Нина подошла к машине и спросила Володьку.
— У тебя наряд в районную сельхозхимию?
— Да.
— Тогда поехали, а то до вечера не успеем всё сделать. Там теперь из всех колхозов понаехали, можем до утра в очереди простоять.
— Моё дело маленькое, приказали значит поедем, я что, простой шофёр. Это инженера приказы раздают, — отбросив в сторону сигарету, ответил Володька.
Нина мельком взглянула на него, но ничего говорить не стала, села в кабину и захлопнула за собой дверь.
Почти половину пути до райцентра ехали молча. Наконец Володька не выдержал и спросил.
— Ну как дела с Кашиковым, в гости заглядывает?
— А почему он должен ко мне в гости заглядывать? — возмутилась Нина.
— У вас же вроде как любовь.
— С чего ты это взял.
— Только не прикидывайся что ты ничего не знаешь, по всему селу об этом разговоры идут.
— Ах вон оно что, ты бабьи сплетни слушаешь, — усмехнулась Нина.
— Скажешь что это не так?
— Нет не так.
— А зачем же он тогда к тебе ходит.
— Кашников приходил всего один раз, просто хотел поговорить.
— Видел я ваши разговоры.
— Послушай, ты что ко мне прицепился, я что, отчёт перед тобой должна держать? — разозлилась вдруг Нина.
— Не нужно передо мной отчитываться, и так всё ясно, — буркнул Володька и уставился на дорогу.
Они подъехали к сельхозхимии, перед воротами которой вытянулся хвост и машин.
— Я же сказала, до вечера не управимся. Если удобрения не привезём, Лучкин такой нагоняй устроит, что мало не покажется, — расстроилась Нина.
Володька посмотрел на неё, и голосом не терпящим возражения сказал.
— Иди оформляй документы, остальное моя забота.
Нина подчинилась ему и направилась в здание конторы.
Через час когда вернулась, увидела что полуторка Одинцова стоит в середине очереди.
— Володь, как это тебе удалось, — удивилась она.
— Надо уметь находить с людьми общий язык, — ухмыльнулся он.
Нина села на ступеньку кабины, раскрыла сумочку и достала из неё две конфеты, одну протянула Володьке.
— Будешь?
— Я что, ребёнок что ли, ешь сама, — отказался он.
Нина развернула конфету и положила в рот.
— Уехали мы с тобой ещё двенадцати не было, я без обеда осталась, придётся теперь конфетами обходиться. А вообще к сладкому я равнодушна.
Одинцов ни слова не говоря куда-то ушёл, вернулся чрез некоторое время вернулся и протянул Нине бумажный кулёк.
— Держи, там пирожки с мясом, в буфет на железнодорожный вокзал за ними сгонял.
Нина достала пирожок из пакета и с наслаждением откусила.
В это время к ним подошёл молодой незнакомый парень.
— Это и есть твоя беременная жена? — он кивнул на Нину.
— Она, — коротко ответил Володька.
— Красивая, — оценивающе протянул паренёк и отошёл в сторону.
— Я не поняла, это сейчас что было? — Нина вопросительно посмотрела на Одинцова.
— Ну что, что, соврать пришлось. Сказал что тебе постоянно плохо, из-за беременности, вот он и согласился поменяться с нами очередью. Нет, если тебе это не нравится, можешь пойти сказать что всё неправда и поменяться местами обратно, я не возражаю. Мне какая разница, когда домой приедем, вечером, ночью, всё равно.
Нина никуда естественно не пошла. Часа через два, машина была загружена мешками с селитрой и они поехали домой. Не успели отъехать от райцентра и пару километров как пошёл дождь, да не маленький дождик, а настоящий ливень.
— Володь, что делать, удобрение раскиснет, придёт в негодность, — переполошилась Нина.
— У меня в кузове под мешками, брезент есть, нужно достать и укрыть.
— А почему ты его сразу оттуда не забрал, только анекдоты рассказывать горазд, разиня,— набросилась она на Одинцова.
