Люба уныло брела по дорожке. Вот и еще один день заканчивается. И настроение ее на нуле. Опять пустой день. Что толку, вышла с самого утра из дома, походила по организациям. Везде только головой отрицательно мотали. А порой смотрели на нее, как на чокнутую. Что мол ищет.
Зашла в адресное бюро узнать адрес районной газеты. А заодно и запросила справку на Алексея. Вдруг повезет. Справку обещали не скоро, зато адрес газеты выдали сразу же. Люба отправилась туда. Пришлось поплутать немного, поспрашивать. Но Люба уже освоилась в городе, не боялась автобусов и трамваев. Смело заходила внутрь, спрашивала у кондуктора, где ей лучше выйти. Поэтому и добралась довольно скоро до редакции.
За это время она привыкла общаться с разными людьми. Поэтому спокойно зашла в в нужное помещение, где туда-сюда сновали люди. Да, она не знает к кому ей надо обратиться. А это и не важно. Спросит у любого, А там видно будет.
Ее отправили в комнату, где работали корреспонденты. Она подошла к одной из девушек. Почему-то решила, что с девушкой ей проще будет разговаривать. Та внимательно выслушала Любу. Подумала, как ей ответить, чтоб не обидеть.
- Вы знаете, я возьму Ваш материал на заметку. Возможно мы когда-нибудь и сможем опубликовать рассказ о Вашей любви и верности. Но сейчас, когда Москва и вся страна восстанавливается из разрухи, нам нужны материалы о героических людях.
- Но ведь не всем быть героями в этой жизни. Много людей, которые работают, просто работают на благо Родины и не задумываются о том, что им надо совершать подвиги. - горестно вставила Люба.
- Девушка, Вы меня не понимаете. Нам нужны такие материалы, чтоб вызывали у читателя желание вырваться вперед, стать выше других, совершить геройский поступок. Чтоб люди читали и равнялись на героев.
- Да где же набраться всем таких геройских дел в повседневной жизни! Не могут все подряд подвиги совершать.
- Ну не скажите, даже в сегодняшнем дне есть место подвигу. Вот сейчас я готовлю большую статью о парне, который предотвратил взрыв на нашей ТЭЦ. Правда материала у меня пока недостаточно. Представляете, у него загорелась машина с цистерной бензина. А он не растерялся, запрыгнул в горящую кабину и отогнал ее на пустырь. Вот Вам и герой! Представляете, что было бы, если бы она взорвалась на станции. Там же газ теперь. Жалко только, что сам он пострадал. В больнице лежит, говорят, что тяжелый. Я ходила, да меня не пустили. Вот это герой. А Вы с какой-то любовной историей.
Люба развернулась и вышла из комнаты. Вот и здесь у нее ничего не получилось. А как было бы здорово, хоть маленькую заметочку бы написали. Может быть и увидел бы ее Алеша и вспомнил.
Люба вышла на улицу. Медленно пошла к остановке. Не хотелось больше никуда идти. В голове крутились слова корреспондентки. О героях. О подвиге. И так было жалко этого парня, который пострадал. Корреспондентке что, ей бы только написать. Она даже не думает, что это чей-то сын, или брат, или муж. И они любят его и не задумываются, подвиг он совершил или нет. Им сейчас страшно за его жизнь и молятся, чтоб тот выздоровел.
Люба вдруг почувствовала, что сильно устала. Ноги совсем не хотели идти. Целый день в тяжелых кирзовых сапогах проходила. Она свернула в скверик и села на скамеечку. Недалеко от нее играли дети. Мамы сидели на скамеечках, поглядывали на своих чад. Как хорошо. Как спокойно. На улице уже темно, но горят фонари. Все видно. Как хорошо жить и знать, что никакой беды с тобой не случится.
