«ЛОЛИТА» ШИВОРОТ-НАВЫВОРОТ, ИЛИ И ХОЧЕТСЯ, И КОЛЕТСЯ

Расселл К.Э. Моя темная Ванесса / Кейт Элизабет Расселл ; [ пер. с англ. Л. Карцивадзе]. – М.: Синбад, 2021. – 480 с.

Восторженные отзывы отечественных и зарубежных литературных критиков, соответствующее продвижение на книжном рынке, плюс «намекающее» название, - все это предопределило желание познакомится с дебютным текстом некой ученой дамы, имеющей соответствующие степени, а также неплохое высшее (по меркам США) образование. Все, кажется, служило некой гарантией того, что очередной дамский текст не скатится в перечень переживаний по поводу и без. Однако госпожа Расселл пошла еще дальше в своем дерзком вызове литературной традиции, касающейся бурных эротических страстей между зрелыми мужчинами и девочками-нимфетками.

Помнится, что Владимир Набоков однажды, в 1955 году на английском языке сочинил нечто подобное под названием «Лолита». За что и был справедливо подвергнут жестокой и жесткой критике. Однако книга стала бестселлером и притчей во языцех. Стэнли Кубрик и Эндрю Лайн дважды переносили ее на экран. Родион Щедрин даже сочинил целую оперу на сей сюжет (правда, ее поставили в Стокгольме). А мюзиклам про Лолиту несть числа. Одним словом, вольно или невольно писательница просто обязана была как-то учитывать в своем романе приведенные выше факты. Она их и учла. Весьма парадоксальным образом, сведя вместе с пространстве собственного текста 42-летнего преподавателя литературы Джейкоба Стрейна и 15-летнюю школьницу Ванессу Уай.

Однако у автора хватило ума и сообразительности выстроить текст от имени той самой «темной Ванессы», а заодно развернуть повествование – из дня сегодняшнего и из прошлого, с самого начала сексуальных отношений преподавателя и ученицы. При этом в романе ссылки на «Лолиту» становятся общим местом. Без них никак не могут выяснить свои отношения извращенцы-влюбленные. В этом нет ничего оригинального. Как бы Кейт Элизабет Расселл не открещивалась от двух пунктов критических обвинения в свой, авторский адрес. Очевидно, что параллели с романом Владимира Набокова намеренно концептуальны. Они должны, как кажется по мысли автора, придавать некий литературный смысл обыкновенной банальной педофилии Джейкоба Стрейна, А, во вторых, подобным образом писательница всячески пытается отвести от себя подозрение в том, что в этой книге она описывает собственный интимный опыт потери невинности в рамках среднего школьного образования в США.

Сии намерения шиты настолько белыми нитками, что начинаешь подозревать автора в некоем наслаждении, которое она испытывает, пытаясь передать не только сексуальные радости своей Ванессы, но и в некотором смысле оправдать и ее, и ее похотливого сама-преподавателя. У Владимира Набокова подобные отношения все-таки не носили в описаниях столь пошлого, на грани мягкого порно, характера. У русского автора мучились все. И все мучили друг друга. В романе американки мучения обоих любовников происходят исключительно и-за редкости интимных свиданий, а впоследствии – от того, что сия пошлая история получила огласку. В ней никого не жаль. Особенно Ванессу, которую постоянно почему-то тошнит при разговорах о сексе, а рвотные позывы становятся фирменным натуралистическим знаком еe нравственного и физического нездоровья. О неряшливости грязнули Ванессы я и вовсе молчу.

Можно предположить о причинах международного успеха романа «Моя темная Ванесса», который можно рассматривать как развернутую систему доказательств известного феминистского тезиса о том, что «все мужики сво….». Книга, что называется, попала в модный тренд литературного феминизма. В определенном смысле книгу можно рассматривать как некое грозное предупреждение всех особям мужского пола, находящимся в конкретном возрасте и конкретном педагогическом статусе. Нечто подобное может происходить везде, где взрослые дяди учат юных школьниц. Особенно, если и те, и другие привязаны расписанием к урокам гуманитарного цикла. Но подобная ситуация вовсе не означает, что наставник молодежи обязан-таки класть собственную длань на колено молоденькой дщери от науки. В конце концов, при возникновении подобного соблазна стоит вспомнить «Лолиту» и постараться не повторять ошибок обоих влекомых молодой плотью зрелых мужчин, которые стали жертвами таких вот основных инстинктов.

Литература для того и существует, чтобы ее изучали и мотали себе на ус те жесткие уроки жизни, на которых построена вся мировая классика. Это, если угодно (вспомним Флобера), и есть то самое воспитание чувств. Но не всякому дано по силам пройти его достойно и не скатится на дно своих плотских желаний и физиологических потребностей.

Говорят, что Кейт Элизабет Расселл работала над дебютным романом целых восемнадцать лет. Совпадение, наверное, но сюжет его длится почти столько же времени. Вот и верь писательницам после этого тогда, когда они изо всех сил отрицают личный опыт интимных испытаний. Помните русскую поговорку, которая заканчивается словами «….и мама не велит». Кажется, ее прекрасно знают: и сама госпожа Расселл и ее героиня – темная Ванесса.

Сергей Ильченко