Добрый день, дорогие мои читатели.
Начало этой истории можно почитать здесь:
***
В один из дней к Ивану пришел Никитин.
-Тут такое дело, понимаешь, - смущенно проговорил он. - Я Кристинке говорил, что тебе не до того теперь, но она упертая, сам знаешь.
-Что-то ты темнишь, - отозвался Гарин, - говори, что там у вас?
-Мы решили крестить пацаненка, а то не дело это, третий месяц уже пошел. В общем, посоветовались и решили тебя в крестные позвать. Что скажешь?
Он с надеждой взглянул на Ивана, ожидая его ответа. А тот, будто провалился в свои мрачные мысли, смотрел сквозь него и молчал.
-Нет, если ты откажешься, я пойму, - нерешительно пробормотал Сергей.
Иван вышел из состояния оцепенения и, встав из-за стола, подошел к окну. Глядя в расстилавшуюся перед ним панораму города, он заговорил медленно и нарочито спокойно.
-Знаешь, Никитин, я иногда оглядываюсь назад и думаю, какой же я был дурак! Ведь была у меня нормальная, размеренная жизнь успешного человека. Давидович меня вырастил, выучил, на ноги поставил. Жить бы и радоваться. Так, нет же! Мозги набекрень и понесло меня в Египет. И то ладно, но опять не сиделось на месте. Свалился на голову бедуинам, так и там не смог спокойно дождаться, пока за мной придут. Заморочил голову, и не кому-нибудь, а самой принцессе пустыни! Самой красивой девушке на земле.
Серега слушал его внимательно, но никак не мог взять в толк, к чему это он клонит.
-Вань, ты о чем сейчас? - спросил он.
Гарин резко обернулся к нему и стал громко и эмоционально говорить, выкрикивая слова, как будто стараясь вытолкнуть их из себя вместе с теми мыслями, которые сжигали его изнутри.
-О тебе! И обо мне. Вот ты живешь свою жизнь, женился, сына родил. Горя не знаешь! А ведь на твоем месте мог бы быть я! Понимаешь?! Согласился бы жениться на Кристине, и ничего этого не было бы. И Илария была бы жива!
Выпалив все это другу, он прикрыл лицо руками и замолк, тихонько раскачиваясь из стороны в сторону. Только теперь Никитин догадался, что Ивану было необходимо выплеснуть горе, завладевшее им. Подумав немного над его словами, Сергей тихо, но уверенно произнес:
-Да, так могло бы быть, ты прав. Только тогда ты не знал бы, что Илария жива, что она вообще где-то есть. И она никогда не узнала бы, что такое счастье.
Ваня оторвал руки от лица и снова уселся в свое кресло напротив Никитина.
-Хочешь сказать, что я должен благодарить судьбу за то время, что мне довелось побыть вместе с ней?
Сергей согласно кивнул головой.
-Больше ничего не остается. Мы все под Богом ходим, никто не знает, сколько нам того счастья отмерено.
Казалось, Гарина убедили его слова, но он вдруг вскинулся и с обидой в голосе спросил:
-Ладно. Пусть нам с Иларией не дано было пожить, но ребенок-то чем виноват?!
Никитин недоуменно смотрел на него, не понимая, о чем речь.
-А что ребенок? - переспросил он.
-А тебе Абрамов не сказал? Ребенок тоже погиб.
На лбу Ивана залегли две упрямые морщинки, когда он это говорил, словно он внутренне сопротивлялся и не хотел поверить в произошедшее. Сергей же был сражен этой новостью.
-Да как так? Что у них там было? Почему оба погибли? - невольно воскликнул он.
-Вот ты мне об этом и расскажешь, - неожиданно заявил Иван. - Я хочу, чтобы ты возглавил нефтяное направление в нашем холдинге. Ты парень сообразительный, включаешься в работу, как танк. Связи у тебя в этом чертовом Египте налажены. Вот и займись. А попутно достань мне этого Аршада! Я сам хочу с ним поговорить. Сам обо всем спрошу. И за Иларию, и за ребенка!
-Понял, - согласился Никитин. - Все сделаю. Ты только скажи, придешь на крестины?
Вопреки его ожиданиям Гарин ответил категорическим отказом.
-Не приду, - твердо заявил он. - Не хочу смотреть на вашего пацаненка и думать о том, что мой мог бы быть на его месте. Прости.
Сергею ничего другого не оставалось, кроме того, чтобы принять его решение.
-Наверное, ты прав, - сказал он. - Чем так, то лучше никак.
-Спасибо, Серега, -отозвался Ваня. - Я знал ,что ты поймешь меня. И не забывай: я только на тебя надеюсь и с нетерпением жду тот день, когда смогу взглянуть в глаза ее отцу. Иди и сделай то, о чем я тебя просил!
Вот так и вернулся Никитин к семье с рассказом об отказе Ивана стать крестным для сына.
-Жаль, - опечалилась Кристина.
Она довольно спокойно отреагировала на эту новость, а Абрамов вскипел от негодования.
-Совсем парень с катушек слетел! - разворчался он, вышагивая по комнате. - В такой малости отказать - это кем же надо быть?! Я его с малолетства растил, душу вкладывал! А он вот так мне отплатил?! И что, теперь еще пацаненка без отца оставить задумал? Ты опять в этот проклятый Египет умотаешь?
Он вопросительно уставился на зятя, ожидая ответа. Никитин добродушно развел руками и с улыбкой шагнул к нему.
-Да ладно, батя. Чего ты расшумелся? Все путем будет.
Вот это самое его "батя" кольнуло Николая Давидович прямо в сердце. Очень много лет назад, уезжая из родительского дома в далекую, чужую Москву, он точно так же успокаивал своего отца:
-Будет тебе, батя. Доеду - отпишусь.
Поом он сам много лет мечтал о сыне, но судьба подарила ему только Кристину, и он, было, уже смирился с тем, что никто и никогда его батей не назовет. И вдруг...
Какая-то неведомая ему до этих пор сила подтолкнула его шагнуть навстречу этим раскинутым рукам и крепко-крепко, по-мужски обнять Никитина и хлопать его по спине, и по-отцовски сдержанно приговаривать.
-Смотри, не подведи, сынок.