Хотя нет, ведь и в такое мирное время беда рядом ходит. Почему-то не шел из головы тот парень. Разве он думал, что такое с ним случится. Надо же, какой смелый. Сел в горящую машину, не побоялся. А если бы она взорвалась по дороге. Сердце ее забилось часто-часто.
- Чего это я. Какое мне дело до того парня. чего это он так запал в голову. Вот еще. Будто нет у меня других забот. - Люба ругала себя, а перед глазами ее летела горящая машина и отчаянный парень внутри кабины..
- Нет, так нельзя. А то я и вправду скоро чокнусь. - Подумала она, поднялась и зашагала дальше.
Что она будет делать завтра, Люба не представляла.
- А вот ничего не буду делать. Весь день проваляюсь дома, отдыхать буду. Врач же сказал, что надо беречь себя. Вот и буду беречь.
Так разговаривая сама с собой, споря и ругая себя, Люба незаметно добралась до дома. Вот и сегодня на обратном пути она шла пешком, не стала садиться в автобус. Сэкономила копеечку. А копейка, как известно, рубль бережет. Ну шла подольше. Так ей все равно сегодня некуда больше идти. А то, что устала, так даже хорошо, поест и сразу спать ляжет. И не будут разные думы крутиться в ее голове. Завтра точно себе устроит она выходной.
Люба поднялась по лестнице, достала ключ из кармана. Баба Оля ей давно уже ключ выдала от квартиры и от комнаты. Люба зашла тихонько в комнату. Было темно. Видно баба Оля дожидаясь ее, вздремнула.
- Вот зря, - подумала Люба.- кто в это время спит. Ночь потом будет крутиться, не уснет.
Она привычно подошла к комоду, нащупала в темноте выключатель на стене, зажгла свет.. Баба Оля аж вздрогнула от света, внезапно появившегося..
- Любка, ты что ли? А я вот смотри чего, уснула ни с того, ни с сего. Да и спала-то как крепко. Да и как не спать после таких известий. Душа то на место встала.
- Каких известий, баба Оля?.
Старушка поднялась, села на кровать, посмотрела на Любу каким-то непонятным взглядом.
- Сейчас все узнаешь. Ты садись, садись. Чего зря на ногах-то стоять.
Любе немного стало тревожно. Чего это Ольга Николаевна ходит вокруг да около. Еще и усаживает ее. Неужели опять что-то случилось. Она послушалась старушку, придвинула стул к столу, села и облокотилась.
- Ну давай, выкладывай свои новости.
- Ты только не волнуйся, дочка. Врач сегодня приходил. Ну тот, из института.
У Любы застучало сердце сильнее, кровь прилила к голове, даже дышать стало труднее.
- Ну чего, чего он приходил. Не томи.
- Сказал, что Алеша твой нашелся.
- Что? - Люба подскочила к бабе Оле, упала возле нее на колени, глядела снизу вверх безумными глазами.
- Что? Что ты сказала?
- Сказала, что Алексей твой нашелся. Ты встань, встань, да садись со мной рядком. Я тебе все расскажу. Да и не волнуйся, сказала ведь тебе.
Она помогла Любе усесться возле себя, обняла ее и начала рассказывать все, что рассказал ей доктор.
Люба слушала и рыдала навзрыд. До нее не все доходило, что говорила баба Оля. Только одно крутилось в голове, что нашелся ее Алеша.
- Да ты, девка, не слушаешь меня совсем, не понимаешь чего говорю. Ладно, пореви сперва, потом я тебе дальше все расскажу.
А Люба ревела и не могла остановиться. Понимала, что даже не дослушала всего, что баба Оля рассказывала. Что дальше, где он. Ничего же еще она не сказала. Но ничего не могла с собой поделать. Нервное напряжение последних дней дало себя знать. У Любы начался нервный припадок. От радости. От такого известия. Плечи ее вздрагивали, она икала. Вдруг рассмеялась как сумасшедшая и баба Оля испугалась, что вдруг Любка рехнулась умом от радости.
