головой.
— Да прекрати ты, пожалуйста, Паша! Не начинай! В жизни бывают ситуации, когда приходится принимать подобные решения. — Вера Николаевна упорно не хотела раскаиваться, ей казалось это превыше гордости. Долгое время она считала, что яйца курицу не учат.
— Может, попробуете мне объяснить? — настоятельно спросил Павел.
— А что тут объяснять? Ребёнок был нежеланный, незапланированный. Что еще я должна тебе объяснить? Ты мальчик взрослый, сам должен понимать то, о чем я пытаюсь тут тебе растолковать.
— И это, по-вашему, как раз тот случай, когда нужно отказываться от ребенка?
— Да.
— До свидания, Вера Николаевна. Надеюсь, Бог простит вас, — спокойно сказал Павел.
Он развернулся и ушёл. Тёща что-то там ещё кричала ему вслед, но Комаров уже не хотел её слушать.
***
Вечером Юлия вернулась домой. Выписав административный протокол и разобравшись с делом, следователь отпустил молодую женщину.
Павел не имел никакого желания разговаривать с супругой, поэтому молодые люди стали жить в разных комнатах.
На работе Юлю не стали увольнять, войдя в её положение. Павел даже не спрашивал, что она там «наплела» директору музея, что та вошла в положение нерадивой мамаши.
Петра Ильича отпустили под подписку о невыезде. А позже, когда Денис забрал заявление, его освободили от судебного бремени. Следователю Щукину удалось узнать, что Денис увлекается наркотиками, и через службу опеки ребёнка был поставлен вопрос о лишении молодого человека отцовства. Именно из-за наркотиков у Горбунова возникли финансовые трудности. Сначала его выгнали с одной работы, потом с другой... Затем Денис стал воровать и обманывать людей, скатываясь всё ниже и ниже по жизни.
Юля очень страдала. Но, кроме того, что её не мог простить Павел, она больше страдала по ребёнку — родному сыночку, с которым успела познакомиться за те пару дней, что отсутствовала дома.
Павел видел, как мается его жена, но пока не предпринимал попыток ей помочь. Он был в курсе её переживаний о Кирилле, так как Юля каждый вечер часами обсуждала свои проблемы с матерью и подругами по телефону.
***
Однажды Комаров решился. Он узнал адрес матери Дениса у Петра Ивановича и съездил в Екатеринбург.
— Здравствуйте, Екатерина Павловна, — поздоровался Павел, когда женщина открыла дверь. — Вы меня не знаете, хотя, может быть и слышали. Я муж Комаровой Юли. В девичестве она была Туркова.
— А, да, знаю эту бездушную особу, — отозвалась Екатерина Павловна. — Что вы хотели?
— Меня зовут Павел Комаров. Может, вы пригласите меня в дом? А то как-то в подъезде не хочется говорить о серьёзных вещах.
— Хорошо, проходите, молодой человек. Можете не разуваться. Вон, на кухню идите, присаживайтесь.
Идя по коридору, Павел обратил внимание на маленького мальчика, который сидел на полу в гостиной и перекатывал игрушечные машинки с места на место. Заметив незнакомого дядю, Кирилл — а это был именно он — поздоровался. Комаров тоже ответил приветствием.
Павел присел на первый попавшийся табурет.
— Екатерина Павловна, дело в том, что за то время, пока Юля виделась с сыном, в ней будто что-то переломилось, перещёлкнуло. Я бы это назвал так — проснулись материнские чувства.
— Да что вы говорите?! — с иронией произнесла женщина.
На вид ей было около 55 лет, выглядела живо и бойко. Однако никто даже не догадывался и не предполагал, что женщина больна неизлечимой болезнью.
— Я наблюдаю за женой уже вторую неделю. Она сама не своя. — Павел сделал паузу. — У меня к вам предложение. Позвольте нам усыновить Кирилла. Я со всей ответственностью заявляю, что мальчик будет мне, как родной. И ещё, о нашем разговоре никто не знает. Если вы откажете, я не обижусь. Однако имейте в виду тот факт, что Юля — родная мать ребёнка, мы с ней молоды, и оба работаем, поэтому можем дать Кириллу в жизни гораздо больше, чем вы.
***
Вечером того же дня квартира Комаровых пустовала. Павел ещё не приехал из Екатеринбурга, а Юля прогуливалась по парку одна. Ей было плохо в замкнутом помещении.
Апрельские дни были ещё достаточно коротки, поэтому к девяти вечера уже почти стемнело. Юлия присела на лавку под фонарным столбом и задумалась.
— Мама! — неожиданно услышала знакомый голос молодая женщина. Она обернулась и увидела, как слева бежал маленький Кирилл. Он был в той же самой одежде, в которой Юля его запомнила с момента их расставания у бабушки мальчика.
Молодая мать встала и пошла сыну навстречу, ускоряя свой каждый последующий шаг. Наконец они встретились и обнялись. Юля заплакала.
— Мама, а меня дядя Паша привёз, — опережая вопрос матери, сказал мальчик. — Он сказал, что теперь я буду жить с вами.
Юля посмотрела за спину ребёнка. В нескольких шагах от них стоял Павел. Он улыбался лёгкой и искренней улыбкой — это была улыбка прощения.