— Так откуда мне было знать что дождь ливанёт. С утра солнце как летом жарило.
Делать было нечего, пришлось забираться в кузов, перебрасывать мешки, доставать брезент и укрывать удобрение. Пока возились со всем этим, вымокли до нитки. Когда залезли обратно в кабину, у Нины зуб на зуб от холода не попадал.
— На набрось, — Володька протянул свой пиджак Нине, — кофточку сними, а пиджак надень, а то заболеешь ещё.
— А ты как же?
— Со мной ничего не случится, я в армии ко многому привык, так что не переживай.
Нина сняла свою вязаную, мокрую насквозь кофту и закуталась в Володькин пиджак.
— Ну как, теплее стала? — глянув в её сторону спросил Одинцов, она кивнула головой.
— Меня вот что волнует, как мы в Сухой балке проедем, там дорогу постоянно развозит так, что только танком пробраться можно. Когда в райцентр ехали, заметила лужи по краям дороги?
— Да заметила.
— Вот, а дождь две недели назад был. Представляешь. Что сейчас творится.
Нина забеспокоилась, от Сухой балки до села километров семь будет, если вдруг застрянут там, как до дома добираться по такой погоде.
— И что делать будем, Володь, может как объехать можно?
— А как её объедешь, если только через Михайловку проехать. Но это крюк в двенадцать километров. Да не волнуйся, справимся.
Дождь продолжал лить, под его монотонный звук и шум двигателя, Нина не заметила как задремала. Проснулась от того что ревел двигатель и машину сильно раскачивало. Она открыла глаза и посмотрела на Володьку.
— Кажется приехали, машина села так, что самим не выбраться. Придётся идти в село, трактор искать.
— Я с тобой пойду, одна тут не останусь, потому что темнеет уже, — испугалась Нина.
— Куда ты пойдёшь, дождь вон только сильнее пошёл. Подожди в машине, я быстро.
Но Нина только отрицательно замотала головой и стала вслед за Володькой выбираться из кабины. Домой она пришла когда на улице совсем стемнело. Промокла и замёрзла так, что трясло её словно в лихорадке. Хорошо что мать забрала Альку из сада, привела домой и успела растопить печку.
— Господи, Нина, ты где была? — воскликнула Полина всплеснув руками.
— Ой мам, и не спрашивай, в такую передрягу попали. От самой Сухой балки пришлось пешком под дождём идти.
— Так что же ты стоишь, переодевайся быстрее. А я тебе сейчас чаю горяченького приготовлю. Ох беда, хоть бы не заболела.
Полина принялась хлопотать вокруг дочери. Принесла сухую одежду, заварила липовый час. Намаявшись за день, Нина быстро уснула, не слышала даже как мать уложив Альку ушла к себе домой. Проснулась она среди ночи от того что ломило всё тело и болело горло. “Всё таки заболела, может действительно нужно было остаться в машине и подождать когда приедет трактор”, подумала она, попыталась встать, и со стоном опрокинулась обратно на подушку, голову рвало на части от боли.
— Яков Спиридонович, как теперь отчёт делать, его ведь вовремя сдать нужно? — разгневанно спросила Лучкина, главный счетовод.
— Людмила Александровна, цифры не моё дело, девчат своих заставляйте.
— Кого, Ленка с больным ребёнком сидит, теперь и Нина слегла. Ангина у неё страшная, температура под сорок. Сейчас только Полина приходила, сказала.
— А чего это на вдруг хворать надумала? — почесал затылок председатель.
— Потому что под дождь попала, машина их в Сухой балке застряла, так она пешком в село пришла. Угробили мне работника, теперь ищите замену.
— Где я тебе её возьму. Сама придумай что-нибудь, — отмахнулся от Окуневой Яков Спиридонович.
Весь это разговор слышал Володька, он пришёл в контору брать путёвку: “Вот упрямая, говорил же останься в машине, нет попёрлась по дождю домой. Нужно наверное, в район ехать, доктора ей привезти, ангина штука коварная. Как бы плохо не было”, решил он для себя.