Она побежала к соседке. Та раньше работала в больнице. Может хоть она чего скажет, чего ей делать. Соседка пришла, глянула на Любку, велела бабе Оле принести холодной воды. Старушка с необычайным проворством сбегала за водой. Соседка взяла кружку, подошла к рыдающей Любе поближе и прыснула ей в лицо несколько раз холодной водой.
Люба вздрогнула и рыдания прекратились. Она какое-то время обессиленная лежала и безмолвно смотрела в потолок, потом поднялась, посмотрела на испуганных старушек.
- Чего это я?
- Истерика приключилась у тебя от радости. Радоваться тоже надо уметь. А ты вон чего. Ольгу-то смотри до полусмерти напугала. - показала соседка на Ольгу Ильиничну. Та и вправду стояла с побледневшим лицом.
- Баба Оля, как же я так. Я ведь сама не понимала, чего со мной творится. И остановиться не могу.
- Ладно, давай сначала поешь, а потом я дальше буду рассказывать.
- Нет, нет, баба Оля, я больше так не буду. - словно маленький ребенок упрашивала Люба.
- Только не пугай меня так больше. Все равно ведь не отступишься.
Баба Оля продолжила свой рассказ.
- К нему ведь память вернулась. Он вспомнил и тебя, и деревню, и дом ваш. Доктор сам много не знает, Слаб еще Алеша и говорить долго не может. Вот завтра пойдешь в больницу и все сама узнаешь.
- Как завтра. Я сейчас пойду.
- Опомнись, Любка. Ночь на дворе. Кто тебя сейчас пустит. Перетерпишь ночь. Да и я тебя никуда не пущу. Выспаться тебе надо, чтоб была завтра, как огурчик. А то, ну как сегодня, там рев закатишь.
- Баба Оля, не усну я. Только крутиться всю ночь буду.
- Не уснешь, так полежишь. Головонька твоя все равно успокоится. А сейчас давай вставай, иди умывайся да есть будем. Весь день, чай, не емши бегала.
Пришлось Любе подчиниться доводам бабы Оли. Они сели за стол ужинать. Любе совсем не хотелось есть. Но старушка, как ребенка уговаривала ее, чтоб поела. Завтра ей силы ох как понадобятся.
За столом Люба рассказала, как ходила в редакцию. И как эта молоденькая корреспондентка даже выслушать ее толком не захотела. Им только подвиги подавай. Вдруг Люба остановилась на полуслове. Так это же она об Алеше рассказывала. Это он спас ТЭЦ от взрыва. А она даже имени его не знает, не называла не разу. Так вот почему не шел этот парень у нее из головы. Чувствовало видно сердце, что Алеша это был. Не зря оно так колотилось.
- Баба Оля, а ведь сердце-то мое поняло, что это про Алешу она говорит. А вот голова даже не подумала об этом.
- Полно думать сейчас об этом. Было -не было, подумало - не подумало. Завтра свидитесь. Вот счастье-то будет. А сейчас чайку с травками попей. Уснешь, как младенец. А утречком побежишь в больницу.
- Баба Оля, а может я все-таки сейчас пойду. Я понимаю, что меня не пустят. Знаю, с вечера там все двери закрывают. И не впустят. Да я хоть на крылечке посижу. Все поближе к Алеше.
- Ну что-ты, всю ночь что ли будешь сидеть. Замерзнешь ведь. Хоть и весна, но ночью-то вон как замерзает. Спи уж. А завтра раным-рано я тебя разбужу. Как фонари на улице зажгут так и пойдешь. Совсем-то по темну нечего шататься. И недобрый человек может встретиться.
Люба приняла все доводы бабы Оли. То ли чай на травках подействовал, то ли бедная головушка потребовала отдыха, но Люба уснула почти сразу же, как легла. Даже поворочаться не успела.
- Скорее бы завтра - подумала она и провалилась в сон.