ВТОРАЯ ЧАСТЬ.
ЧИТАТЬ СНАЧАЛА
Непогода за окном не предвещала ничего хорошего. Осенний промозглый дождь обрушился на городок, оставляя на серых тротуарах потоки воды, образующие грязные лужи. Порывистый ветер срывал последнюю пожелтевшую листву с ветвей и разносил по унылым улицам.
Часы показывали десять утра. Благо, это был воскресный день, а значит, единственный выходной для меня. В ином случае коллеги бы определенно завалили меня вопросами, заметив бледность кожи и синие круги под глазами. Кроме того, выходной стал для меня шансом обратиться за помощью к той самой старушке, которая ранее повстречалась мне в троллейбусе.
Одевшись потеплее и прихватив зонт, я на цыпочках прокралась в общий коридор и поспешила к выходу. Лишь щёлкнул дверной замок, за спиной раздались тяжёлые шаги Марьи Ивановны. Старая Яга точно караулила меня под дверью! Не оборачиваясь, я стремительно выскочила в подъезд и бросилась вниз по ступеням. Сердце бешено колотилось, в висках стучало. Не помню, как добралась до остановки. Пришла в себя, лишь очутившись в дребезжащем троллейбусе. И всего через несколько остановок прибыла по нужному адресу.
Прежде чем нагрянуть к старушке, заскочила в магазин. Закупила продуктов, вознамерившись отблагодарить ту, что, по моему мнению, непременно станет для меня спасительницей. Вспоминая байки о ведьмах, твердо верила: лучшая оплата - щедрый продуктовый набор.
Квартира старушки располагалась в старом жилом фонде. Не обнаружив домофона, открыла скрипучую дверь и очутилась в подъезде. Обшарпанные ступени, облупленная на стенах краска и запах кошачий мочи, ударивший в нос резкими аммиачными нотками. Всё это заставило меня молниеносно проскочить четыре этажа и замереть у квартиры под номером тринадцать.
«А как же иначе!» — усмехнулась я, глядя на устрашающую цифру, и нажала облезлую кнопку звонка. Мистического антуража добавили раздавшиеся этажом выше кошачьи вопли. Три черных кошки, одна за другой, угрожающе сверкая глазами и урча, бросились вниз по ступеням и просочились в узкую щель приоткрывшейся в тот миг двери. Из тёмного коридора на меня пристально смотрела старушка.
— Здравствуйте! — поприветствовала я. — Вы меня не узнали? Тогда в троллейбусе...
Хозяйка прервала моё неловкое выступление и, широко распахнув дверь, пригласила в квартиру:
— Милая моя, как не узнать? Умом пока не тронулась! И, признаться, ждала тебя. Ты проходи, ступай на кухню, — позвала она.
Внутреннее убранство квартиры совсем не походило на жилище ведьмы. Никаких тебе сушеных змей и дохлых крыс, черепов и прочих магических атрибутов, которые я ожидала увидеть. Самая обыкновенная квартира, разве только множество старой утвари и ненужного хлама.
— Ада Геннадьевна! — представилась хозяйка и указала рукой на финский стул. — Присаживайся!
Старушка опустилась напротив и улыбнулась, оголив зубы, испачканные помадой. Заметив комочки губной помады и на губах, а также чёрную подводку на глазах, я почувствовала неловкость и проговорила:
— Извините, вы, наверное, собирались уходить, а я вам помешала?
— Что ты, деточка, я совершенно свободна! А если ты про это? — взмахнула ладонью у лица. — Так женщина даже в преклонном возрасте обязана следить за внешним видом. Однако не будем отвлекаться. Рассказывай, что тебя привело ко мне?
И только я открыла рот и не успела вымолвить и слова, как Ада Геннадьевна пресекла меня:
— Впрочем, я сама всё знаю. Чего время терять, правда? Порча на тебе, а навела её ведьма. Иголки трогала, могильную землю гребла? Так?! Ну вот и приняла на себя проклятие. И не простое - на смерть, деточка. Понимаешь меня? Гниёшь ты! Язвы мерзкие распространяются по телу твоему, покоя не дают. Все силы жизненные из тебя, проклятая, выпила. Считай, одной ногой в могиле уже!
Говорила она жёстко, отчеканивая каждое слово, пристально глядя в глаза. Страх сковал тело, дыхание спёрло. Я слушала старушку, а по затылку бежал холодок. Хотелось завыть зверем раненым и молить о помощи. С трудом сдерживая слёзы, горько всхлипывала.
Хозяйка наполнила стакан воды и поставила передо мной:
— Попей, попей, деточка! Есть у меня для тебя и хорошая новость. Могу тебе помочь. Избавить от порчи, хвори и печали!
— Пожалуйста, помогите! — взмолилась я и бросилась к пакетам, наполненными продуктами. Бросив их на стол, торопливо принялась распаковывать. — Это вам в качестве благодарности! Всё свежее! Мясо, сыр, крупы, молоко...
— Себе оставь! — внезапно изменившись в лице, недовольно произнесла старушка. И, закрыв пакеты, придвинула обратно ко мне.
— Я вас поняла! — хватаясь за кошелек, судорожно произнесла я. — Скажите, сколько? Я заплачу!
— Убери! Пенсии хватает. Не жалуюсь! — грозно рявкнула Ада Геннадьевна и, положив ладонь на моё плечо, усадила обратно на стул. — Двадцать первый век уж, а всё туда же. Прёте свои сумки, деньги предлагаете, как сто лет назад!
— А что же тогда? — растерянно пробубнила я.
— Самую малость, — сменив гнев на милость, нарочито ласково прощебетала старушка и, заискивающе глядя в глаза, добавила: — Время!
— Я не понимаю?
— Твоё время взамен на мою помощь. Немного. Всего один годок! Да ты и не заметишь утраты. Один год - лишь мгновение по сравнению с тем, какую долгую и прекрасную жизнь ты проживёшь, ежели согласишься. Ты не торопись, деточка, подумай. Хорошо подумай! Одной ногой ты уже в могиле. А я помогу, спасу тебя, несчастную. Ты взамен порадуешь меня, старуху. Продлишь унылые дни!
— Вы специально заманили меня сюда? — чувствуя наполняющую сердце досаду, вскрикнула я.
— Что ты, милая,— поспешила оправдаться Ада Геннадьевна, — Такие дела осуществляются по взаимному согласию. Ты ко мне своим ножкам дошла, собственной ручкой в дверь позвонила. По доброй воле!
— Что верно, то верно, — поникнув и вспомнив пережитый ночью ужас, отозвалась я.
— Ну, по рукам? — лукаво произнесла старушка.
Читать третью заключительную часть
