В сентябре 1942 года сформированная в Иваново 10-я резервная армия прибыла на глухой полустанок под Камышином. Практически всё пополнение на Сталинградский фронт прибывало за 30-50 километров от своих будущих позиций, до которых потом добиралось скрытно и по ночам. Все разъезды и станции охраняли как зеницу ока. Любые лишние передвижения в дневное время категорически запрещались, повсюду соблюдалась маскировка, чтобы не привлечь внимание вражеской авиации или диверсантов. За соблюдением этих требований зорко следила военная прокуратура.
В один из дней на полустанок, где ранее производилась разгрузка эшелона, с проверкой прибыл военный прокурор армии Котляр Николай Михайлович со своим заместителем. Внешне территория здесь выглядела заброшенной и мёртвой, и лишь посвящённые знали, что под разрушенными домиками укрывается отдел военных сообщений армии под командованием подполковника Николаева, который координировал движение эшелонов. На этот раз сотрудники военной прокуратуры крайне удивились, обнаружив на полустанке настоящую «ярмарку», как потом выразился Котляр.
На территории лежали и гуляли полураздетые бойцы, паслись распряжённые лошади и хаотично располагались обозы. Навстречу военюристам выбежал чуть не плачущий помощник Николаева и доложил, что ночью сюда прибыл со своим батальоном неизвестный майор, который наплевал на все запреты и в грубой форме заявил, что «прятаться как крыса он тут не собирается». Котляр приказал разыскать этого майора и доставить к нему.
Через некоторое время перед прокурором предстал заспанный комбат в поношенной форме, с закопчённым и злым лицом. Котляр представился и ещё раз довёл, что в целях маскировки здесь находиться нельзя. В ответ майор, не отдавая себе отчёта, с кем он разговаривает, разразился бранью и заявил, что он прибыл с передовой, где находился с июня 1941-го и ему «до лампочки вся эта бутафория». Он прибыл для переформирования, бойцы устали, поэтому не надо мешать их отдыху. Кое-как сдерживая себя, прокурор приказал отвести батальон в ближайший лес и дал на это 30 минут. В противном случае пообещал возбудить уголовное дело. Майор выругался, но отдал соответствующее распоряжение. Через полчаса полустанок был пуст.
На следующий день Котляра вызвал к себе зам. командующего армией генерал-лейтенант Цветаев. Он был явно не в духе. «Я ознакомился с рапортом начальника отдела сообщения Николаева. Почему вы не арестовали майора Неустроева?» – недовольным тоном спросил генерал. Прокурор ответил, что, несмотря на неподобающее поведение, комбат выполнил приказание, а, кроме того, он действительно прибыл со своими людьми с передовой и заслуживал снисхождения. В это время караульные ввели самого майора, вид у него был растерянным.
- Вы думаете, что если воевали под Сталинградом, то вам всё можно? Вы подумали о том, что своими действиями демаскируете целую армию? – обрушился на него Цветаев.
- Товарищ генерал, мы устали сильно… Прошу прощения, не подумал – виновато ответил комбат.
- Красной Армии нужны думающие командиры. Под трибунал его! – отчеканил зам. командующего и дал знак конвойным увести арестованного.
Прежде чем возбудить уголовное дело, Николай Михайлович решил провести проверку. И через двое суток вновь явился к Цветаеву, чтобы доложить её результаты. Да, майор виновен. Кроме того, он груб и не сдержан. Но есть и смягчающие обстоятельства. Он с боями шёл от самой границы. Выходил из окружений. Трижды был ранен, но своё подразделение ни разу не оставил. И, в конце концов, он покинул запретную зону, о чём Николаев в своём рапорте даже не упомянул. Генерал устало посмотрел на военюриста. «Сукин сын этот Неустроев. Я сегодня всю ночь из-за него не спал. Навёл справки, он действительно прекрасный боевой командир. С трибуналом я погорячился и вот обдумывал, как теперь вас переубедить» – тихо произнёс Цветаев.
В день освобождения Николаева, 28 марта 1944 года, Котляра догнал на улице какой-то подполковник и обратился: «Товарищ прокурор, узнаёте меня?». Николаю Михайловичу лицо его показалось знакомым, но пока он рылся в памяти, офицер улыбнулся и представился: «Подполковник Неустроев. Начальник штаба полка. И… и ваш должник».
"Молодо – не зелено". Как Военный трибунал избежал высшей меры для будущего маршала
Фронтовик, несправедливо лишённый звания Героя Советского Союза